Глава 19
– Чтоб тебя! – отстранился Директор и с шумным выдохом схватил телефон.
Я осторожно высунула нос из-за его плеча, стараясь ни одним местом не прикоснуться к мужчине, чтобы не спровоцировать того, и уставилась в экран. Камера перешла в ночной режим, и изображение было серым, но вполне различимым. Юноша с рюкзаком через плечо стоял спиной к камере и запирал дверь кафедры.
– Это он? – шепотом уточнила я, как будто могла ненароком спугнуть асппиранта.
– Да, – так же тихо ответил Измайлов. – Идем, перехватим его у выхода.
Он схватил меня за руку и, не отрывая взгляда от монитора, потащил в коридор. Очень скоро картинка на экране застыла, сменясь неинтересным видом закрытой двери, а потом и вовсе погасла. Мы бегом спустились по лестнице, Измайлов кинул мне ключи от входной двери, сам же, пока я возилась с замком, завел и подогнал «Ауди». Я, как могла быстро, запрыгнула в машину, захлопывая дверь уже на ходу. На проспект мы выехали в тот момент, когда молодой химик садился в машину такси. Измайлов пристроился следом.
– Неплохо нынче аспиранты живут, – заметил начальник. – Или он больше лаборант?
– Может, ему ехать недалеко, – пожала я плечами, отказываясь видеть подозрительное во всем подряд.
Хотя, если бы не подозрительность Директора насчет кафе и приложения, так бы мы ничего и не выяснили, а я до сих пор была бы вынуждена подслушивать репетиции кавээнщиков.
Однако я ошиблась, дорога у таксиста заняла сорок минут. Машина свернула во двор, остановилась возле пятиэтажки, и аспирант, накинув рюкзак, скрылся за дверью подъезда. Измайлов припарковался, перекрыв в виду отсутствия свободных мест две машины, и погасил фары. Несколько минут ничего не происходило, я не выдержала и хмыкнула:
– Что дальше, Шерлок?
– Как думаешь, почему он не поехал на метро? – Андрей посмотрел на меня так, будто преподнес только что чистейшей воды алмаз, а мне лишь оставалось его огранить.
– Устал? Было лень? Был промокод на поездку? – перечислила я то, что казалось мне очевидным, не вполне понимая восторгов начальника.
– Или в рюкзаке он вез то, с чем нежелательно светиться в общественном транспорте.
– И что, сейчас продает это прямо в подъезде? – округлив глаза, страшным голосом зашептала я, Измайлов рассмеялся:
– Народ, как ты помнишь, в наше время предпочитает бесконтактные способы, всем кажется, что это гарантия безопасности, и наказание никогда не настигнет по причине невозможности оного.
– То есть он, по-твоему, сейчас прячет товар для покупателя?
– Или просто вернулся с наркотиками домой, а прятать их позже отправится. Поэтому мы здесь и торчим.
После слов начальника я приуныла: одно дело – слежка за главным подозреваемым, предельное напряжение от которой будоражит кровь и заставляет волоски на руках стоять дыбом, и совсем другое – увидеть парня с рюкзаком, который приехал домой, а мы, чтобы удостовериться в этом, торчим в темном дворе под его окнами. Я заскучала, в памяти всплыла пачка чипсов, что осталась в моей машине, и сейчас оказалась бы весьма кстати. Спустя минут сорок Андрей сжалился и предложил:
– Хочешь, вызову тебе такси? Не вижу смысла вдвоем мучиться…
Несколько мгновений я колебалась, выбирая между благородным порывом и здравым смыслом, потом согласно кивнула. Не то чтобы я не была в состоянии выдержать долгое сидение в ограниченном пространстве, но находиться так близко к Измайлову и молчать было трудной задачей. Язык так и чесался начать говорить, но ничего путного, как назло, в голову не лезло, так я и сидела, не спеша раскрывать рот, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость или того хуже – начать оправдываться из-за собственной нерешительности, что высунула голову слегка припозднившись.
– До завтра, – серьезно глядя на меня, произнес Андрей и якобы по-дружески поцеловал в щеку, задержавшись там дольше приличного, и пустив очередную толпу мурашек от раковин моих ушей до поясницы.
Вдруг нестерпимо захотелось остаться, плюнуть на сложности и собственную неуверенность, но такси уже ждало на улице, а здравый смысл настоятельно велел повременить с душевными порывами.
Вечер дома прошел в томлении, Машка традиционно заперлась в комнате, превратив мое некогда уютное жилище в театр затянувшихся военных действий. И хотя война, что вела против меня племянница, оставалась пока что холодной, атмосфера неприязни чувствовалась подкоркой. Пару раз я писала Измайлову и получала короткий ответ: «все тихо». Угомониться удалось только ближе к часу ночи – зачем, спрашивается, домой пораньше возвращалась?
Директор позвонил рано утром. Сообщил, что проводил аспиранта до метро и выдал задание: убедиться, что тот не покинет рабочее место до вечера. Сам же, зевая, пообещал объявиться не раньше обеда. Я пожелала начальнику хороших снов и отключилась. Измайлов, похоже, честно выполнил работу, и теперь ехал отсыпаться, мне же предстояло каким-то образом перехватить эстафету по пригляду за юным прытким химиком.
В обеденный перерыв я отправилась к аспиранту. Нашла его в преподавательской за чашкой чая с бутербродом из черного хлеба и докторской колбасы.
– Приятного аппетита, – заставила я себя улыбнуться, что оказалось в виду имеющихся подозрений не так-то легко сделать. Тот кивнул, жуя. – Я ненадолго. Хотела договориться с вами, во сколько заглянуть будет можно, насчет задач кое-что уточнить?
– В любое время, часов до шести я точно на месте буду, запишите на всякий случай мой телефон – с готовностью пошел на сотрудничество парень.
Я поблагодарила и с чистой совестью отправилась на обед – вид и запах незатейливого бутерброда неожиданно разожгли аппетит. На выходе с кафедры я столкнулась с профессором Зориным и поздоровалась. Тот был в пальто и кепке из шерстяной ткани.
– Здравствуйте, Женя! Не меня ищете? – улыбнулся мужчина.
– К Илье забегала. Вы обедать?
– Как обычно. Присоединитесь?
– Боюсь, без пальто до чебуречной не добегу, я в наше кафе собиралась…
– Это да, молодой женщине надо беречь себя, тепло одеваться. В такую погоду и почки отморозить немудрено. Идемте, я вас провожу, мне как раз по пути.
– Спасибо, – я улыбнулась и зашагала рядом с профессором. – А вы там бывали уже? Кафе сыну ректора принадлежит, оказывается. Мне недавно Андрей Маратович рассказал, вы знали? – защебетала я.
– Конечно, знал. Я и сына его и дочку прекрасно знаю, они оба у нас учились. Хотя, Сергея – не так хорошо, как Анну. Я ведь ее в свое время к себе в аспирантуру звал: талант у девочки к химии, она и на олимпиады ездила, места хорошие занимала. А выбрала в итоге менеджмент. Хотя понять я ее могу: там престижнее, а какой престиж у химии в наше время? Никому наука сейчас не нужна, – махнул рукой профессор.
Я молча шла рядом. А что тут скажешь? Прав профессор… У них единственный аспирант – и тот с большой долей вероятности не ради научных открытий в лаборатории штаны просиживает, даже обидно стало как-то за Евгения Евгеньевича. Зорин продолжил:
