— Лучше бы Барбара поехала со мной. Одна я не справлюсь.
— Ваш муж часто отсутствовал?
— Да. Он ездил по южным графствам как коммивояжер от манчестерского Оппенгеймера. Очень ответственная должность. Он отсутствовал обычно всю неделю и возвращался или в пятницу вечером, или в субботу утром. В воскресенье он снова уезжал. Не могу поверить…
— Здесь он тоже вел бизнес?
— Барбара им занимается. Люди в наше время утратили интерес к искусству, картинам. Мой муж тоже не удержался в профессии и нашел себе другую должность.
Это была другая версия истории, которую он слышал от Марты Гомм. Он думал, что не посмеет даже упомянуть Марту. Это будет все равно, что плеснуть канистру бензина в огонь, а Литтлджон не хотел вмешиваться в семейные сцены. В любом случае правду будут горячо отрицать, как сначала отрицали убийство и личность покойного.
— Зачем кому-то убивать моего мужа?
У нее из глаз покатились слезы, и она снова вытерла их платком.
— У него не было врагов?
— Совершенно точно нет. Он был мирным человеком и ни с кем никогда не ругался. Хороший муж, любящий свою семью и уважаемый всеми, кто его знал. Впрочем, у него было мало друзей. Кроме членов моей семьи и брата. Мы мало общались с людьми. Мы знали лучшие времена, чем нынешние, полные своекорыстия и пошлости.
Она выпрямилась в кресле и посмотрела на него с гордым достоинством, будто знавала и лучшие дни, и лучшие места.
— Вашей семьи?
— Мой отец жив. Ему уже за семьдесят, но здоровье у него крепкое. Он майор в отставке. У меня две сестры, а брат погиб на Первой мировой войне. Большая утрата…
Очевидно, миссис Тисдейл окунулась в любимую тему: родословная и семейные достижения. Вероятно, этим она занималась и когда муж был дома и вел разваливавшийся бизнес, лишая ее того образа жизни, к которому она привыкла до брака.
— А его брат?
— Секретарь местного водного комитета.
Она сказала это так, словно вода была чем-то недостойным, а потом замолчала, словно желая сменить тему.
— Как… Как мой муж… Как он умер?
— Его ударили ножом, а потом бросили в реку. Тело нашли работники фермы.
— Работники фермы?
Еще одно бесчестие!
— Может, это они ограбили его и убили?
— Он не был ограблен, мадам. Все его вещи были с ним, и мы пока не знаем, кто совершил это преступление.
Вернулась Барбара.
— Я позвонила обеим. Через полчаса они будут здесь. Айрин сейчас идет к директору. Крисси говорит, у них там мужчина под наркозом, и она не может уйти, пока он не придет в себя.
— Под наркозом?
Похоже, миссис Тисдейл не поняла.
— Еще я позвонила дедушке. Он очень расстроен и сказал, что хочет немедленно встретиться с суперинтендантом. Вы можете это сделать, мистер Литтлджон? Дедушка… он глава семьи, а теперь еще отец умер.
Она тоже расплакалась. Мать и дочь обнялись и зарыдали друг у друга на плече. Затем миссис Тисдейл выпрямилась.
— Нам нужно ехать в Линкольн?
— В Эли, мадам.
— Это одно и то же. Нужно подтвердить личность твоего отца, Барбара. Он там среди чужих, нужно вернуть его домой. Суперинтендант и местная полиция заберут нас сегодня вечером. Не знаю, как я это вынесу. Ты должна поехать со мной.
— Надо дать знать Алексу. Это мой жених, суперинтендант. Он врач. Я должна ему позвонить. Он должен быть в коттедже больницы. Все это его очень расстроит.
Она снова ушла звонить в соседний паб.
— Хороший мальчик. Они там привязаны друг к другу. Он мне как сын.
— Ваши две сестры замужем?
— Да, одна — за торговцем зерном, вторая — за местным регистратором браков, смертей и рождений. Нам нужно информировать Вальтера?
— Вальтера?
— Моего зятя. Вальтер Конфорд. Регистратор.
— Я думаю, лучше это сделать позже. После расследования.
Снова вернулась Барбара. В халате и пальто поверх него она немного смахивала на оборванца.
— Алекс оперировал пациента с грыжей.
— Барбара!
— Ну это его работа. Он очень расстроен и сказал, что не хочет, чтобы мы ехали. Это мужское дело.
Миссис Тисдейл приняла драматическую позу.
— Нет. Это мой муж. Я должна это сделать. Лучше позвони семье, Барбара. Дяде Вальтеру, дяде Сэму. Они все на работе. И скажи дяде Вальтеру, что после возвращения мы официально сообщим о смерти. Они сообщат Фебе и Хлое.
— А дядя Бертрам?
Человек из водного комитета.
— Да, и ему тоже скажи, но попроси не звонить сегодня вечером. Пожалуйста. Я сейчас не вынесу Бертранда и Этель. А лучше, попроси всех не звонить. Скажи, что я еду в Линкольн.
— Эли.
— Это то же самое. Скажи, что я еду в Эли, чтобы привезти тело твоего отца домой. Скажи им…
Литтлджон был сбит с толку семейным древом, но понял, что готовится встреча двух семейных кланов, и что он вполне может быть вовлечен в какие-то неудобные вопросы.
— Я полагаю, миссис Тисдейл, мне лучше позвонить в местную полицию и договориться о транспорте в Эли на вечер. Могу я для вас еще что-то сделать?
Ответом был приход владельца соседнего паба — маленького толстого мужчины с большими усами и фамилией Тинкер. Он зашел в магазин и стоял там, а колокольчик звонил до тех пор, пока Барбара не пошла встретить его.
— Включи свет в магазине. Темнеет.
— Мама, нам нужно закрыть магазин и повесить табличку «Закрыто в связи со смертью».
— Не «смертью», Барбара, а «тяжелой утратой». Так вежливее.
Джеймс Тисдейл, он же Джим Лейн, сбежал от всего этого в ярмарочное шоу и жизнь с женщиной, похожей на цыганку. Литтлджон гадал, что произойдет, когда это все выяснится.
Барбара и владелец паба шептались в магазине.
— Мистер Тинкер говорит, что звонил дедушка. Он хочет знать, почему суперинтендант еще не связался с ним, и хочет его немедленно видеть.
— Он далеко живет?
— Пять минут на автобусе. В пригороде.
— Я возьму полицейскую машину. Какой адрес?
— Дом называется «Рангун». На Бирбек-роад.
— Полицейские это знают?
— Все знают дедушку. Майор Скотт-Харрис.
— Отлично. Тогда поеду туда немедленно.
Литтлджон подумал, что было бы лучше немного подготовить миссис Тисдейл к последующим событиям здесь, дома, в привычном ей окружении.
— Миссис Тисдейл, вы должны быть храброй, когда узнаете некоторые детали смерти вашего мужа.
