– Так вы мне поможете? – подняла я глаза, полные единственного топлива, на котором я все еще держалась – надежды.
– Чем сможем, – уверенно кивнул Валек. – Беспредел нужно пресекать, иначе такие, как твой шеф, в конец берега потеряют.
– Спасибо! – я растроганно шмыгнула носом и заставила себя сидеть ровно и спокойно, дабы в порыве бушующих чувств не кинуться вдруг на бандитов с объятиями, полными чистой и искренней благодарности.
Обговорив основные детали, ребята, коих я уже воспринимала чуть ли не за братьев родных, уехали по делам, я же, собравшись с духом, отправилась к папе на разговор. Тщательно умылась, смывая следы, оставшиеся от слез, замазала пятна на коже тональником, а остатки волос собрала в пучок, чтобы их отсутствие не так резко в глаза бросалось. Влезла в привычные джинсы, свитшот, сверху накинула куртку. Миха с Вальком заверили, что возле дома все чисто, и слежки нет «стопудово», я им поверила на слово, все же ребята вроде как профессионалы, и спокойно спустилась во двор. Забрала «Зефирку» из паркинга, где она стояла все это время, и помчала за город.
Когда я приехала, папа уже был дома. Ужинал после рабочего дня и одновременно читал новости на планшете.
– Какими судьбами? – он улыбнулся и обнял меня, после того как я появилась в столовой.
Мама, встретившая меня еще на улице, вернулась к плите, а брат, уплетавший спагетти, схохмил:
– О, Алиска! А чего одна, говорят, у тебя жених появился… Бросил уже что ли?
Я выдохнула, собралась с силами, как перед прыжком в воду, и сообщила, смотря только на папу:
– Я поговорить.
Не знаю, что такого увидел во мне отец, выглядела я вроде обычно, может, прочел что-то по лихорадочно блестевшим глазам, но отложив планшет в сторону, он кивнул:
– Идем в кабинет, – и под удивленными взглядами мамы и брата мы покинули помещение.
– Что случилось, дочь? – потребовал папа, как только мы поднялись наверх и разместились в глубоких, уютных креслах. – Это как-то связано с твоей работой? Или с теми ребятами на белой «Тойоте» и твоим новым знакомым?
– И то, и другое одновременно, – призналась я. – Но вообще не так, как может показаться на первый взгляд. И даже ты невольно сыграл во всем этом свою роль.
– В чем дело?
– Как ты уже понял, мы с Ромкой попали в переплет. Я долго не хотела верить, что что-то такое действительно происходит и имеет ко мне непосредственное отношение, но жизнь рассудила иначе. Контора, в которую я так удачно устроилась работать, торгует людьми… Знаешь, меня и в штат-то приняли только потому, что я дочь некоего Мельника, – я невесело улыбнулась и продолжила: – Криминального авторитета из лихих девяностых. Что это значит, папа? – я протянула ему телефон с открытой статьей и той самой старой фотографией, где он, молодой, еще без шрама дерзко улыбался на камеру и звался Николай.
Отец кинул лишь взгляд на экран мобильного и потер лоб. Было очевидно, что он собирается с мыслями, чтобы рассказать мне о том, что должно было быть надежно похоронено под пластом времени.
– Ты, наверное, не помнишь, – начал папа спустя какое-то время. – Ты тогда еще маленькая совсем была, у меня был брат. Когда он приезжал к нам в гости, хоть и случалось это очень редко, ты всегда плакала, потому что не могла выбрать, к какому папе идти на ручки. Андрей, твой брат, был старше, и уже понимал, что перед ним близнецы – разные люди, и папа только один, а второй дядя на него просто похож. Как две капли воды, но все же… На фотографии Коля Мельник, не я. Когда брат после армии вдруг занялся незаконной деятельностью, я пытался его отговорить. Нет, ты не подумай, я не такой уж честный и идеальный, сначала я попробовал вместе с ним поработать, если это так можно назвать, но быстро понял, к чему все это ведет. Времена тогда были тяжелые, если не сказать скотские, и судить я никого не берусь, но для себя четко понял: лучше я буду ждать зарплату по несколько месяцев и питаться с огорода, чем окунусь с головой во всю эту грязь и зверства. Ждал брата я где-то полгода, все не терял надежды, что он одумается. Но время шло, и Колька увязал все глубже, а закончилось тем, что меня подстрелили вместо него, в темноте перепутав, – отец постучал по тому месту, где у него был старый шрам на боку, папа всегда говорил, что это металлическая щепка из костра вылетела. – Брат тогда сильно струхнул, извинялся, деньги предлагал, организовал лечение даже в каком-то их закрытом госпитале, чтобы меня на больничной койке не добили. После этого я решил уехать. Забрал вас, написал заявление об увольнении и перебрался в другой город, в родном нам жизни больше не было. Ты всего этого конечно не помнишь, а обсуждать те времена у нас в семье как-то не принято, вот так и получилось, что ты единственная, кто не в курсе тех давних событий.
Глава 15
– Ла-а-адно, – протянула я. – Но сейчас-то все тебя за авторитета принимают, несмотря на другое имя, как ты это объяснишь?
– Все до нелепости просто, – усмехнулся отец невесело. – Коля, как ты поняла, добился в своем деле небывалых высот. Он смог захватить власть в своем городе, и какое-то время крепко держал его в руках, но все имеет свойство меняться, поэтому закончил брат печально – его взорвали в собственном автомобиле. Конкуренты праздновали, тогда еще милиция с облегчением выдохнула, а верные друзья и последователи никак не могли поверить во внезапную кончину лидера и смириться с его трагической гибелью. Настолько, что убедили себя в том, что умер в машине не их предводитель, а его брат-близнец. Люди хотели верить, что их главарь таким образом ушел на покой, и мне, сколько бы я ни пытался, не удалось никого из них переубедить, когда самые преданные к нам приезжали и заверяли в вечной верности. Тем более что я тогда как раз заполучил этот шрам на щеке, возвращаясь домой поздно вечером через парк, и для кого-то это послужило лишним доказательством собственной правоты. Вот так людская молва сделала из меня криминального авторитета. Внешне я изменился не сильно, как видишь, поэтому и сейчас еще находятся люди, которые распознают во мне легендарного Колю Мельника… – отец замолк, давая мне время переварить свалившиеся на голову откровения. – Как ты теперь понимаешь, отношение к преступному миру я имею весьма посредственное. А сейчас расскажи, что у вас случилось?
– Мой шеф усмотрел в моем устройстве на работу тонкий намек и захотел вести с тобой дела. Всячески давал мне знать, да я ничего не поняла, потому как была не в курсе нашей маленькой семейной тайны. Потом начальник приехал к тебе домой и говорил уже прямым текстом, а ты не отреагировал должным образом. Тогда Селезнев осерчал, решив, что мы издеваемся, и приехал за мной, а Ромка бросился меня защищать, – мой голос дрогнул, но я смогла продолжить: – Я сбежала, а он теперь неизвестно где, – я подняла глаза, полные надежды, на папу. Рассказ получился коротким, но вроде доходчивым.
– Ситуация, – выдохнул отец, а потом хлопнул себя по коленям. – Доказательства есть?
– Только догадки, – тихо призналась я, испугавшись, что папа не поверит и откажется помогать чужому в сущности парню.
