Он берет меня за руку, словно боится, что я сбегу, и этот жест не укрывается от внимания Дани. Он многозначительно хмыкает и берется за книгу, вполголоса ругаясь, что уж лучше будет читать детектив, чем «ахи-вздохи под луной». А потом мы оказываемся среди суетящегося медперсонала, гомонящих пациентов и писка аппаратуры.
– Давай пройдемся? – предлагает Олег. – Если ты не устала.
– Я в порядке. С удовольствием погуляю.
Мы выходим из больницы, неспешно пересекаем сад и сворачиваем на живописную и тихую улочку. Я чувствую, что Олег собирается о чем-то поговорить и нервничаю. Сама не знаю, почему, просто нервничаю, как школьница у доски.
– Скажи, что ты планируешь делать, когда приедешь в Россию?
Вообще я стараюсь об этом не думать и уж тем более не говорить, но…
– Поеду к родителям. Надо как-то все им объяснить. Потом похороним Алину. Не знаю… отпуск заканчивается. Выйду на работу, а дальше посмотрим. Буду учиться жить без сестры. Странное ощущение, я ведь никогда не была одна. А теперь ее нет. Больше всего я жалею, что почти ее не знала по-настоящему. Что вы с Даней знали Алину намного лучше меня. Провели с ней много времени. Рассмотрели в ней что-то хорошее. Я часто думаю, что, возможно, если бы у нас были отношения лучше… если бы я не ревновала и не хотела иметь жизнь, которая есть у Алины, она была бы жива. Я смогла бы ее уберечь.
– Ты не виновата. Ее убили. Не потому что она была плохой и не потому что за ней кто-то недоглядел, а потому что ей не повезло встретить на своем пути убийцу, вот и все.
Мы оба знаем, что он лишь успокаивает меня. Что Алина не просто встретила убийцу, она рискнула играть с огнем – и проиграла.
– Я нашла твои деньги. Они на счете в банке, но так как мой паспорт остался дома, то я смогу перевести тебе их обратно только по возвращении.
– Мне не нужны эти деньги.
– Мне тоже. Не хочу их брать.
– Хорошо. Но я оплачу похороны и перевозку тела в Россию. И твою реабилитацию.
– Спасибо.
Он покупает мне мороженое, и на несколько минут я чувствую себя почти счастливой, кусая фисташковый пломбир и щурясь под ярким южным солнцем.
– Алёна, я старше. Сильно старше. Я не могу дать тебе то, что способен дать хотя бы Данил. Косвенно я виноват в смерти твоей сестры. А еще я заставлял тебя спать со мной и не только. Это не вписывается в концепт романтических отношений. И я уже не способен измениться. Но ты первая женщина из многих, которую я не хочу терять. Несправедливо будет снова тебя заставить.
– Я надеялась, ты это скажешь, – улыбаюсь я. – Мне страшно думать о том, что сейчас я потеряю еще и тебя.
– Со мной будет сложно.
– А со мной легко?
– Со мной будет сложно прямо сейчас.
– О чем ты? – Я хмурюсь.
– Ты уволишься с работы.
– Нет!
– Да. Ты ни дня больше не отработаешь в полиции.
– Так нельзя! Я всю жизнь к этому шла, у меня красный диплом! И звание младшего сержанта, я всю жизнь мечтала делать что-то хорошее, ты же сам сказал, что у меня талант!
– Да, и не собираюсь отрицать.
– Тогда что не так? Это работа! Она приносит деньги…
– Зачем тебе нужны деньги, если ты рядом со мной? Я готов оплатить любые твои капризы.
– Отличный план! А если мы расстанемся? На что я буду жить? Кто возьмет меня на работу после нескольких лет простоя?
– Я на тебе женюсь. И после гипотетического развода у тебя будут отступные.
– Олег!
Я так размахиваю рожком с мороженым, что шарик выпадает и плюхается на асфальт. Забавно, но это становится последней каплей: на глаза наворачиваются слезы.
– Предложение так не делают! Это не должен быть последний аргумент в споре, который ты не можешь выиграть! Семья – это не контракт на групповуху, это серьезно!
– Я знаю, что такое семья! – вдруг рявкает Долгих.
От неожиданности я вздрагиваю.
– Я был женат, помнишь? И мою жену зарезал пьяный наркоман! Я остался с ребенком, которого так и не смог достойно воспитать, и сейчас он в тюрьме за убийство моей же любовницы! Я не хочу снова становиться вдовцом. Не хочу сидеть и думать, не пошла ли ты разнимать пьяную драку. Не пырнул ли тебя пером какой-нибудь закладчик. Не затащили ли в квартиру во время обхода отморозки. Много лет я дистанцировался от отношений, потому что боялся снова хоронить любимого человека. Много лет я выбирал максимально обезличенный секс без обязательств. С тобой схема не сработала, но я не могу просто отпустить тебя на эту работу и спать спокойно.
Он забирает у меня остатки рожка, выкидывает в мусорку и заключает меня в объятия.
– Я останусь один, Алёна, если с тобой что-то случится. А я ненавижу быть один.
Я устало прислоняюсь лбом к его груди.
– Ладно. Я уволюсь. Но я поищу что-то другое, я тоже боюсь вдруг остаться одна и понять, что не способна заработать на кусок хлеба.
– Все, что хочешь, – глухо говорит Олег. – Любое образование. Любая работа. Только не та, где ты рискуешь, ладно?
– Договорились. Но у меня еще есть условия.
– Ну-ка, ну-ка, интересно послушать.
– Во-первых, я не буду брать твою фамилию. Хочу сохранить что-то на память об Алине.
– Идет.
– Во-вторых, раз уж ты лишил меня любимой профессии, то будешь смотреть со мной все детективные сериалы! Все, которые только существуют на свете!
– Нет! – с таким искренним возмущением восклицает Олег, что я даже не ожидаю. – Это запрещенный прием, жестокая ты женщина! С тобой невозможно смотреть детективные фильмы, ты всегда – слышишь, всегда! – угадываешь, кто убийца.
Я хихикаю и пожимаю плечами.
– У всего есть своя цена.
– Если я умру, не дожив до пенсии, то во всем прошу винить молодую супругу. В нормальных семьях мужья умирают во время бурного секса от сердечного приступа, а я – от приступа самоуничижения, понимая, что безнадежно устарел в интеллектуальном плане.
– Я, конечно, многого о тебе не знаю. Но представления о нормальных семьях у тебя странные.
– Кстати об этом. Давай на берегу обсудим правила игры.
– А говоришь, сильно старше, – улыбаюсь я. – Должен знать, что брак – это игра без правил.
– Я серьезно. То, что я тебя люблю, не значит, что я готов отказаться от удовольствий и всю жизнь протрахаться в миссионерской позе под одеялом в темноте. Поэтому предлагаю такую сделку. Ты готова рассматривать мои предложения по части секса. Ты не обязана соглашаться на то, что тебе не нравится или причиняет какой-либо дискомфорт, но будешь иногда допускать мысль о том, чтобы… например, вместе пойти в клуб или снять на пару часов отель типа того, в котором мы были. Устроить шопинг в секс-шопе или…
