— Ваша милость, одна просьба — хоть изредка, хоть в месяц раз, радуйте братьев своим присутствием.
— Экий ты… Впрочем, ладно. Слово сказано.
Ещё через несколько здравниц, произносимых старательно весёлыми голосами, король поднялся и заявил:
— Пора мне. Дела. Стах, проводи-ка ты меня.
Пузырёк со снадобьем перекочевал в государев карман, и самодержец удалился вместе с опальным бароном.
Опальным? Ну… наверное. Раз его величество сказал “опалу не сниму”, значит опальный. Всем бы такую опалу — король желания спрашивает. Правда, барон выдал — “радуйте братьев своим присутствием”. Просил бы поместье или чин… Что ни говорите, но нет у Тихого настоящей хватки. Вот что за братьев хлопотал — честь ему и хвала.
Чего завтра при Дворе говорить будут! И потом по салонам! Про тех ловкачей, которые из клуба вышли, как сказано? “Не братья нам!” НАМ! Себя государь изумрудным братом продолжает числить. А эти сбежали! Ох и покусают они завтра себе локотки! Зато оставшиеся ныне в фаворе будут. Как же! Не сбежали, цвета не поменяли, верными себя показали.
Не сразу разошлись братья с собрания, очень не сразу. Поговорили о том, что делать дальше. Прикинули сегодняшний случай к карьерным перспективам. Посплетничали про Тихого.
Его величество по странной случайности заехал, когда барон в клубе появился. Понятно, государь не знал, не ведал, что брат Стах проставляться будет. Но может стоит почаще брата Стаха в клуб зазывать? Может тогда и приятные случайности чаще начнут случаться?
Опять же, опала. Очень, очень суровое наказание. Только некоторые опальные за своих приятелей словечко шепнут, и тех сразу на синекуру сажают. Да и сам король того опального проводить позвал. Прислуга подглядела — с собой в карету посадил и куда-то увёз. Пожалуй, не стоит некоторых опальных сразу списывать со счетов. Может государь простит молодого за сказанные вгорячах слова? Надо в салоне про сегодняшнее рассказать.
Разговор
— Ну что, Стах? Не ожидал меня увидеть? Садись в карету, поговорить надо.
— Не ожидал, ваша милость.
— Подарок на первого сына я тебе, пожалуй, подарю. Тестю своему скажи, что до Праздника Урожая трогать его не буду. Тут мне докладывают, что он чуть не половину годового дохода королевства себе нахапал. Врут, конечно. Однако всех его конкурентов Ангел извёл, вот купчишка и развернулся. А когда столько денег в руках, у многих в голове помутнение наступает. Особенно у простолюдинов. Мнить что-то не то про себя начинают. Вот ради твоего первого сына и его внука даю отсрочку. Пусть дела завершает, а после, в новом году, на пенсион идёт. Достаточно заработал. Хватит. Может благотворительностью заняться. Или, скажем, театралом заделаться. Или… В общем, не дурак, решит, что делать.
— Премного благодарен, ваша милость.
— Теперь про тебя. Третий рейс в Колонии корабль пусть сделает, и на том закончим. Хватит твоего тестя кормить. Вместо того подарю тебе хорошее поместье. Может графство когда-нибудь подпишу. На что-нибудь полезное у Дворянского собрания поменяю. Они мне что-то сделают, я им тоже уступлю — тебя графом пожалую. Но пока “величеством” титуловать не начнёшь, во Дворец тебе хода нет, сам понимаешь.
— Понимаю, ваша милость.
— Мне Лаурка про тебя рассказала. Понял, что ты мне нужен. Неста куда не надо полезла, начала справки наводить, слухи всякие собирать. Зажилась на белом свете, если коротко. Помочь можешь?
— Будет сделано, ваша милость.
— Это прошу из-за…
— Виноват, ваша милость. Вашему брату один раз сказал, теперь вам повторю — я кинжал, мне нужна только цель. Вы же не рассказываете стрелам, зачем им нужно бить уток?
— Вон оно как!.. Хм… Она архимагиня. Справишься?
— Ваша милость, я не даю вам советов по управлению королевством…
— А я не должен лезть в твою епархию. Справедливо. Что-нибудь для дела тебе нужно?
— Пока обойдусь, ваша милость.
— Как скажешь. Лауре ты денег дал. Зря, конечно. Она их сразу размотает. Зато они примирили её с потерей долины. Вначале не хотела давать, жадничала, но герцогинюшка любит красивые вещицы, пустую лесть мимо ушей не пропускает, вот и уговорили Зеленоземскую владычицу. Что на службу к ней не идёшь — правильно. Если будет надо, я сам прикажу. В Зеленоземье у тебя авторитет огромный, на должность поставь, чиновники в рот смотреть станут. А что с Лауриных слов толкового можно сказать? Ничего! Впрочем, мы приехали, вылезай из кареты. Ты молодой, пешком домой дотопаешь. Здесь недалеко.
Тесть
Подарочек мне всучили… За сына… От таких даров мороз по коже. Тестю — отсрочку, а мне обещание графства… возможно… когда-нибудь. Но это вместе с непростым и неприятным заданием. Можно было бы прикинуться валенком и не понять о чём идёт речь, но тогда вместо отсрочки, Налор получит серьёзные проблемы, а мимо меня точно пролетит графство Гоуи. Графство — не жаль, а милость тестю придётся отработать. Судя по всему, Налор пересёк какую-то допустимую границу и попал под внимательный взор коронной службы.
Обидно, что меня Лаура заложила. Знала не так много, но больше других.
Подвезли действительно почти к усадьбе. Пишу письмо тестю. Смысл, если коротко: “надо очень срочно поговорить”. Затем еду в башню — ночевать в столице мне запрещено.
Утром, ещё до завтрака, примчался Налор. Рассказал ему о вчерашнем подарке государя. Тестя чуть удар не хватил:
— Я надеялся, что хоть год никто ничего знать не будет! Но ведь догадывался, что донести могут!
— И кто?
— Завистники! Кругом завистники! Не делай людям добра — не получишь зла! Не про вас так сказано, не обижайтесь. И ведь всего четверть взял! Без меня и трети бы у него не осталось! Или это?.. Впрочем, какая разница! Его величеству поклон и благодарность за такой щедрый подарок. Как считаете — миллиона талеров ему от меня поклониться хватит?
— Не знаю. Хватит, наверное.
— И я думаю, миллиона хватит. Каждому сыну по два миллиона недвижимостью и акциями. Микаэле миллион ценными бумагами. И внука будет ждать миллион в банке до совершеннолетия. Потом по полста тысяч в год ему выдавать начнут. Как женится — остаток получит. Вас тоже миллионом серебра поблагодарю.
— Меня благодарить не надо. Мне хватает.
— Надо! Я лучше знаю. За покровительство, за сегодняшний рассказ, за внука, за Мимику. Только наличными дам. По банкам, в акциях и облигациях ничего у меня не остаётся. Зато серебра много.
— А как же вы с женой? Уезжаете куда-то?
— Посмотрю, может придётся уехать годика на три-четыре. Я за свою помощь больше четверти ни у кого не брал! Зато все дела улаживал, связи настраивал, партнёров мирил. А как меня между ними не станет, наследнички передерутся, каждый себя главным мнить будет. Помяните моё слово — через полгода или год два — три торговых дома разорятся, а четыре в оборотах сильно просядут. Зато пара — тройка новых поднимется.
