Выйдя в коридор, Маклин привалился к стене, сдерживая охватившую все тело дрожь. Ворчун Боб, стоя рядом, долго молчал.
— Он пытался бежать, вот что, — заговорил наконец сержант.
— Нет. Он хотел покончить с собой, как все остальные.
— Остальные? Ты о ком?
— Неважно, — сказал Маклин старому приятелю. — Знаешь, мне надо выпить.
— И мне. Моя смена кончилась час назад. Вдобавок у нас есть что отметить.
— Где Макбрайд? — спросил инспектор. — Ему, пожалуй, тоже не помешало бы.
— Он в следственном, отчет строчит… Усердный паренек.
— Не испорти его, Боб.
— Ни в коем случае, сэр! — Старый сержант усмехнулся, понемногу отходя от шока. — Если ему нравится работать за двоих, я только приветствую такое рвение. Всегда готов быть вторым.
Пробираясь по коридорам, обоим пришлось отбиваться от поздравлений. Все уже знали, что Хлоя нашлась, а о последних событиях слухи еще не разошлись. Дверь в их следственный кабинетик оказалась открыта и подперта металлическим стулом. Внутри тихо разговаривали. Маклин перешагнул порог. Макбрайд сидел за лэптопом. Его собеседница обернулась, сделала два шага навстречу инспектору и влепила ему пощечину.
— Это тебе за предположение, что я способна на такую гадость, как выложить снимки убийств в Интернет, — заявила Эмма Бэйард.
Инспектор покорно принял заслуженную оплеуху и невольно поднес руку к горящей щеке, но Эмма притянула его к себе и поцеловала в губы.
— А это за то, что сумел доказать, что я невиновна, — добавила она.
У Маклина запылали уши. Он покосился на Макбрайда, но констебль сосредоточенно составлял рапорт. Ворчун Боб демонстративно отвернулся.
— Плюнь на все, Стюарт. Допишешь завтра, — сказал Маклин. — Пошли в паб.
64
Тоненькое дребезжание будильника прорвалось сквозь головную боль, с излишним энтузиазмом напомнив, что пора вставать. Шесть часов утра. Маклин со стоном перевернулся и хлопнул по кнопке. Может, если потерпеть десять минут, похмелье пройдет? Попытаться стоило. Он ткнулся во что-то мягкое под боком, и нипочем не мог вспомнить, что это такое. Внезапно странное нечто хмыкнуло, и Маклин мигом проснулся.
Он протер глаза и поглядел на спящую Эмму Бэйард со смесью раздражения и страха. Инспектор привык спать в одиночестве, привык ограничиваться служебными отношениями и держать окружающих на расстоянии. Психотерапевт диагностировал бы боязнь привязанности. Мысль сблизиться с кем-то еще была слишком болезненной после смерти Кристи. Маклин всего пару раз поужинал с Эммой, а теперь она спит в его постели…
Он попробовал вспомнить прошедшую ночь. Им хотелось отпраздновать благополучное возвращение Хлои, но в возведенной инспектором баррикаде присутствовала привычка никогда не напиваться до беспамятства.
Эмма на него обиделась. Она слышала все, что Маклин наговорил Дагвиду в криминалистическом отделе полицейского управления. Ей не понравилось, что он рассчитывал воспользоваться их дружбой для выявления утечки информации. Все попытки объясниться Эмма отвергла и негодующе заявила, что он ее использовал. Смягчилась она только после того, как Маклин взмолился о прощении. Вот они, женщины, а?
Потом уборщики выставили их из паба. Бог весть в котором часу это было, и сколько больных голов наутро насчитается в участке. Маклин пригласил всех в гости, выпить виски — или это Ворчун Боб предложил? Воспоминания были довольно туманными, и все же Маклин помнил, как решил, что любая компания лучше, чем одному возвращаться в пустую холодную квартиру. Так что вся шайка завалилась к нему и, по всей вероятности, прикончила его запасы. Во всяком случае, это объясняет, что творится с его головой.
Сдерживая стон, Маклин сполз с кровати. Боксерские трусы были на нем — это уже кое-что. Сложенный костюм висел на спинке стула, рубашка и носки лежали в корзине для грязного белья. Все это инспектор проделывал на автомате, голова для привычных действий не требуется. Впрочем, если бы он упился до беспамятства или предался безудержной страсти, то не вспомнил бы о любви к аккуратности. А значит, не стоило мучиться угрызениями совести. Но чем усерднее Маклин припоминал, тем больше был уверен, что ложился спать в одиночестве. Ворчун Боб еще держался, Макбрайд вырубился и растянулся на полу, а Эмма? Да, Эмма уснула в кресле. Он откопал в шкафу плед и укрыл ее, а сам улегся в кровать. Должно быть, среди ночи Эмма забралась к нему под одеяло. Ну, это довольно откровенный намек.
Душ помог рассеять серый туман в мыслях, но вытирался Маклин медленно и осторожно. Треснувшие ребра возмущались каждым движением, синяк на боку начал желтеть по краям. Маклин обмотался полотенцем, вышел на кухню и поставил чайник. Потом, глубоко вздохнув, вернулся в спальню. Эмма не просыпалась, но перевернулась во сне, и одеяло сползло с нее. Лицо скрывали разметавшиеся черные волосы, а все остальное оказалось на виду. От двери к кровати вела дорожка разбросанной одежды. Некоторые изящные предметы женского туалета Маклин не видел уже много лет. Стараясь не шуметь, он забрал костюм, достал из шкафа рубашку и свежие трусы и удалился в кабинет одеваться.
Диктофон лежал на столе безмолвным упреком в жестоком пренебрежении памятью умершей. Маклин отбросил эти мысли, сознавая, что все это — жалость к себе, защитный кокон вины. Давно следовало прислушаться к советам друзей и жить полной жизнью. Дерьма в мире хватает, но и хорошее случается. Хлою Спирс, как-никак, нашли живой.
Маклин оделся и заварил себе кофе. Пакет молока в холодильнике вздулся так, словно вот-вот взорвется. Инспектор заглянул в гостиную и во вторую спальню, обнаружил там одного спящего констебля и одного храпящего сержанта — обоим не помешает кофе и бутерброды. Маклин взял ключи и отправился за продуктами. К его возвращению дверь в ванную оказалась плотно закрыта, шумела вода в душе. Ворчун Боб сидел на кухне в измятом костюме. Маклин принялся готовить бутерброды, но тут явился несколько смущенный констебль Макбрайд.
— С добрым утром, — бодро поздоровался Маклин.
От громкого голоса юноша болезненно поморщился. Ну, все по справедливости. Макбрайд выпил больше всех, зато печенка у него молодая. Переживет.
— Что я пил ночью?
— В пабе или здесь? — Боб поскреб небритый подбородок. В раздевалке участка он хранил электробритву — пригодится.
По лицу констебля разливалось смущение, но ответить он не успел — в дверь негромко постучали.
— Боб, помоги мне с бутербродами. Там, в шкафчике, есть пикантная приправа, — попросил Маклин и подошел к двери.
На лестничной площадке стояла Дженни Спирс.
— Тони, я…
— Дженни, привет…
Они заговорили одновременно и оба осеклись, позволяя другому продолжать.
— Заходи, мы как раз завтракать собрались, — начал Маклин.
