Он сказал это достаточно громко, чтобы слышали все присутствующие, а глаза при этом оббежали комнату.
— Я не могу сказать вам, где сейчас Райдер.
— Я не думаю, что он вам бы сказал. Я хотел спросить, говорили ли вы ему, что встречали Джеймса Тисдейла на ярмарке в Ловестофте.
Вуд нахмурился. Он был ошеломлен неожиданным вопросом.
— Кто вам сказал, что я видел Тисдейла и говорил об этом Райдеру?
Теперь все смотрели на суперинтенданта. Было трудно получить сведения от этого тщеславного полупьяного певца, красующегося перед публикой, но большого значения это не имело. Литтлджон тоже не понизил голос.
— Вы были в Норвиче, а он в то же время был в Ловестофте. Это недалеко, верно? Тисдейл со своим хуп-ла павильоном, вы — на музыкальном фестивале.
Упоминание о музыке освежило разум Вуда.
— Я считаю, там со мной обошлись несправедливо. Признаюсь, я был не в голосе: ужасно простудился. Но думаю, это было одно из лучших моих выступлений. Я никогда еще лучше не пел «Хронос-возничий». Знаете это?
— Потом вы провели выходной в Ловестофте и видели Тисдейла?
Гарри снова оказался в центре внимания. Важный свидетель. Эту возможность он собирался использовать до конца, но тут влез любитель пива с искусственными зубами:
— Ты нам не говорил об этом, Гарри.
— А почему я должен был говорить? Я осторожен, не более того. Сейчас он мертв, так что это не имеет значения. А пока он был жив, я не хотел причинять ему неприятности и сообщать его жене. С ним была женщина. Хорошенькая. Цыганского типа. Идеальная Кармен. С такой бы я не отказался спеть в опере. Где она теперь? Интересно, что она нашла в Джимми Тисдейле?
— Вы рассказали об этом Райдеру?
Лицо Вуда помрачнело, и он вызывающе посмотрел на Литтлджона.
— И что?
— Он вполне мог рассказать об этом семье Тисдейла, не так ли?
— Конечно, нет. Я просто подумал, что ему до смерти приятно будет узнать, что Джимми — Дон Жуан. Представьте, Джимми поет серенаду Дон Жуана.
Вуд проревел несколько мрачных тактов и огляделся в поисках восхищения. Никто не восхитился. Все смотрели на Литтлджона.
И снова влез обладатель фальшивых зубов.
— Представь, что сказал бы старый Скотт-Харрис, если бы узнал, что его драгоценный зять путается на ярмарке с молодежью.
— Заткнись. Кто тебя спрашивает?
— Послушай-ка, Гарри…
Вмешался владелец.
— Достаточно, Том. Супер хочет допросить Гарри. Ты знаешь, такое увидишь нечасто.
Допрос превратился в ирландскую комическую сцену. Литтлджон и Гарри Вуд сражаются, словно адвокат и тяжелый свидетель в суде, а остальные с открытыми ртами наблюдают за происходящим.
— Зачем вам это знать?
— Мне нужна ваша помощь, мистер Вуд. Похоже, что никто не знал о двойной жизни Тисдейла, пока вы не рассказали Райдеру.
— Кто сказал вам? Райдер?
— Нет?
— Кто тогда?
В дверях комнаты, пытаясь разобраться, что происходит, застыла, подобно соляным столбам, тройка новых посетителей. Владелец приложил палец к губам, призывая их молчать. Они тихо прикрыли дверь и прокрались в зал на цыпочках. Один из новых посетителей уже был выпивши.
— Кто вам сказал?
— У нас свои источники информации.
— Значит кто-то подслушал, когда я ему тихонько об этом рассказал. Мы сидели вон за тем столиком. У кого-то здесь длинные уши.
Он взглянул на человека с искусственными зубами.
— Не нужно на меня смотреть. Это был не я. У меня есть другие дела, кроме как слушать сплетни.
— Что сделал Райдер, когда вы ему это рассказали?
— Я велел ему держать все в секрете. Было бы несправедливо портить Тисдейлу жизнь. Он и так натерпелся от жены. Но, похоже, Райдер разболтал всем.
— Он этого не делал.
— Тогда кто-то подслушал наш разговор.
Остальные упали духом. Они ожидали чего-то драматического, какого-то откровения, которое поставит Гарри Вуда в тупик, но теперь суперинтендант допивал пиво и собирался уходить.
— Вы разговаривали с Тисдейлом на ярмарке?
— Я с ним поздоровался, если вы это имеете в виду. Должен вам сказать, он удивился, встретив меня. Он побледнел. А затем сделал вид, что не узнает, и сказал, что я перепутал его с кем-то другим. С чего бы? Я бы узнал его где-угодно, несмотря на темные очки и смешной костюм.
— Хочешь сказать, он маскировался? Сильно.
На человека со вставными зубами внимания не обратили, все с напряжением прислушивались к разговору.
— И это все. Вы ушли?
— Да. Я не собирался спорить или ссориться с ним, хотя, конечно, хотел бы дать ему по морде за то, что он со мной так говорил. В самом деле, я перепутал его с другим! Это точно был Тисдейл. А потом появилась девушка и попросила у него мелочь. По тому, как они себя вели, было ясно, что они друг другу нравились. Если бы жена узнала, она бы его убила. Но я не собирался портить ему удовольствие.
— Но кто-то испортил.
Повисла тишина. Даже беззубый посетитель в конце барной стойки прекратил жевать чипсы.
— Лучше расскажи нам о девушке, — сказал он.
Все рассмеялись с облегчением. Гарри Вуд сунул большие пальцы в проймы жилета, выпятил грудь и выглядел довольным собой.
— А вот этого я делать не буду. Я первым ее нашел.
Владелец паба и барменша начали протирать стаканы.
— За мой счет, супер.
Все стремились угостить Литтлджона. Такие сцены происходили в пабе не каждый вечер, и им явно хотелось позже многое обсудить.
— Мне пора. Нужно кое с кем встретиться.
— С убийцей?
Суперинтендант пожелал всем доброй ночи и отправился на станцию.
Снова пошел дождь. Шторы в окнах комнат жилого комплекса были задернуты, казалось, все уже спят. Литтлджону пришлось пробираться через лужи на неровных тротуарах и дороге. За пределами комплекса дорога была еще хуже: здесь вовсю развлекались строители. Короткий участок недостроенной дороги был испещрен ямами, заполненными мягкой глиной и водой. В темноте вырисовывались силуэты недостроенных бунгало, экскаваторов и бетономешалок. Вокруг не было ни души.
На станции суперинтенданту сказали, что поезд Кромвеля задерживается. В миле отсюда кто-то положил на рельсы шпалу, и дизель врезался в нее.
— Хорошо, что вообще не сошел с рельсов. Мы отправили туда паровоз. Скоро поезд будет здесь.
Наконец в целости и сохранности прибыл Кромвель. С дизелем, вроде, все было в порядке, и машинист паровоза издевался над машинистом дизеля:
