– Перед тем, как уснуть, меня рвало. А больше я ничего не помню, – спохватилась я и кое-как ответила на вопрос.
– Его Светлость лорд-канцлер ввел вас в принудительный сон, – важно кивнул второй целитель. Он был заметно старше своего рыжеволосого коллеги, седые волосы уже теряли позиции и постепенно уступали место заметным залысинам на его голове, а полы халата едва сходились на существенно выпирающем круглом животе. Его речь была степенной и неторопливой, и в целом складывалось впечатление, что целитель привык к тому, что его слушают внимательно, вдумчиво, не перебивая и не поторапливая. С пиететом ловят каждое слово, я бы сказала. – Вас отравили бирицином, – сообщил он то, что мне и без консилиума высокопоставленных лиц было известно. – Примите наши искренние соболезнования, леди. – Я было раскрыла рот, чтобы поправить целителя, но острый, предупреждающий взгляд лорд-канцлера остудил мой порыв, и я сочла за благо смолчать. Седовласый тем временем продолжил: – Древнейшее и запрещенное на территории всех семи Королевств растение, сейчас оно вне закона настолько же, насколько и запрещенные колдовские ритуалы или убийства младенцев. Сведения о лечении от него, к моему глубокому сожалению, в официальной науке отсутствуют. Ибо любая магия на токсин не действует, и все, чем мы можем помочь такому больному – это время от времени восстанавливать поврежденные ядом органы. И то не до первоначального их состояния, естественно. Поэтому рано или поздно, к моему сожалению, и этот способ перестает помогать. Тут можно иметь два мнения: или мы насильно оттягиваем неизбежное, заставляя отравленного мучиться и продлевая агонию, или же мы дарим бесценное время человеку, который приговорен. Как бы там ни было, полностью остановить действие самой отравы ни одной магии не под силу. От себя рискну дать вам совет: ищите старинные рецепты, применявшиеся еще до тех времен, когда медицина пошла по пути магии, отбросив все другие методики, как устаревшие и малоэффективные. В остальном, работу свою мы сделали, несколько дней вы продержитесь точно, но если симптомы вернутся раньше, немедленно обратитесь к целителям, не тяните, это в ваших же интересах: ваш случай – не обычная простуда. Вот здесь я подробно написал ваш диагноз и примененное лечение, – маг протянул мне желтоватый листок, заверенный печатью. – Покажете его целителям, к которым обратитесь в следующий раз. Я так понимаю, наш город вы вскоре покинете…
– Спасибо, – взяла я листок и уставилась в ожидании на Его Светлость.
– Благодарю за помощь, – заговорил тот и вытащил из кожаного кошеля аж по целому золотому на каждого мага. Да уж, травницам и близко столько не платят. – Думаю, вам не нужно объяснять про конфиденциальность и неразглашение.
– Ну конечно! О чем речь! – горячо заверили целители и, кланяясь практически в пояс и пятясь к двери, что выглядело особо нелепо со стороны пожилого, покинули нашу комнату.
– И вам спасибо, – вслух прохрипела я лорд-канцлеру, прижимая наконец одеяло к груди.
Вчерашние мысли о разности наших положений никуда не ушли, а молчаливая, грубоватая забота, проявляемая Его Светлостью в самые нужные моменты, лишь подбрасывала поленьев в костер моего смятения. С одной стороны лорд-канцлер вел себя грубо и бесцеремонно, не заботясь о чувствах или мнении окружающих, а с другой – он успел показать себя надежным человеком, способным решить проблему любой сложности, не дожидаясь, пока его об этом попросят.
Неведомые до этого момента чувства обуревали меня. В своей жизни я, конечно, чувствовала заботу мамы и бабушки, да и Ильда в меру сил за мной приглядывает и помогает, но то – вещи, дающиеся каждому просто так, по праву рождения, а в случае с Ильдой – глубокая благодарность, со временем перешедшая в настоящую дружбу! И вот оказалось, что получать заботу от мужчины – это совсем другое! Никогда еще внутри меня не клокотало столько чистой признательности и боли от того, что я попросту не могу ее выразить. Вовсе не потому, что язык не поворачивается сказать доброе слово Его Светлости. Нет. После всего, что с нами произошло, я была абсолютно уверена: от слов, не имеющих прямого отношения к делу, он отмахнется, как от надоедливого слепня. Так стоит ли приставать к человеку с тем, что ему совсем не интересно и даже больше – отвлекает от первостепенной задачи? Мой ответ был однозначным – нет. Не нужна ему моя благодарность и щенячий восторг. Уверена, подобных восторженных воздыхательниц у Его Светлости не мало.
Но как быть с тем непонятным сплетением чувств, что распирали изнутри, и чуть ли не физической болью от невозможности их выплеснуть на человека, которому это совершенно не нужно? Не набрасываться же на лорд-канцлера с искренними и крепкими объятиями, в самом деле, как я когда-то это делала с близкими мне людьми. Это горькое бессилие от того, что самую чистую и горячую благодарность в моей жизни приходится держать в себе, свербело внутри и практически сводило с ума, а уверенности в том, что Его Светлости нужна моя простосердечная признательность, совсем не было. Скорее наоборот – убежденность в том, что высокому лорду плевать на светлые чувства какой-то там девчонки из леса, больно ранила своей закономерностью. Пробудившиеся внезапно, ещё неясные чувства к в сущности чужому, незнакомому мужчине мучили, требовали внимания и оставляли только одно желание – разобраться в себе и разложить их все по полочкам.
– На здоровье, – лорд-канцлер полоснул взглядом практически черных глаз и направился к двери. – Одевайся и спускайся обедать, – бросил он напоследок.
– Все так, как должно быть! – громко сказала я самой себе, когда дверь за Его Светлостью закрылась. – Он – второй человек в Королевстве, а ты – всего лишь провинциальная травница. Ему и не должно быть до тебя и твоей горячей признательности совершенно никакого дела. У лорд-канцлера есть важное задание от короля, и на его выполнение нацелены все действия Его Светлости.
Я отёрла взявшуюся неведомо откуда слезинку и села на кровати. На удивление чувствовала себя прекрасно, это если не касаться той неизведанной мути, что бродила в душе. Живот больше не резало, в пот не бросало и, казалось, мне под силу горы свернуть, было бы желание и подходящий рычаг.
ГЛАВА 10
Я легко соскочила с кровати и оделась. Мельком вспомнила о платье, что осталось в повозке, но оценив за время нашего путешествия преимущества брючного костюма, с удовольствием облачилась в последний. К чужим взглядам я вроде тоже привыкла, да и остерегается народ откровенно косо на меня посматривать в присутствии лорд-канцлера и его воинов с суровой внешностью.
– Вот так и разлагаются юные умы, – хмыкнула я вслух, влезая в штаны, на которые еще пару дней назад без слез смотреть не могла. – Неизвестно до чего еще меня доведет это путешествие…
Рубашку застегнула под горло, сверху накинула курточку. Пшеничного цвета волосы заплела в косу и откинула назад, чтобы не мешались, матерчатую сумку перебросила через плечо и, перепрыгивая через ступеньку, спустилась вниз – не очень-то элегантно, но и я – не леди, могу себе позволить некоторые шалости. Остальные, не считая герцога Ламандского, уже сидели за небольшим отдельным столом, один стул пустовал для меня. Я заняла свободное место и почувствовала, как взгляды трёх мужчин пересеклись на моем лице.
