— Ты входишь или выходишь? — спросила Эмма, нарушив неловкую паузу.
— Что? А, выхожу. — Маклин посмотрел на часы. Рабочий день давно закончился, даже если бы Макинтайр не разослала полицейских по домам. Инспектор кивнул на коробку. — А ты? Приняла или выносишь?
— Это? Да просто занести хотела. Нам ее доктор Шарп на прошлой неделе одолжила, у нас одной не хватало. Я домой собиралась, ну и прихватила.
— Тогда давай помогу.
Маклин потянулся за коробкой.
— Нет, я сама. — Эмма обняла свою ношу так, словно внутри скрывалось сокровище. — А вот компанию можешь составить.
Они быстро избавились от коробки и вернулись к выходу. Маклину не пришлось поддерживать разговор: Эмма говорила за двоих.
— Так у тебя вечер свободен? — спросила она, когда инспектор открыл перед ней дверь.
— Наверно, надо бы заглянуть в участок. Меня дожидается груда бумаг и дежурный сержант, который все красочней выражается на мой счет.
Эти слова Маклин произнес с усталым смирением. Проберется к себе черным ходом, чтоб не заметили, и будет разбираться с документами, пока не добьет их — или они его не добьют. А когда закончит, очень скоро навалятся новые. В такие минуты он сам не знал, зачем взялся за эту проклятую работу. Не лучше ли работать на Гэвина Спенсера и жить в особняке с бассейном?
— Ты так говоришь, что и меня потянуло заняться бумагами. Выбрать какую-нибудь поувлекательнее…
— Ну, если ты предлагаешь…
— Я вот что тебе скажу: пойдем выпьем. А там посмотрим, так ли ты рвешься к работе.
Не дав ему ответить, Эмма направилась по Каугейт в сторону Грассмаркет-сквер. Маклин бросился вдогонку и схватил девушку за плечо.
— Эмма!
— Честное слово, инспектор, вам никто не говорил, что вы зануда?
— В последнее время — нет. Мне пришло в голову, что ты плохо знаешь Эдинбург. — Он повернул ее в обратную строну. — Единственный пристойный паб в этих местах — там.
* * *
Одна кружка сменилась второй, за ними последовала короткая экскурсия по лучшим пабам городского центра, затем карри. Он почти сумел забыть о смерти Алисон Кидд.
Почти, но не совсем. Маклин обходил стороной места, где обычно собирались полицейские, — боялся нарваться на копов, поминающих павшего товарища. Ему не по силам принимать сочувствие, как и разбираться с теми, кто непременно обвинит в случившемся не сбежавшего водителя, а самого инспектора.
Он видел, что Эмма тоже это чувствует. Она болтала без умолку — и о работе, и о том, как хорошо жить в Эдинбурге после Абердина.
— Спасибо за приятный вечер. Повторим при случае, — наконец сказала Эмма, легко прикоснулась к его плечу и по темной улочке ушла домой, туда, где для Маклина обитали ужасы. Инспектор отбросил жуткие воспоминания, сунул руки в карманы и, ссутулившись, побрел к дому.
Эдинбург никогда не спит, а особенно — в сезон фестиваля. К работникам ночных смен и бездомным бродягам присоединились подвыпившие студенты, начинающие актеры, мусорщики и дворники. В сравнении с дневным временем улицы затихли, но час был еще не поздний. Поток машин с одинокими водителями стремился к неведомой цели. Фургоны кружили по улицам, словно толстые вонючие пчелы.
Маклин на ходу старался отвлечься от чувства вины и разобраться в вопросах, крутившихся в голове. Он что-то упустил, что-то не складывалось. В том числе жуткое сходство между убийствами стариков, друзей юности, связанных ужасным, зверским преступлением. Человек с фантазией решил бы, что их посетил мстительный дух. «Opus Diaboli»! Они впутались в дьявольские дела, вот дьявол и явился за ними. Но реальность представлялась куда более будничной: Барнаби Смайта выпотрошил обиженный им нелегальный мигрант; Бьюкен Стюарт стал жертвой ревнивого любовника, а Джонас Карстайрс… Ну, Дагвид найдет, на кого повесить и это убийство.
Топ-топ-топ — подошвы ровно стучали по мостовой в такт неторопливым мыслям. Джонатан Около убил Смайта — это факт. Но Тимоти Гарнер определенно не убивал Бьюкена Стюарта — а значит, убийца еще на свободе. Или кто-то наткнулся на бразильский фотоархив, обнаруженный Макбрайдом, и вдохновился им? Тогда надо искать кого-то еще? Но каким образом преступник выбирает жертву? Возможно ли, чтобы кто-то узнал о ритуальном убийстве и сумел выследить убийц?
Или это шестой заметает следы: убил старых сообщников, выкрал труп, нанял человека, чтобы убрать с дороги ведущего дело детектива? Этот сценарий лучше других соответствовал фактам, но и он не много обещал. Маклин резко остановился, осознав, что он один на улице. Вздрогнув, он обернулся, готовясь увидеть разгоняющийся белый фургон.
Ноги сами собой привели его на Плезанс. Наверно, этого следовало ожидать. Большой синий плакат на тротуарном столбе выглядел обвинением: «Здесь произошла авария. Полиция разыскивает… Если вы были свидетелем… свяжитесь с нами». Инспектор стоял на месте, где фургон сбил Алисон. Она пожертвовала собой, чтобы спасти Маклина. Господи, ужас какой! Инспектор сжал кулаки и поклялся выследить виновного. Легче не стало.
До квартиры, к счастью, было не слишком далеко. Вина и гнев выгнали из головы прежние мысли, и Маклин с трудом восстановил ход своих рассуждений. Дверь опять оказалась подперта камнем: чертовы студенты, посеяли ключи и ленятся сделать новые. Ну, хоть миссис Маккатчен в этот час уже спит. Не придется улыбаться в ответ на ее сочувственные замечания о чрезвычайной занятости сотрудников полиции. Маклин устало поднимался по лестнице. Добраться бы до постели, она так и манила.
Только вот на верхней площадке его ждали.
48
Она скорчилась под дверью его квартиры, подтянула колени к груди, закуталась от ночной прохлады в тонкое пальтецо. Маклин решил, что женщина спит. Бедняжка подняла голову и взглянула на него.
— Дженни? — удивленно воскликнул инспектор. — Что ты здесь делаешь?
Дженни Спирс уставилась на него красными, припухшими от слез глазами. Пряди волос свисали на щеки, обрамляя несчастное бледное лицо. Кончик носа покраснел, словно она страдала от простуды.
— Хлоя пропала, — выдавила Дженни и разрыдалась. Маклин одним прыжком одолел последние ступени, присел рядом и взял ее за руку.
— Ну, ничего, мы ее найдем. — Тут он сообразил, что не знает, кто пропал. — А кто такая Хлоя? — Наверно, не надо было спрашивать. Дженни снова залилась слезами. — Ну, успокойся. Вставай.
Маклин поднял ее на ноги, отпер дверь и провел Дженни на кухню. Спать ему уже не хотелось. Он поставил чайник на огонь, достал пару чашек и банку растворимого кофе.
— Что случилось?
Он вручил Дженни рулон бумажных полотенец взамен зажатого в кулаке, насквозь промокшего платка.
— Хлоя пропала. Не пришла домой к одиннадцати. Она никогда не опаздывает. Даже если задерживается, всегда звонит.
