И теперь, вспоминая все те немногие нестыковки в рассказах мамы и бабушки, становилось нервно от одной только мысли, чего такого может накопать в моей истории лорд-канцлер. А в том, что он действительно может, я не сомневалась ни капельки.
– Так может, бабушка уезжала из столицы все-таки беременной? – робко спросила я.
– Нет. По срокам не сходится, – одним махом разбил мои надежды Его Светлость. – Если верить документам, твоей матери на момент смерти было двадцать шесть лет, и получается, что Хелен покинула столицу за четыре года до ее рождения. – Но сейчас не время разгадывать загадки прошлого, сосредоточимся на насущном. Ешь, и поедем в центр, пополним припасы. Раз уж все равно задержались здесь, дождемся остальную часть отряда, к вечеру они должны как раз приехать.
Мысли роились в голове, но озвучивать я их не стала. Сочла за благо послушаться и вновь взялась за ложку. Организм после неравной борьбы с токсином требовал пищи, и я расправилась с похлебкой неприлично быстро для хорошо воспитанной девушки. Его Светлость, как и полагается, размеренно черпавший свою порцию, на это лишь хмыкнул и заказал мне в добавку два куска пирога и горячий чай. Из-за собственного разыгравшегося аппетита сделалось неловко, но не настолько, чтобы отказаться от лишнего куска. А что? Я смертельно больна, ко всему прочему, может, это вообще моя последняя трапеза в жизни! Глупо будет сдерживать себя в такой малости. Вот умру, а мне на том свете и вспомнить особо не о чем будет. Разве что о поцелуях с лорд-канцлером, да и то только потому, что среди них был мой первый. А так-то ничего особенного или тем более запоминающегося в них не было, уж можете мне поверить…
– Пфф! – совсем не аристократично поперхнулся похлебкой сидящий рядом лорд, а я с подозрением скосила глаза в его сторону.
– Вы умеете читать мысли? – пискнула я, судорожно вспоминая, о чем только что думала. Щеки мои тут же залил стыдливый румянец.
– Твои – нет. Для этого мы слишком мало времени провели вместе. Могу только улавливать общее настроение, – Его Светлость промокнул губы салфеткой, а я, кажется, покраснела еще сильнее. – И что могу сказать: твои эмоции в отношении меня имеют очень обширный спектр. В некоторые моменты мне даже страшно становится.
– Простите, – буркнула я и уставилась в стол. В щербатой деревянной поверхности интересного ничего не было, но груз практически доказанной вины давил на плечи и не давал поднять голову. – Меня теперь казнят? – решилась я спустя время задать вопрос.
– За плохое настроение на моей памяти еще никого не казнили, – хмыкнул лорд-канцлер. – Да и читать чьи-либо мысли менталисты без особого разрешения не имеют права.
– Почему? – разлепила я губы. Мне все еще не верилось, что эта история может закончиться хорошо, ведь чуть ли не с каждым разом мне открывались все новые и новые обстоятельства, и не могу сказать, что были они хоть сколько-нибудь обнадеживающими.
– Потому что после настолько грубого ментального вмешательства человек превращается в овощ. Человеческий мозг – слишком тонкая структура, чтобы вот так просто его взламывать. Обычно прочитать мысли или воспоминания требуется в исключительных случаях, например, для доказательства чьей-то вины, и ты не представляешь, как много для этого приходится собирать бумаг.
– Спасибо! – с искренним облегчением выдохнула я.
– На здоровье, – язвительно хмыкнул Его Светлость. – Надеюсь, теперь нам ничего не мешает продолжить обед. Я, знаешь ли, тоже завтрак пропустил и хотел бы сейчас это дело наверстать, если ты не против.
– Простите, – только и смогла повторить я.
Взяла кружку с чаем в обе руки и принялась старательно пить, лишь бы отвлечься от недавнего диалога. Пока Его Светлость продолжал степенно вкушать простецкую похлебку, я мысленно твердила себе: вкусный чай, вкусный чай, вкусный чай… Что угодно, лишь бы не пускать в сознание свои истинные мысли и эмоции.
