— Я не посторонняя. Я его жена, — прошептала я.
— Назовите вашу фамилию.
Я назвала, и неизвестный больной был записан под фамилией Колесников. И с этого дня каждый мой день был занят от начала до конца. С утра учёба, практика, затем весь оставшийся день я проводила подле Александра. Я разговаривала с ним, держа его за холодные руки, обмывала его худое тело, на котором появилось множество рваных шрамов, сдерживая слёзы, расчёсывала его тусклые безжизненные волосы, кормила через зонд, помогала менять капельницы и многое другое. Но проходили дни, а изменений заметно не было.
Однажды, придя в больницу раньше обычного, обнаружила возле постели Алекса очень красивую женщину возрастом слегка за тридцать. Она, как и все, кто допускался в реанимацию, была в маске, и лица её я не могла увидеть, но я хорошо разглядела тёмные глаза. Женщина сразу же подорвалась и пошла прочь, но я решила догнать посетительницу и на свой страх и риск поговорить с ней, чтоб понять, кто она и зачем она приходила. Начав подозревать, что женщина вампир, и боясь самого страшного, того, что Алекса могли убить, я решила, что мне больше нечего терять.
На выходе из отделения я окликнула её, и, когда она повернулась ко мне, застыла в немом изумлении. Она сняла маску, и передо мной предстало красивейшее в мире лицо с тонкими чертами, которое совсем не портили живые карие глаза. Женщина подошла ко мне и мелодичным голосом спросила:
— Вы что-то хотели?
— Да, я хотела с вами поговорить… — пробормотала я.
— Хорошо, у меня тоже есть к Вам вопросы, — улыбнулась она. — Давайте поговорим в кафе здесь неподалёку.
— Договорились, — на свой страх и риск согласилась на предложение женщины, ещё не решив, как к ней относиться, и первая двинулась в сторону кафе.
Зайдя в тёплое помещение, мы расположились за дальним столиком у окна. Заказали симпатичной официантке кофе, и когда она отошла за заказом, женщина спросила:
— Так о чём же Вы хотели поговорить?
— А Вы кто? — огорошила я её вопросом в лоб.
— В каком смысле? — улыбнулась она, обнажая безупречные зубы.
— Что Вы делали в реанимации возле моего мужа? — я захотела представить всё так, будто Алекс просто человек, после аварии пребывающий в коме, чтобы отвести от него посягательства вампиров. Если эта женщина вампир, разумеется.
— Вашего мужа? — изумлённо уставилась она на меня, а затем, оглядев меня, и, видимо, что-то для себя решив, проговорила: — Значит, сын женился. Приятно познакомиться. Меня зовут Кира. Мама Александра.
— Ваш сын? — в свою очередь поразилась я, застывая с раскрытым ртом, затем, спохватившись, проговорила: — Вы ничего не путаете?
— Можно на ты, не против?
Я кивнула, и Кира продолжила:
— Ты хочешь сказать, что я не узнаю мальчика, которого вырастила? — Кира повысила голос. — Александр — единственный мой сын.
— В таком случае, если он Ваш сын, то Вы должны знать имя его отца, — мне не пришло в голову больше ничего, как бы я могла её проверить.
Она снисходительно улыбнулась.
— Мне нравится, что ты пытаешься его защитить, дорогая. Но поверь, от меня его оберегать не нужно. Я вырастила этого мальчика. Посвятила ему всю свою жизнь в благодарность за то, что его отец когда-то спас меня от смерти. Святослав сам отдал его мне. У него не было другого выхода.
— Вы ему не родная? — удивилась я.
— Нет. Но это ничего не меняет. Он мой сын. Я его очень люблю. А тебя как зовут, невестушка?
— Анна, — ответила я, и тут же задала свой вопрос: — Я не видела Вас раньше! Вы часто вы приходите к Алексу? Почему, если он Ваш сын, он до сих пор оставался неизвестным?
— Да, наведываюсь к нему время от времени. Ты, ведь, знаешь, что мой сын не человек? — этим высказыванием она подкупила меня ещё больше, я начинала верить ей. Но могла ли довериться полностью? С сомнением глядя на женщину, осторожно кивнула. Она сузила глаза, внимательно глядя на меня.
— Я понимаю, что ты никому не можешь доверять. Я тоже не могла никому довериться. Нельзя было раскрывать его имени, так как эти твари могли его обнаружить и довести своё дело до конца. Так что даже хорошо, что он сейчас под твоей фамилией, — сосредоточенно поговорила она.
— Какие твари? — уже догадываясь, какой будет ответ, спросила я.
— Те, кто сделал с ним всё это.
— Преступники? — понизив голос, попыталась ещё раз вывести её на откровенность. — Вы думаете, его хотят убить?
В это время принесли кофе, и я замолчала. Кира широко улыбнулась, оценив шутку, и когда официантка отошла, Кира стала приглушённо рассказывать:
— Да, преступники. Те, что любят заманивать человека в свои сети, а потом выпивать всю его кровь.
— Несколько лет назад его могли убить, — сказала я. — Он едва выжил. Вы знали об этом?
— Да. Святослав тогда его спас.
— Потом он стал намного сильнее. Но они продолжили на него охоту?
— Они охотились на него всегда, но нам удавалось скрываться, вместе. В те времена, когда он ещё не прошёл перерождение, сбивать тварей со следа было легче. Святослав думал, что в отдалённом от цивилизации глухом селе его не найдут. Но твари всегда чувствуют своего основного врага. Вот и нашли тогда, но потом он попал к своим, и кровососы отстали. Но он был им очень нужен, так что даже всё село сравняли с землёй, чтобы его достать.
— Ты думаешь, он был у них? — расширенными глазами смотрела на Киру.
— Шрамы на теле сына явное этому подтверждение. Что твари с ним делали, я не знаю, но каким-то образом сыну удалось вырваться из их лап, но в том, что его ищут, я не сомневаюсь. Они хорошие ищейки.
— Для чего он им нужен? — прошептала я.
— Я не знаю. Но они найдут. Это вопрос времени. Я надеялась, что к этому времени сын окрепнет и сможет противостоять. И ошиблась. Александр слишком слаб. Истощён. Похоже, что он сам не хочет жить. Да ты сама видела. Пищу его организм почти не принимает. Переливание крови тоже. Его организм блокирует чужую кровь. Она просто сворачивается прямо в месте прокола и забивает иглу. Сколько не меняли иглы капельниц всегда одно и то же. Пропускает только обычный соляной раствор, но этого мало для восстановления.
— Так что же делать? Как ему помочь? Я слышала, что говорил его врач — функции мозга Алекса постепенно угасают. Скоро от него ничего не останется, кроме оболочки!
— Дорогая, если бы он был человеком, то всё, что сказал врач, могло быть правдой. Но мы обе знаем, что это не так. Оборотни очень живучи. Он истощён, это правда. Я пока не придумала, как ему помочь, но надо использовать любую возможность. Если бы с нами был его отец, то он быстро бы нашёл выход, но Святослав пропал вместе с остальными. Никто не знает, где их теперь искать. В любом случае, Александра надо забирать из больницы.
