– Сейчас уже гроб привезут, и до места пойдем пешком, – сообщила она после того, как приветствовала нас кивком. Народу было немного: сама Светлана с семьей, пара тетушек с мужьями, тройка приятелей, да мы с Ромкой. Похоже, Виталик действительно общался большей частью в сети. – Отец, я предвижу, и сюда не придет. Ничего удивительного, на самом деле, – хмыкнула женщина. – Другого я от него и не ждала. Это Виталька все на что-то надеялся, он-то на десять лет младше, наше детство плохо помнит, не то что я. А когда отца первый раз посадили, даже получше стало, да и матери спокойней, царство ей небесное. Ни драк не стало, ни пьянок со скандалами… Мама от нас рано ушла, теперь вот Виталик, один отец непутевый остался, – махнула она рукой и приложила кулак с зажатым в нем платком к носу. – Все, одна, считай, на белом свете осталась. Мы с Виталькой хоть и не общались особо, а все равно на душе спокойней как-то было: родная душа неподалеку живет, и уже от этого хорошо. На отца надежды нет: как болтался по тюрьмам, так и сейчас продолжает, его и прав-то родительских, по-моему, давно лишили. Это Виталик с ним общался, я-то сразу ему сказала, чтобы не звонил мне больше. И где они в тюрьмах телефоны берут… – бормотала женщина, встречая очередных посетителей.
Я за всю свою жизнь на похоронах присутствовала первый раз, и даже не представляла, как все это происходит. Дождь к моменту погребения прекратился, оставив после себя размытые бурые хляби. Ботинки вязли в размокшей земле, а я зачарованно наблюдала, как два мужичка в резиновых сапогах и старой одежде лопатами в четыре руки ловко закидывают яму землей. Настроение витало тягостное – неправильно это все-таки, когда молодые умирают. Ромка стоял рядом и безмолвно сжимал мою руку в своей, и против такой поддержки я не была.
На поминки всех вез автобус, мы с Ромкой на «Зефирке» пристроились ему вслед. В специальном кафе к нашему приезду все было готово, даже черные шарики с традиционными траурными надписями висели на стенах, что меня несказанно удивило. Из всех речей я поняла, что после смерти матери воспитывался Виталик в детдоме. Приятели, присутствовавшие за столом, тоже были оттуда.
– Никогда бы не подумал, что Веталь так рано уйдет. Я думал, самое плохое, что может с ним случиться – его поймают и прижмут. Он ведь еще в школе баловаться начал. «Впн», прокси сервера, взлом почтовых паролей, – донеслось сбоку и я поспешила навострить ушки, а заодно ковырялась в салате, чтобы со стороны было не особо заметно, как я активно вслушиваюсь в чужой разговор. – Он уже в то время многое мог.
– Да, ему тогда почти все парни завидовали, – подхватил второй приятель. – Но сами пробовать что-то похожее не решались. Максимум – ящик себе с красивым адресом просили украсть.
– А вы вместе воспитывались, да? – протянул парням руку Ромка. – Роман, его сосед.
С заминкой, но те все же по очереди пожали протянутую ладонь.
– Да, – откликнулся самый приятный на вид. Не зря у него единственного поблескивало кольцо на безымянном пальце. – Мы и не общались толком последние годы, это в восемнадцать вместе пьянствовать весело, а с возрастом житейские проблемы затягивают. Жаль, конечно, что повод для встречи таким грустным оказался.
Тут Ромка понял, что ценными сведениями от этих ребят не разжиться и быстро свернул разговор. Из перспективных в плане расследования на поминках оставалась только сестра Виталика, потому что вряд ли хоть кто-то их пожилых тетушек и дядюшек могли быть в курсе его проблем.
– Виталик ни на что не жаловался в последнее время? – остановился возле Светланы Быстров, перед тем как распрощаться, и сунул ей в карман конверт с деньгами.
– Ты сердце имеешь в виду? У него порок, кажется, был, но я не уверена, мы уж сколько лет вместе не жили. А в последнее время так и вообще разговоры только к отцу сводились. Он вроде как в очередной раз должен был освободиться и воспылал чувствами к сыну, но если хочешь знать мое мнение, все дело упиралось в наличие жилплощади. Жить-то отцу где-то было надо, вот он и вспомнил о детях. Когда воровал у честных людей, да продавал прямо из дома краденное, ему на семью плевать было, а когда решил новую жизнь на старости лет начать, опомнился. А Виталька, дурачок, и рад был. Так ждал его… даже работу для отца сам искал… Да не дождался, папаша его, как видите, и на похороны не пришел. Хотя я звонила, в Виталином телефоне номер нашла, но абонент оказался недоступен. Как был всю жизнь пропащим человеком, так им и остался, – махнула женщина рукой. – Короче, где носит нашего непутевого папашу, неизвестно, может, в очередной раз по этапу пошел, я совсем этому не удивлюсь. Тебя, кстати, искали. Два бугая возле твоей двери на днях околачивались, я как раз из Виталькиной квартиры выходила. Смотрю – стоят, рожи бандитские. Поздоровались, правда, вежливо и спрашивают, знаю ли я, где мой сосед, и давно ли я его видела. Ну, я буркнула, что с соседями не общаюсь, и поскорее из подъезда убраться поспешила, своих проблем хватает. Ты вляпаться что ли куда успел?
Глава 7
– Уверена, что именно я им был нужен? – напрягся Ромка, да и я тоже: похожих товарищей последний раз мы тоже встретили в подъезде и решили было, что явились те по душу самого Виталика.
– Так они имя твое назвали, – не порадовала Светлана. – У тебя неприятности, или ты знаешь, кто это был?
– Да, ребята с работы, – поспешил успокоить женщину Ромка.
– Ты же фокусник…
– Они как раз инвентарь таскают, он тяжелый слишком. Ну, мы поедем, – распрощался Ромка, и мы оставили растерянную женщину.
Да я и сама пребывала не в лучшем расположении духа, потому как, только отъехав от кафе, едва не врезалась в мусоровоз, а потом не заметила красного сигнала светофора и чуть не сбила женщину с собакой. Под матерные вопли разгневанной дамы поменялась с Ромкой местами и заняла от греха подальше пассажирское сиденье.
– Ты убить нас раньше времени хочешь, или решила, что в тюрьме они до тебя не доберутся? – возмущался фокусник, перестраиваясь в левый ряд. Под его управлением «Зефирка» лихо мчала по проспекту, оставляя конкурентов позади.
– Значит, они тебя уже вычислили, – убитым голосом поделилась я соображениями. – Или у тебя есть другие недоброжелатели? Может, ты еще кому дорожку перешел?
– Что значит, еще кому? Никому я дорожку не переходил, у меня самая мирная и позитивная профессия, почти как у воспитателя в детском садике.
– Мне перешел. Заставляешь вот фигней заниматься, вместо того чтобы честно работать… Просто я добрая и не мстю всяким… А с конкурентами у тебя что? Может быть, бывшая и очень злопамятная любовница? – продолжала я выискивать темные пятна Ромкиной биографии, будучи уверенной, что их там не один десяток наберется.
– Нет ничего такого. Я вообще на редкость дружелюный и приятный парень. Один раз только и оступился, когда просьбу Веталя согласился выполнить.
– Ой, все вы так говорите, – повторила я фразу мента из какого-то сериала. – За что ты ему должен был, кстати?
