— Это не может быть установка, — перебил его майор. — Просто
кто-то бесцельно крутил окуляр.
— Допустим, вы правы, — рассеянно произнес Мейсон, возвращая
окуляр на нулевую отметку. — Вот так. Теперь другое дело.
Сейчас можно было рассмотреть детали, которые раньше
виделись как бы в тумане. Кемпинг — кирпичные шашлычницы, столы, стулья… За
ними сквозь деревья сиял бирюзовый океан.
— Там пляж? — спросил Мейсон.
— Нет, не пляж. Там место для серфинга.
Мейсон снова перевел окуляры на дубовую рощу и дорогу:
— Говорите, там устраиваются пикники?
— Время от времени…
— Оттуда через бинокль можно хорошо видеть ваш дом.
— Но бинокль здесь, наверху, — возразил майор.
— Вряд ли он единственный в мире, — усмехнулся Мейсон.
Майор нахмурился. Адвокат направил окуляры на движущийся
предмет и увидел фигуру Пола Дрейка, медленно бредущего вдоль дорожки для
верховой езды. Мелкие, чуть судорожные шаги свидетельствовали о том, что даже
краткое пребывание в английском седле не прошло для него даром. Лошадь шла за
детективом в поводу…
Глава 3
Мейсон немного подождал и, когда собственными глазами
увидел, как майор Уиннет вышел из дома и направился на конюшню, тихо открыл
дверь своей комнаты. Адвокат прошел по коридору до спальни Уиннетов, пересек ее
и перелез через балкон…
Отверстие гнезда было очень мало, но он принялся расширять
его, аккуратно отламывая кусочки засохшей грязи большим и указательным пальцами
правой руки.
Внутри гнезда послышалось шуршание, затем в палец Мейсона
ткнулся неокрепший клювик.
Ласточки-родители с пронзительными криками кружили вокруг
головы адвоката. Иногда они стремительно ныряли вниз, как бы атакуя незваного
пришельца. Но Мейсон, не обращая на них внимания, методично расширял отверстие
гнезда. Нужно было, чтобы туда прошла его рука. Наконец пальцы ощутили нежные
пушистые тельца, а под ними только выгнутое дугой дно…
Лицо Мейсона досадливо нахмурилось. Однако он продолжал,
отодвинув птенцов к стене, осторожно ощупывать гнездо. Ага, выражение досады
сменилось довольной улыбкой — кончики пальцев наткнулись на какой-то твердый
металлический предмет. Когда Мейсон вытащил его наружу, в ярких лучах солнца
засияли изумруды и бриллианты великолепной броши. Перри Мейсон сунул
драгоценную находку в карман, спрыгнул на балкон — подальше от яростных нападок
разгневанных ласточек — и вернулся в спальню.
Там, не теряя времени, он тщательно проверил все места, где
можно было спрятать мелкие предметы. В стенном шкафу его внимание привлек
кожаный чехол с дорогим охотничьим ружьем. Оба ствола его были с двух сторон
заткнуты промасленными тряпками.
Перочинным ножом адвокат вытащил одну из них, опустил ружье
дулом вниз, и… на ладонь ему, как из рога изобилия, посыпались кольца, серьги,
и выскользнуло даже бриллиантовое ожерелье. Мейсон заложил драгоценности
обратно в ствол и снова заткнул его промасленной тряпкой. Затем засунул ружье в
чехол и поставил его на прежнее место.
Прежде чем покинуть апартаменты майора, он, прислонив ухо к
двери, постоял так с минуту-другую, удостоверившись в том, что все кругом тихо,
открыл дверь и уверенной походкой направился к своей комнате.
Где-то на полпути у поворота в боковой коридор появилась
миссис Виктория Уиннет. Горделиво и целеустремленно она направлялась прямо ему
навстречу.
— Вы что-нибудь искали, мистер Мейсон? — ледяным тоном
спросила женщина.
Адвокат обезоруживающе улыбнулся:
— Нет, просто знакомился с домом.
Виктория Уиннет являла собой типичную леди минувшей эпохи:
мешки под глазами, обвислая кожа, но при этом ухоженные и тщательно уложенные
волосы, в меру напудренное и со знанием дела накрашенное лицо. Все это говорило
о том, сколь большое значение придавала она своему внешнему виду. И если к
этому добавить властные манеры и некую царственность, то, как позже остроумно
заметила Делла Стрит, Виктория Уиннет напоминала «океанский лайнер, неторопливо
плывущий к своему последнему причалу».
Даже если бы эта дама часами репетировала, готовясь строго
отчитать кого-либо, то ей не понадобилось бы менять свой обычный стиль
поведения.
— Если не ошибаюсь, мой сын хотел показать вам наш дом, —
надменно произнесла она и пошла рядом с Мейсоном.
— Да, он уже показал, — с готовностью согласился Мейсон. — Я
тут… просто гулял.
— Вы мистер Перри Мейсон, тот самый адвокат, не так ли?
— Совершенно верно.
— Наслышана о ваших делах и могу сделать вывод, что вы
специализируетесь в основном на судебных процессах. Точнее, на делах об
убийствах. Не так ли?
— О, мадам, я вел множество других дел, — запротестовал
Мейсон. — Просто дела об убийствах привлекают к себе больше внимания
общественности.
— Ясно, — сказала пожилая дама тоном человека, которому,
собственно, ничего не ясно.
— Неплохое тут у вас местечко, — как ни в чем не бывало
заметил Мейсон. — Особенно интересна смотровая комната наверху…
— Эта причуда моего покойного мужа. Он любил сидеть там
часами… Кстати, совсем недавно, по-моему, я слышала, как кричали ласточки.
— Кажется, я тоже слышал, — охотно подтвердил Мейсон.
Виктория Уиннет бросила на него пронзительный взгляд.
— Мы стараемся не давать им сооружать здесь гнезда. Но
иногда садовнику не удается уследить за ними. В таких случаях мы не трогаем
гнезд, пока птенцы не оперятся. От них чудовищно много шума, — продолжала
пожилая дама. — С самого раннего утра. Надеюсь, ласточки не слишком вас
беспокоят? Вы крепко спите, мистер Мейсон?
Они остановились на верхней площадке лестницы. Миссис Уиннет
явно не собиралась спускаться, поэтому Мейсон прибег к самому простому способу
прервать нежелательные расспросы.
— Мой друг Дрейк сейчас любуется вашими лошадьми, — сказал
он, — и мне, если, конечно, мадам не возражает, хотелось бы присоединиться к
нему.
Изобразив на лице ослепительную улыбку, адвокат стремительно
сбежал по лестнице, оставив даму в полном замешательстве по поводу столь
неожиданного окончания их беседы.
Глава 4
На улице секретарь адвоката Делла Стрит подала ему условный
сигнал и небрежной походкой направилась к подъездной дорожке, где стоял
автомобиль. Открыв дверцу, она села в него с правой стороны.
Мейсон тотчас же приблизился.
