– Кого это вы притащили, Керл? – тем временем обступали нас оборотни.
– Да вот, мы с Далном удачно сходили на охоту, – хмыкнул лысый со шрамом, обернувшись к дружку.
– Обмельчала ваша охота. Эка невидаль, девку поймать! – мужчины всё сужали кольцо, и я почти ощущала их липкие взгляды, которые неприкрыто пытались меня раздеть.
– Не нравится добыча – ты последний в очереди, – крикнул ещё кто-то.
– Ну, покажи же! Где у неё грудь? Плоская как доска!
– Сейчас найдём, – лысый Керл дёрнул рубаху, пока сообщник удерживал мои руки.
Разодрал и уставился на стягивающую грудь ткань.
Перевёл на меня потяжелевший взгляд:
– От кого скрывалась? Почему притворялась?
– Да потом, Керл! – недовольно перебил кто-то.
Я попыталась дёрнуться, да куда там. Ещё несколько сильных лап услужливо помогли дружкам придержать норовистую эльфийку.
Перл вытянул руку. Частичная трансформация проявила острые когти, которыми он подхватил ткань и медленно, заставляя тело леденеть, начал её прорезать.
Почти касаясь кожи. Понуждая живот сжиматься, вызывая страх пошевельнуться и быть вспоротой вместе перевязью.
Последний победный рывок, и клочья посыпались на пол. Мужики зашумели.
Не убирая когтей, лысый медленно повёл ими по моей груди – на грани, будто в любой момент готовый вонзить.
Морозный ужас сковал, я боялась вздохнуть, только слышала, как отчаянно колотится сердце и понимала: похоже, наступил конец…
– Что здесь происходит?
Голос, холодный и властный, заставил разом смолкнуть всех волков. Вытянуться, развернуться. И даже втянуть похотливые когти.
Ночной господин.
Но, как и Лунные, он говорил на эльфийском, а не на языке дроу. Причём чисто, без акцента.
Тоже медленно развернувшись, придерживая края разодранной рубахи, я подняла на него взгляд.
Мужчина оказался… странным. Ночной, но без традиционных белых волос дроу. Цвет кожи в полутьме разглядеть не удалось, только глаза цвета ртути явственно выделялись даже сейчас.
Мы мало что знали о Нарране де’Лавре.
Вроде бы он какой-то там сын самой Ночной Королевы Арьяри. Тем удивительнее оказалось отсутствие присущих дроу черт. Полукровка? Ещё более странно, учитывая, как дроу дрожат над чистотой крови.
Они напали внезапно. Ночью, как и положено Ночным. Из-под земли, застав столицу врасплох, заняли дворец. Истребили половину охраны, захватили Лунный артефакт. Устроили охоту на Дневных.
На месяц погрузили Селлевер в хаос.
Говорят, де'Лавр сам спланировал и провёл операцию. За что каждый Дневной мечтал его четвертовать.
Но недавно наконец-то нам удалось подписать с ним договор. Предварительный пока, очень шаткий, но всё же первый шаг на пути к миру.
И если Ночной узнает, что его пытаются обмануть… Что мне поручили увезти то, за чем он охотится…
Нет. Он не должен ничего знать.
***
Несколько мгновений де'Лавр смотрел на меня. Странным, немного пугающим взглядом.
После обвёл глазами свою стражу.
И грубые, мощные мужики, лишь пару минут назад зубоскалившие и облизывавшиеся на меня, как-то неловко сжались, отступили.
– Мы поймали её, дрэ, – отозвался Керл. – Девчонка, переодевшись мальчишкой, пыталась покинуть Селлевер.
Пульс отстукивал в крови, пока Ночной окидывал нас холодным, немигающим взглядом ртутных глаз. Я ожидала чего угодно, от «почему вы не выяснили её цель» до «продолжайте, развлекайтесь». Но вовсе не спокойного, прозвучавшего как гром сдери ясного неба:
– Я забираю её.
Что? Куда?
Я не понимала, как относиться к этому известию. С одной стороны, руки предательски дрогнули и по телу волной скользнуло облегчение: меня забирают у озабоченных мужиков. С другой, Нарран де'Лавр – последний, с кем я должна была встретиться. В самом прямом смысле слова: именно от него во мне и спрятали то, что вдруг стало таким ценным и необходимым.
Паника пробиралась под кожу, проникала в каждую клеточку тела. Оборотни так слушались своего господина, так норовили ему угодить, что перечить никто не посмел. И не убежишь ведь никуда.
Да и лучше, если уж на то пошло, принадлежать одному уроду, чем нескольким.
Но именно этому уроду мне никак нельзя было принадлежать.
– Прикройся, – он скинул тонкую серебристую рубаху и набросил мне на плечи, сверкнув смуглым литым торсом.
Замотавшись в пропахшую мужчиной одежду, я испытала своего рода благодарность.
Сальные разочарованные взгляды провожали нас до самых дверей. Даже раздался вздох.
Нарран де'Лавр внезапно притормозил. Обернулся – не до конца, скорее обозначая движение.
Все оборотни уже стояли смирно, и никто не рискнул высказывать недовольство приказами своего лорда.
Де'Лавр не тащил меня за руки, но столько силы от него исходило, что я просто шла за ним. Отсрочка вызвала отчаянную надежду, что всё-таки удастся сбежать.
Дверь отворилась, пропуская нас, и замкнулась позади.
Мы оказались в чистом подземном коридоре, со стенами, выложенными из красного кирпича. Цельный монолитный пол – а ведь говорят, у Ночных есть выходы из их подземелий почти повсюду на поверхность. Но прежние эльфийские повелители сколько ни пытались исследовать этот дворец, так и не нашли ни одного.
– Как зовут? – произнёс Нарран, и я откликнулась заготовленным именем:
– Траверта, лорд де'Лавр.
Ночной резко остановился, развернулся, опаляя меня расплавленной ртутью своих глаз. И я осознала ошибку раньше, чем ледяной голос произнёс, искалывая холодом:
– Разве я похож на лорда?
Лордами называют высших эльфов. Дроу предпочитают величать себя господами.
У нас в храме Эрно все эти условности были не в ходу, разве что когда приезжали Дневные лорды.
– Простите, господин дроу. Это я по привычке, – опустила глаза.
– Разве я похож на дроу?
Растерявшись, я запаниковала. Чего он от меня ждёт?
2
– Не очень… Ночной господин.
Хмыкнув, он снова развернулся и двинулся дальше, негласно побуждая и меня следовать.
Впереди виднелась узкая каменная лестница, и я усиленно присматривалась, пытаясь найти хоть какую-то лазейку. Возможность улизнуть, спрятаться…
Да разве спрячешься в замке, кишащем оборотнями? Они же моментально отыщут, а у меня с собой ничего, что могло бы сбить их со следа.
