Она остановилась, и я затаил дыхание.
— Прости меня за все неприятности, которые я причинила тебе, Кэтрин, но мне было всего пять лет, когда она оставила меня с тобой. Я не имела права голоса в этом вопросе. Я хочу, чтобы ты могла мной гордиться. — Долгая пауза. — Я понимаю.
Она изогнулась, и благодаря лунному свету я смог более четко разглядеть ее лицо. Она была чертовски красива, особенно в мягком лунном свете. К сожалению, она также была энергичной сумасшедшей — красивой, конечно, но все же сумасшедшей. Она заправила короткие волосы за уши и закрыла глаза.
На короткое мгновение я подумал, как ее кожа будет чувствовать себя под моими пальцами. Будут ли ее губы мягкими? Улыбнется ли она мне так же, как моему сыну?
Я вспомнил тот день, когда нашел ее на заднем дворе, мокрую и дымящуюся. Честно говоря, мне нравилось ощущение ее тела рядом с моим, ее тяжелое дыхание, убийственные глаза. На долю секунды мне показалось, что она чертовски горяча. Если бы я встретил ее на улице, в кафе или даже на съемочной площадке, я бы трахнул её до полусмерти..
Покачав головой, я избавился от непрошеных мыслей. Она была последним человеком, с которым я когда-либо рассматривал возможность быть вместе. Я не был самоубийцей. Были миллионы красивых женщин.
— Прости, что я оказалась такой же, как моя мать, Кэтрин, — сказала она после еще одной долгой паузы. — Олив хочет, чтобы я была ее агентом, но я все равно буду искать работу. Хорошо. Хорошо, может быть, я пойду и поговорю с фирмой, которую ты упомянула.
Через несколько секунд она закончила разговор и прислонилась лбом к стене дома. Хотя я был согласен вторгаться, поскольку она сделала то же самое со мной, почему-то это казалось неправильным. Несмотря на это, я не мог уйти. Я скрестил руки на груди и подождал, пока она заметит, что я молча наблюдаю.
К моему удивлению, ей не потребовалось много времени, чтобы избавиться от воздействия, которое на нее произвел телефонный звонок. Как только она заметила меня, ее лицо снова стало игривым — и под игровым лицом я имею в виду, что маленький дракон был готов плюнуть огнем.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, подходя ко мне.
— Ты собираешься задавать один и тот же вопрос каждый раз, когда видишь
мне?
— Если ты будешь там, где тебе быть не положено, то да, думаю, я буду.
— Тебе действительно нравится это, не так ли?
— Что?
— Делать людей несчастными, — объяснил я. — Поскольку ты так хороша в этом, я предполагаю, что я не единственная жертва.
Какое-то время она смотрела на меня расчетливым взглядом, затем я смотрел, как она прошла мимо меня, не оглянувшись.
— Все любят меня, большое спасибо.
Я должен был смеяться над этим. Она повернула голову, чтобы посмотреть на меня, и нахмурилась еще больше.
— Вместо того, чтобы подкрадываться ко мне, тебе следовало остаться со своим сыном.
— Он спит, — напомнил я ей. — Не говоря уже о том, что ничто не может разбудить его, пока он не будет готов проснуться. Должен ли я напомнить тебе, что это ты оставила его одного?
— Я оставила его с Олив, и что бы ты ни говорил, он мог проснуться и пройти прямо в бассейн. Тебе следует лучше заботиться о нем.
Я сдвинулся со своего места и догнал ее, прежде чем она успела добраться до шезлонга, где спал Эйден. Я схватил ее за руку и развернул лицом к себе.
— Это уже второй раз, когда ты оскорбляешь мои родительские навыки, — сказал я. сквозь стиснутые зубы, когда я склонил к ней голову. — Тебе не понравится то, что произойдет в третий раз. — Как вообще возможно, что ей удавалось нажимать на мои кнопки почти каждый раз, когда она открывала рот?
— Я осмеливаюсь попробовать. — Ее глаза сузились на мне, и она повернулась, чтобы пожать мне плечами. — Убери от меня руку.
Мне было стыдно признаться, что мне не понравилось то, что пришлось заставить себя отпустить ее. Я сделал шаг назад. Боже, она меня так разозлила. До сих пор каждая попытка вежливого разговора возвращала нас к тому, с чего мы начали.
— И подумать только, я рассматривал возможность предложить тебе работу.
Ее лоб сморщился, и она наклонила голову.
Какую работу?
— С кем ты разговаривала?
Какую работу?
— С кем ты разговаривала, Люси?
— Какая работа, Адам?
— Тебе когда-нибудь говорили, какой ты невыносимая?
— Что я могу сказать? Кажется, ты пробуждаешь во мне самое худшее.
Наши глаза встретились, и мы стояли совершенно неподвижно. Я решил игнорировать, то, как её взгляд дважды скользнул к моим губам и сделал еще один шаг назад. У меня было ощущение, что если мы будем стоять слишком близко друг к другу больше нескольких минут, она сожжет меня вместе с ней.
Мы уставились друг на друга. Это было неизбежно, когда она была рядом.
Затем она фыркнула и потерла глаза.
— Ты действительно пробуждаешь худшее во мне. Я просто не думаю, что ты мне нравишься, — призналась она. Такая честность. — Я не думаю, что ты мне так сильно нравишься.
Она глубоко вздохнула и заметно встряхнулась, видимо, чтобы расслабить мышцы.
— Я разговаривала с бабушкой. Мы не так много разговариваем, поэтому я немного… напряжена, наверное.
— Я понял это. Так ты ищешь работу?
— Я думаю, да.
— Ты не знаешь?
— Я ищу. Я искала. Я также выступаю в роли временного помощника Олив, на данный момент я её агент, пытающийся заключить сделку на ее новую книгу или книги, в зависимости от сделки, конечно. Пока что я не в восторге от того, что они предлагают. — Она пожала плечами. — Я не уверена, что делаю, но она, кажется, доверяет мне, поэтому я не могла сказать «нет». Я просто пытаюсь помочь, поэтому надеюсь, что не испорчу ей сделку.
Поскольку она вела себя как вполне нормальный человек, я расслабился. — Похоже, ты делаете все, что сделал бы хороший агент.
Еще одно пожимание плечами.
— Может быть. Я специализировалась в бизнесе, но не была уверена, насколько хороша в качестве ее агента. В любом случае, я принимаю, — объявила она и выжидающе ждала.
— Что ты принимаешь? — спросил я, сбитый с толку.
— Я думала, что избавлю тебя от хлопот.
— О чем ты сейчас говоришь?
— Разве ты не попросишь меня присмотреть за твоим сыном, пока тебя не будет завтра на съемках, или чем там еще ты занимаешься? Джейсон проводит большую часть своего времени на съемочной площадке, поэтому я предположила, что ты…
Я поднял руку, чтобы остановить ее на полуслове.
— Как ты… ты знаешь что, неважно. Вообще-то я планировал спросить, не могла бы ты присмотреть за ним еще несколько дней. По какой-то неизвестной причине ты ему нравишься. Я дважды звонил Эйдену, чтобы поговорить в течение дня, и он не переставал говорить о том, какая классная Люси.
