– Это честь для нас, Ваша Милость* (*в этом мире обращение к графам, баронам, маркизам), – полушепотом выдавила из себя Ильда, все еще готовая рухнуть в обморок от внимания высоких гостей.
– Ваша Светлость* (*в этом мире обращение к герцогам), – любезно и немного язвительно поправил черноглазый, а бедняжка Ильда ахнула и осела на диванчик для посетителей, стоявший поблизости.
Потом, конечно же, с извинениями подскочила, щеки ее покрылись румянцем неловкости, а руки принялись нервно теребить подол домашнего платья.
– Все в порядке, – поспешил успокоить мою помощницу, как оказалось, высокий аристократ. – Мы у вас не со светским визитом, оставьте лишние церемонии.
За язык черноглазого никто не тянул, поэтому я, вместо того, чтобы составить ему компанию за чашечкой чая, как и полагается приличной хозяйке, уселась за рабочий стол, изучать добытые записи. Предварительно еще раз осмотрела больного, чье состояние заметно улучшилось. Тот безмятежно спал, и эта видимость благополучия слегка успокоила. Шатен бросил короткий взгляд в сторону столика, но трапезничать в одиночестве не стал, вместо этого принялся вышагивать по комнате, действуя мне на нервы. Ильда, пребывавшая в полуобморочном состоянии, предпочла скрыться на кухне под каким-то благовидным предлогом, который она прошептала так тихо, что никто ее робких слов не расслышал.
Книг у бабушки было много, и большую часть написанного в них я изучила еще много лет назад под ее чутким руководством, неохваченными в основном оставались лишь самые редкие рецепты, которые ни разу в жизни ни мне, ни бабушке, если верить ее же словам, не пригодились.
– Это и к лучшему, – говорила она задумчиво, пока я с любопытством читала о болезнях настолько редких, что некоторые специалисты смело записывали их в раздел несуществующих. – Желаю и тебе, дочка, никогда не столкнуться с ними, но знай – готовой нужно быть к чему угодно. Поэтому, запомни, где в случае чего искать рецепты.
И вот, несмотря на искреннее пожелание бабушки, этот день в моей жизни настал, а я в который раз поразилась мудрости старой травницы. Под яды и противоядия было выделено несколько томов, исписанных мелким, почти каллиграфическим почерком. Тут следует признать, что остальной массой книг я нагрузила высокого гостя только лишь из вредности, но он с честью вышел из положения и даже взглядом меня не упрекнул.
Почти везде в тексте встречались картинки – выполненные от руки, до мельчайших черточек подробные изображения различных растений. Многие из них мне оказались не знакомы, а значило это только одно – в наших широтах они не росли.
– Ну что там? – нетерпеливо потребовал шатен, вдруг оказавшийся совсем близко, буквально за моим плечом.
Я вздрогнула от неожиданности и чуть было не выронила книгу из рук.
– Тут есть один рецепт, но бабушка пишет, что он очень старый, и высока вероятность, что она не совсем правильно перевела его с тюсского языка. Может быть, существует другое, более надежное противоядие? – я подняла глаза на мужчину.
Он стоял так близко и так сильно склонившись надо мной, что я с легкостью разглядела раздраженное недовольство в его невозможных, чёрных глазах.
– Может, – резко кивнул он. – Но все способы, о которых нам было известно, мы опробовали. Как видишь, не помогло. Все антидоты давали лишь временный результат.
– Тут написано, что нам понадобится сок какой-то куары, и в нашем лесу она совершенно точно не растёт.
– Значит, достанем твою куару, – уверенно произнёс шатен. – Что ещё нужно для снадобья?
– Сильный огонь, способный расплавить металл, и любая емкость из огнеупорного стекла, чтобы готовить в ней. Такой у меня в хозяйстве нет, с остальными ингредиентами проблем не возникнет.
– Прошу прощения, госпожа, – донёсся от двери робкий голос помощницы. Она стояла, втянув голову в плечи, и держала в руках поднос с яблоками. – Я случайно услышала, как вы говорили про сок куары… Этот цветок в народе зовут львиная лапка. Оно растёт на склонах Альданских гор и очень популярно среди влюбленных. Считается, если парень дарит девушке такой цветок, он признаётся ей в вечной любви и верности.
– Причем здесь романтические бредни? – Его Светлости упоминание сильных чувств явно не пришлось по душе.
– Такие поверья у местных, – прошептала Ильда, явно пожалевшая, что опрометчиво вступила в разговор. – В тех местах ходит легенда о прекрасной девушке, которой злой отец не разрешал спускаться вниз с горы, и о юноше, что не осмеливался подняться наверх. Молодые полюбили сразу, как только увидели друг друга, но быть вместе не могли. Девушка плакала хрустальными слезами, и там, где стеклянные капли касались земли, вырастали удивительной красоты цветы.
– Все это замечательно и очень одухотворенно, – не впечатлился шатен. – Но где мы можем добыть сок этих растений? Он продаётся в местных лавках или аптеках?
– Нет, – покачала головой моя помощница, все ещё держа тяжелый поднос в руках и не решаясь сдвинуться с места. – Цветок становится совершенно обычным вскоре после того, как его сорвали, а сок теряет все полезные свойства. Его действительно используют для лечения от многих болезней, но снадобья готовят прямо на склонах. Именно поэтому они очень дорогие и редкие, большинство предпочитает обращаться к целителям – стоит это примерно столько же, а результат почти всегда гарантирован.
– Откуда тебе все это известно? – прищурился гость.
– Я выросла там, – просто ответила Ильда, и ни один мускул не дрогнул на ее округлом, простоватом лице.
Однако она умолчала о том, что одна из буйствующих на территории Королевства банд выкрала ее из родного дома и переправила в наш город, чтобы продать в бордель. Но на счастье девушки мерзкое заведение прикрыли власти, как только Ильду в компании таких же несчастных новоприбывших заселили в общую комнату. Работниц торжественно освободили, а потом выгнали на улицу, предоставив заботиться о себе дальше самостоятельно…
Я заметила ее, когда поехала в город за припасами. Грязная, побитая попрошайка, сидящая на обочине у дороги, ведущей к рынку, заставила что-то дрогнуть в душе. Ее раскосые глаза явно намекали на то, что девушка не местная, а недавняя история с домом терпимости ещё гремела изо всех углов. В общем, вместо продуктов домой я везла в телеге свою будущую помощницу и ближайшую подругу. Ильда наотрез отказалась уходить от меня, вбив себе в голову, что теперь до самой смерти обязана мне за спасение. Первое время я молчала, не теряя надежды пристроить девушку в более удачное место, тем самым дав ей шанс на нормальную жизнь, но с течением дней, когда все мои попытки раз за разом разбивались о каменное упрямство спасенной, я поднимала спорную тему все реже и реже, пока, наконец, не смирилась. Бабушка ушла примерно в то же время, и мы с Ильдой остались вдвоем, налаживать быт и привыкать к новой жизни.
– Значит, мы отправляемся в горы, – шатен ни секунды не колебался. – Даю тебе четверть часа на сборы, пока герцог спит.
