Я никогда не прощу себе, что не стал настаивать на немедленном ответе, и нужный момент, который действительно наступит, разделит мою жизнь на до и после…
* * *
З попросила меня собрать команду в одном из отдаленных подземных ангаров, где, по ее словам, она и откроет Проход. Через два часа после ее появления в моем кабинете мы были готовы выступить. Отдав распоряжение группе пройти в самый дальний запечатанный ангар поодиночке или двойками, чтобы не привлекать излишнего внимания массовым передвижением, я отправился туда первым.
Через десять минут я добрался до нужного места, сломал печать на створках массивной бронированной двери и открыл ее, набрав личный код доступа. Я надеялся, что открытие дверей ангара не вызовет немедленный сигнал тревоги и мое появление в этом помещении сочтут служебной необходимостью, хотя бы на какое-то время. Но я не сомневался, что, не зарегистрировав мой выход из ангара, через минут двадцать туда пошлют внутренний патруль для проверки.
Шагнув внутрь и вдохнув затхлый прохладный воздух, я нашарил рукой рычаг справа от двери и потянул его вниз. Пару раз мигнув, зажегся тусклый свет. Я вздрогнул: у дальней стены, скрестив руки, с безучастным видом стояла З и с едва заметной полуусмешкой на тонких губах смотрела на меня. За ее спиной прямо на стене висела выцветшая старая занавеска…
В дверь ангара тихо поскреблись. Открыв ее, я запустил первую двойку бойцов. Через десять минут собралась вся группа и поддерживающие тактические подразделения. Я напомнил всем установить карты памяти в тактические нашлемные камеры и отдал распоряжение включать видеозапись при любом чрезвычайном происшествии. Все остальное время камеры должны быть выключены, чтобы сберечь заряд батарей на как можно больший срок.
Бойцы были обвешаны оружием и снаряжением, тактические разгрузочные жилеты топорщились от набитых в подсумки магазинов. Быстро пробежавшись взглядом по шеренге, я задержался на заместителе. В набедренной кобуре вместо стандартного СПС был массивный револьвер. Он перехватил мой взгляд.
– Фамильный Смит-Вессон. На удачу взял, – коротко бросил он, отвечая на немой вопрос, читаемый в моем взгляде.
Я одобрительно кивнул. Удача нам определенно понадобится. Обернувшись к З, я сказал ей лишь два слова:
– Мы готовы.
Не говоря ни слова, З повернулась к стене и сорвала потертую занавеску. Блеснув кобальтом, нашему взгляду открылась она. Синяя дверь.
Бойцы выстроились перед ней в две колонны, я встал в первой двойке. З оглядела нас еще раз, потом повернулась и распахнула дверь…
На меня дохнуло холодом… В проеме была сплошная темнота, в которой вспыхивали рубиновые, янтарные и изумрудные искры… Мне стало казаться, что я различаю какие-то симметричные узоры в мгновенно вспыхивающих и гаснущих огоньках…
Внезапно перспектива перевернулась, и я будто оказался над бездонным колодцем, куда вот-вот соскользну… Сердцебиение резко участилось, голова закружилась так сильно, что я пошатнулся, присел на корточки, до боли вцепился пальцами в тактических перчатках в гладкий бетонный пол и закрыл залитые горячим потом глаза…
Постепенно пульс успокоился, и я сумел открыть глаза: я все так же находился на корточках перед проходом. Не оставляя себе времени на дальнейшие раздумья, я резко выпрямился и, сделав широкий шаг, вошел в него. Меня окутал леденящий холод, мгновенно обжегший лицо и шею, и ослепила яркая вспышка…
* * *
Вокруг темнота, холодная и глубокая… То ли серые тени скользят вокруг, то ли мое воображение дорисовывает движение, чтобы выдержать давление абсолютного мрака… Я моргаю, пытаясь разглядеть хоть что-то, и…
…Через мгновение вижу просторный светлый коридор, уходящий от меня в обе стороны насколько хватает взгляда. Он хорошо освещен, но источников света не видно ни на потолке, ни на стенах. Каждые двадцать-тридцать метров видны боковые ответвления, уходящие вправо и влево от основного коридора. Позади меня в стене отливает темно-синим металлическая дверь.
Я прохожу немного вперед и захожу в одно из боковых ответвлений. Вдаль тянется точно такой же коридор, конец которого теряется где-то в туманной дымке. Если все коридоры здесь такие же, тогда я нахожусь где-то в недрах гигантского лабиринта…
Позади раздаются тихие голоса, и я быстрым шагом возвращаюсь к двери. К тому времени около нее уже собирается вся команда. Чуть поодаль, прислонившись к стене, стоит З, вглядываясь во что-то похожее на компас. Я подхожу к ней. Увидев меня, она убирает компас и, махнув рукой, призывает следовать за собой. Наш поход начинается…
З идет впереди, за ней чуть позади, справа и слева, иду я и один из бойцов – мы выполняем роль головного охранения. Позади нас метрах в двадцати длинной колонной идет основная группа. Позади группы, в арьергарде, идут еще два бойца. Каждые несколько метров они помечают стены ярко-красной краской, оставляя страховочный след для возвращения к двери. В самом начале похода мы все еще надеемся на возвращение…
Поначалу идти достаточно легко. Перепадов высоты нет, но мы регулярно сворачиваем в боковые ответвления. Так, в быстром темпе, мы продвигаемся за З.
Через три часа быстрой ходьбы появляются первые признаки усталости. Постепенно вес оружия и снаряжения ощущается все больше, под завязку набитые подсумки будто тяжелеют с каждым пройденным метром.
Понемногу монотонность маршрута и абсолютная идентичность коридоров утомляют. Мне начинает казаться, что мы никуда не двигаемся и топчемся на месте. От постоянных поворотов в боковые коридоры начинает кружиться голова. Появляется тонкий противный звон в ушах… Оглядываюсь назад и вижу механически бредущих бойцов со стеклянными глазами и застывшими взглядами… Крупные капли пота блестят на мертвенно-бледных лицах…
Внезапно что-то несимметричное далеко впереди впервые нарушает однообразие голых стен и ровного пола. Я вижу какие-то темные кляксы. По мере приближения можно различить что-то похожее на валуны на полу и бугристые выступы на стенах.
Когда до этих объектов остается около пятидесяти метров, я знаком приказываю группе остановиться и осторожно к ним приближаюсь. Даже подойдя практически вплотную, я не могу распознать, что же именно я вижу. Странные перекрученные камни, торчащие под замысловатыми углами, что-то смутно напоминают, но я никак не могу соотнести их хоть с чем-то знакомым.
Рядом со мной останавливается З и также скользит взглядом по камням. Я поворачиваюсь к ней, чтобы спросить ее о природе этих объектов, но вопрос застревает у меня в глотке: прямо позади З из стены торчит окаменевший череп. Сердце пропускает два удара… Я никак не могу вздохнуть – мы стоим рядом с окаменевшими останками, вросшими в ровный каменный пол и стены…
Внимательно оглядевшись, теперь я могу различить отдельные элементы снаряжения, также превратившегося в окаменелость. Из стены выступает что-то продолговатое, в котором смутно, но все же угадывается контур огнестрельного оружия. Присмотревшись, я чувствую, как волосы шевелятся у меня на затылке: это окаменевший «Винторез». У трети бойцов нашей группы именно такая винтовка…