В центр города мы отправились все вместе. Я перекинула тканевую походную сумку через плечо, пересчитала монеты и на всякий случай убрала их во внутренний карман. Хоть арендованные комнаты и числились до вечера за нами, оставаться без самого необходимого даже на недолгое время было уже неуютно.
– Прекрасно выглядишь, Мари, – улыбнулся мне герцог Ламандский, который вынужденно обедал позже нас из-за сеанса с целителями. – Как ты?
– Благодарю, лучше, чем несколько часов назад, – я улыбнулась и осмотрела себя. Вряд ли его так сильно впечатлил костюм, уже успевший примелькаться, или цвет моего лица, который не отличался от вчерашнего, поэтому комплимент герцога я приписала его отменному воспитанию. – Я взяла для вас несколько настоев и отвар многолистника, выпейте, пожалуйста. Уверена, целители хорошо сделали свое дело, но в нашем случае лучше использовать все доступные средства.
– Из твоих рук что угодно, Мари, хоть яд, – улыбнулся молодой герцог под недовольным взглядом черных глаз Его Светлости.
– Не шутите так! – выдохнула я и даже отступила на шаг.
– Надеюсь, вы закончили обмен любезностями, – вмешался лорд-канцлер. – И теперь мы можем идти. Напоминаю, что день не бесконечен, и многие лавки могут закрыться еще до нашего прихода.
– Нам и правда следует поспешить, – и бровью не повел герцог Ламандский. – Мари, позволь мне тебя сопровождать?
Я колебалась. Все-таки мы не родственники и уж тем более не помолвлены, и прогулка под руку может расцениваться не совсем верно. А с дугой стороны сейчас мы находились не в столице или другом крупном городе, где по тротуару даже втроем пройтись – уже моветон, а в провинциальном небольшом городке, где нравы и требования к этикету были значительно мягче. Да и забывать о безопасности не следовало: все-таки мы были здесь чужаками, и прогулка под руку с герцогом – неплохой способ показать окружающим, что я нахожусь под защитой. А уж мне, облаченной в новомодные штаны, и вовсе терять было нечего.
Под очередным недовольным взглядом лорд-канцлера, я все-таки опустила свои пальцы на локтевой сгиб герцога Ламандского, и мы покинули помещение трактира. На улице верхом на лошадях нас уже ждали Джереми и Томас, облаченные в неизменную форму, и нанятый извозчик с экипажем. Молодой герцог помог мне забраться внутрь отрытой повозки, потом расположился сам. Его Светлость сел последним и устроился на скамейке напротив нас герцогом.
Томас вместе с Джереми следовали спокойной рысью за повозкой. Встречный народ с жадностью охочих до событий провинциалов разглядывал необычную для этих мест делегацию. А торговцы и зазывалы при виде выгодных клиентов рвали горло как в последний раз. Все-таки дорогая одежда герцогов и форма людей Его Светлости говорили сами за себя.
ГЛАВА 11
Ну а я с любопытством осматривала окрестности незнакомого городка и невольно сравнивала его с тем, в котором сама родилась и выросла. Непривычные фасады домов цепляли глаз, а вот народ суетился точно так же, как и у нас. Брусчатка знакомо заставляла повозку трястись, будто и не было этого путешествия порталом и долгой дороги верхом. Городская жизнь шла своим чередом. Уличные зазывалы старались во всю и доказывали делом, что не зря едят свой хлеб. Приглашали в театр на вечернее представление, в трактир «У Милены», где сегодня обещали выступить певцы из соседнего города, в клуб благочестивых рукодельниц и еще много куда. Навстречу нам то и дело проносились такие же наемные экипажи, которые было легко отличить благодаря их желтому цвету и синим плащам извозчиков, реже – частные кареты. Довольно много людей передвигалось пешком. Кто-то тащил тяжелые тюки на спине, кто-то просто спешил по делам, кто-то, наоборот, прогуливался в свое удовольствие. Возле многочисленных продовольственных лавок были выставлены уличные лотки с товаром – лучшая реклама для любого заведения.
