Тут я услышала резкий звук ломающейся ветки. Мое сердце сильно колотилось в груди, я откинула простыни и выглянула из нашего маленького укрытия на задний двор. Снаружи было темно, и, более того, диван перед окном не позволял видеть нас снаружи.
На четвереньках я выползла из крепости и стала ждать.
Слушала.
Ничего такого.
Я увидела, как кто— то прошел мимо окна, когда его или ее тень упала на деревянный пол прямо передо мной.
Сдерживая вздох, я отползла назад и начала трясти Эйдена.
— Эйден. Эйден, ты должен проснуться. — Мой голос был едва слышен.
Он застонал и открыл глаза.
— Эйден, ты должен встать ради меня, хорошо?
— Папа вернулся?
— Еще нет, милый, но мне нужно, чтобы ты встал сейчас, хорошо?
— Хорошо, — пробормотал он, позволив мне усадить его.
Я услышала щелчок, подозрительно похожий на то, что кто— то пытается открыть дверь, но через секунду снова все стихло.
Эйден продолжал тереть глаза, но я опустила его руки, чтобы обратить его внимание на себя.
— Эйден, послушай меня. Мне нужно, чтобы ты… — Черт возьми! Я поняла, что оставила свой телефон в комнате Адама, когда мы воровали у него подушки. — Эйден, как только я скажу, мы побежим в комнату твоего отца, хорошо? Ты можешь сделать это для меня?
— Но почему?
— Потому что нам нужно спрятаться, хорошо?
— Это чрезвычайная ситуация?
— Да. Да, это так. Нам нужно спрятаться, чтобы я могла позвонить твоему отцу и сказать ему вернуться сюда, ладно?
Он почесал затылок и одарил меня очаровательно смущенным взглядом, что было бы мило, если бы возможность опасности не была столь неминуемой.
— Но если возникнет чрезвычайная ситуация, мы должны позвонить в девять— один— один и Дэну. Папа мне так сказал.
— Ты абсолютно прав, но сначала нам нужно добраться до комнаты твоего отца, чтобы я могла взять свой телефон, хорошо?
Он кивнул, когда я помогла ему подняться на ноги и осталась стоять на коленях. Он был настолько невысоким, что его нельзя было увидеть из— за дивана.
Судорожно вздохнув, я на секунду отползла от Эйдена.
Держась за подлокотник дивана, я выглянула наружу, и когда я убедилась, что перед окнами никто не прячется, я встала и приказала Эйдену бежать.
Не могу передать, как я была благодарна, что он не заставил меня повторить это дважды и побежал прямо в комнату своего отца.
Я была прямо за ним.
Мои руки тряслись, я схватила телефон с комода и с трудом нашла номер Дэна в списке контактов.
— Все в порядке, Люси?
— Дэн, — прошептала я, облегчение наполнило меня, как только я услышала его голос. — Дэн, кто— то на заднем дворе. Я думаю, они пытаются проникнуть внутрь. Тебе нужно вернуться прямо сейчас.
— Люси. — Его голос был таким же ровным, как всегда, но, к сожалению, это не могло успокоить мое бьющееся сердце. — Мне нужно, чтобы ты взяла Эйдена и спряталась. Вы можете это сделать? Можешь найти Эйдена и спрятаться в одной из комнат?
— Послушай, это может быть пустяком, — сказала я, когда он закончил пугать меня еще больше. — Может быть, это было просто… — Кто— то постучал в окно, звук был звонкий, как звонок, и я подскочила, мое сердце выпрыгнуло из горла.
— Поговори со мной, — приказал Дэн более резким голосом.
— Хорошо. Хорошо, нам нужно спрятаться, и тебе нужно вернуться сюда прямо сейчас, Дэн. Они просто постучали в окно. Возвращайся сюда сейчас же!
Я закончила разговор и поняла, что у меня перехватило дыхание, как будто я только что пробежала чертов марафон. Затем я встретила испуганные глаза пятилетнего ребенка, который слышал каждое слово из того, что я только что сказала. Проклиная себя, я опустилась перед ним на колени, и, прежде чем я успела произнести хоть слово, он бросился мне в объятия.
— Я боюсь, Люси.
— Все в порядке, — заверила я его, как я надеялась, сильным голосом. — Все будет хорошо, Эйден. Я здесь, с тобой, и твой отец и Дэн будут здесь, как только смогут.
Затем случился мой самый страшный кошмар: мы услышали безошибочный звук того, как кто— то разбил окно.
Как только Эйден начал кричать, я зажала ему рот рукой и заглушила его крики. Его полные слез глаза встретились с моими, и я покачала головой.
Обхватив его ноги вокруг своей талии, я встала с пола и побежала в сторону соседней комнаты, которая была гардеробом Адама.
Это было либо худшее место для укрытия, либо лучшее. Оглядевшись, чтобы найти лучшее место, я раздвинула ряд штанов, опустилась на колени и призвала Эйдена отползти обратно к узкому пустому пространству между одеждой и стеной, надеясь, что нас не найдут. Я подползла сразу за ним и потянула его обратно в свои объятия.
Я уже чувствовала, как его слезы намочили мою рубашку, когда он тихо плакал.
Затаив дыхание, я попыталась прислушаться к шагам, но не услышала ни звука.
Черт побери. Быстро набрав девять— один— один, я шепотом рассказала оператору, что происходит, дал ему адрес и дала понять, что мы прячемся.
Он сказал мне оставаться на линии и сказал, что копы уже отправлены, но все, что я могла слышать, это мужчина, шепчущий имя Эйдена, когда его шаги становились все ближе и ближе.
— Я слышу шаги. Я не могу говорить. Я слышу его шаги, — пробормотал я парню, который изо всех сил старался меня успокоить. Дрожа как лист, я положила трубку и жестом попросила Эйдена замолчать. Просто чтобы убедиться, я закрыла ему рот рукой и прошептала, чтобы он закрыл глаза. Мне не стыдно признаться, что я сделал то же самое.
В доме и в нашем укрытии было совершенно темно, но то, что я закрыла глаза, дало мне дурацкое чувство безопасности, которое ничего не значило, если бы парень нашел нас.
Если бы дело было только во мне, если бы Эйден не цеплялся за меня, как будто от этого зависела его жизнь — а может быть, так и было, — я бы схватилась за что— нибудь острое или тяжелое и… черт, не знаю, может быть, я бы… я сама напала на него. Я знала, что не могу этого сделать, не могу рисковать Эйденом.
Шаги остановились перед комнатой Адама, или, может быть, он был в комнате. Я была в нескольких секундах от того, чтобы потерять сознание, и единственное, что меня остановило, это маленький мальчик у меня на руках, который трясся еще сильнее, чем я.
Затем у меня по спине пробежал холодок, когда раздался еще один шепот, когда он снова назвал имя Эйдена.
— Эйден. Я здесь, чтобы отвезти тебя домой. Ты можешь выйти, твоя мама послала меня за тобой.
Я крепче прижала парня к себе и прислонилась к его голове, моя рука все еще прикрывала его рот. Давление, которое я оказывала на свое тело, чтобы удержать нас обоих, было колоссальным. И все же, если бы он вошёл в комнату, я была почти уверена, что он заметил нас в мгновение ока.
