— Три дочери за четыре года. Я как раз рассказываю суперинтенданту.
Внезапно она замолчала и утратила цепь своих мыслей.
— Неважно. Я рада, что мистер Литтлджон зашел. Я хочу вас кое-о-чем спросить, суперинтендант. Только ответьте честно. Я это вынесу. Я привыкла к унижениям в этом браке.
Она сделала паузу, чтобы вздохнуть.
— Эта женщина в суде, напоминающая цыганку… она была… она была…
Хлоя наклонилась и обняла сестру.
— Не надо Эльвира, не надо. Ты уже достаточно натерпелась.
— Оставь меня в покое! Я хочу знать. Она была любовницей Джеймса? Я знала, что он был мне неверен. Знала долгое время.
Снова вмешалась Хлоя.
— Как ты можешь такое говорить? Ты никогда этого не знала. Это неправда. Это ложь, верно, суперинтендант?
— Не знаю, миссис Корнфорд. Должен заметить, эта женщина помогала ему с павильоном.
Миссис Тисдейл вздрогнула и застучала зубами.
— Она помогала ему и присматривала за павильоном вовремя его отсутствия.
— Она была его любовницей! Я знаю это! Я знаю, что он тратил деньги на кого-то еще. Мы еле выживаем, а он… Это жестоко.
Она замолчала.
— Я не пойду на похороны.
Литтлджон сказал, что ему пора, поскольку прошлой ночью он совсем не спал. И порекомендовал миссис Тисдейл тоже лечь спать.
— Я не пойду спать и не пойду на похороны. Я не могу отдавать дань уважения такому обманщику.
Суперинтендант ушел, оставив двоих женщин пререкаться.
«Похороны», «развод», «измена», «проститутка» — слова свистели возле его ушей как пули, когда Литтлджон шел через магазин.
Снаружи улицы были уже пусты. Мимо двери как раз проезжал последний автобус, «Королевский дуб» был пуст, «Фиш-энд-чипс» в конце квартала был почти пуст, и оттуда исходил запах застоявшегося масла. Единственной фигурой на пустынной площади был одинокий пьяница, готовый драться с любым, кто бросит ему вызов.
VIII
Разговор о разводе
После отъезда Литтлджона из Эли, Кромвель отправился в Тайлекот. День был ясный, дул ветерок. Паводок спадал. Почти в каждом доме женщины сушили вещи, а мужчины убирали грязь и мусор из садов и домов.
К трем часам Кромвель добрался в Тайлекот. Люди сновали как муравьи, убирая мусор или обмениваясь впечатлениями по поводу ущерба. Занятий в школе не было, и дети развлекались, шлепая по лужам в резиновых сапогах. Некоторые запускали на мелководье лодки.
Марта Гомм все еще жила в Тайлекоте и помогала домовладелице чистить и сушить ковры и коврики, а также вымывать ил из комнат нижнего этажа. Миссис Саутери была во взвинченном состоянии и призналась Кромвелю, что не знает, что бы она делала без Марты Гомм.
— Она отложила свои проблемы и занялась моими. Никогда не скажу про нее плохого слова и слушать таких слов не буду.
На Кромвеле была матерчатая кепка. К сложившимся обстоятельствам она подходила лучше, чем его обычный котелок. Он выглядел свободным и непринужденным и начал помогать миссис Саутери двигать мебель и носить ведра.
— Вы знали, что они неженаты?
— Узнала, когда его нашли мертвым. Если бы знала и прогнала, то никогда бы себе этого не простила. Такая девушка, как Марта, хороша для любого мужчины, неважно, женатого или нет.
— А где она?
— У моей сестры в Феттинге. Это в двух милях по дороге. Дом сестры стоит выше, поэтому там суше, вот Марта и пошла взять постельное белье. Здесь все кажется влажным, даже если вода его не коснулась. Не представляю, как справлюсь со всем этим.
— Скоро все наладится. Хорошая уборка и просушка, и вы обо всем этом забудете.
Миссис Саутери выразила сомнение, но спорить не стала. Они были слишком заняты. Кромвель курил трубку и мыл полы в гостиной.
— Она здесь.
Марта Гомм как раз толкала старый велосипед по садовой дорожке. К багажнику был привязан огромный сверток, еще один она несла в руках. Миссис Саутери представила ее Кромвелю.
— Это друг мистера Литтлджона.
Щеки Марты раскраснелись от усилий, но двигалась она как-то автоматически, потом взглянула на комнату и с благодарностью кивнула Кромвелю.
— Спасибо.
Миссис Саутери отправилась наверх распаковывать белье и оставила их вдвоем.
Волосы Марты по-прежнему были длинными и прямыми и обрамляли бледный овал лица. Она выглядела уставшей от труда и горя и с трудом удерживала себя в вертикальном положении.
— Присаживайтесь, мисс Гомм и давайте поговорим. Я сделаю чай.
Кромвель раскладывал на столе необходимые принадлежности. Марта достала лепешки и масло. Затем отнесла наверх поднос для миссис Саутери. Кромвель ее подождал, они уселись и минуту или две молча ели и пили.
— Готовы немного поговорить?
Она дружески посмотрела на него. Сержант навел в комнате порядок, и она снова стала напоминать дом, несмотря на голые полы.
Сгущались сумерки. Снаружи слышались голоса, грохот ведер, плеск воды. Местные добровольцы-пожарные запускали маленькую помпу, чтобы выкачать воды из низких мест. Дождь прекратился, и они повеселели. Один из них поддерживал боевой дух пронзительным свистом.
— Темнеет. Как только закончим пить чай, надо будет занести ковры и вещи.
— У вас есть предположение, кто хотел убить мистера Тисдейла?
Какой-то момент она смотрела на него пустым взглядом, и сержант поправился.
— Я имею в виду мистера Лейна.
— Нет.
Она съела лепешку и передала Кромвелю тарелку.
— У него не было врагов здесь или среди ярмарочного братства?
— Нет. Он всем нравился. Он был веселый и всегда готовый помочь. Может, потому что он был маленького роста, а на ярмарках, в основном, крупные мужчины, они всегда были готовы прийти ему на помощь. Некоторые из них, казалось, относились к нему как к мальчику, защищали его от хулиганов. Думаю, многие хотели бы посчитаться с его убийцей.
Вся ее жалось была направлена на маленького компаньона, ставшего жертвой убийства.
— Это бессмысленно. Бессмысленно убивать такого человека как Джеймс.
— А как вы вообще попали в этот ярмарочный бизнес?
— После смерти родителей до шестнадцати лет я жила со сводной сестрой отца. Потом ушла от них, они устроили меня на перчаточную фабрику, а когда она закрылась, тетя постоянно попрекала меня, что я для них обуза. Потом я работала официанткой в отеле возле Брайтлингси и познакомилась там с мужем. Он предложил мне присоединиться к нему и жить в доме на колесах. Я согласилась только при условии, что он на мне женится. Он согласился. Остальное я рассказывала мистеру Литтлджону. Повторить?
