– Не похож, – согласился Руот. – Я не знаю, какие их связывают отношения. Это произошло в землях людей, мы там влияния не имеем и информацию раздобываем тяжело. Да и не нужно было до последнего времени, а дело давнее.
Закусив губу, я задумалась. Даже в мирное время дроу иногда совершали вылазки на поверхность. Случались стычки – и с нами, и с людьми.
– Где я? – отвлёк от раздумий слабый голосок.
Вздрогнув, я поднялась. Руот тоже обернулся к незнакомке.
Дроу открыла глаза, обвела нас мутным взглядом. Попыталась сесть:
– Дроу?
– Вы в безопасности, – отозвался Руот.
Краска на нашей коже ещё держалась, хотя уже начала местами облазить. Но в свете костра таких мелочей заметно не было.
Девушка смотрела настороженно – не похоже, чтобы рада была увидеть соплеменников.
– Что случилось? – пробормотала она.
– Вас укусил оборотень. Что-нибудь помните?
Дёрнувшись, она приподняла руку, провела по ране на шее.
– Я шла в Селлевер. Не успевала до открытия ворот. Пришлось заночевать в лесу. А потом… не помню, откуда он взялся.
Девушка передёрнулась, и Руотаний обнял её, успокаивая.
– Где мы? – она снова обвела взглядом нашу стоянку, уже более осмысленно. Остановилась на «кузнечике».
– Боюсь, мы ещё дальше от Селлевера, – отозвался Руот.
Дроу попыталась вскочить. Лицо перекосилось гримасой боли, она ухватилась за рану.
– Мне нужно в Селлевер! – выдала со стоном.
– Вам нельзя туда, – отозвалась я. – Если не хотите достаться оборотню, оставившему вам метку. Он может броситься в погоню.
Одна надежда: что приказ, переданный через Лунный артефакт, сильнее. Приказ искать нас. Тот самый, который заставил его бросить свою добычу.
– Мне нужно в Селлевер, – тихо, с отчаяньем проговорила девушка. – Примите мою благодарность за спасение. Но…
– Как вас зовут? – Руот отпустил её, продолжая смотреть внимательным взглядом.
– Санна, – чуть замявшись, представилась она.
– Санна, нам не с чем вас оставить. Ни провизии, ни других средств. Поверьте, в Селлевере сейчас очень неспокойно. Через день мы будем в Лемидийском храме Эрно, вам там окажут помощь, исцелят. И вы сможете вернуться туда, куда собирались.
Девушка замолчала, разрываясь между пониманием его правоты и сорванными планами. Кивнула неуверенно.
– А сейчас нам нужно немного поспать. Я заправлю «кузнечика», чтобы стоял наготове, и…
Его голос растворился, я всё пыталась послушать. Или посмотреть, что творится у Наррана: не зря же живьюн старается, передаёт. Но силы как-то разом покинули, усталость этого безумного дня навалилась. В груди снова горело от вырывающегося на волю артефакта.
Руот подбросил в костёр дров, выгреб немного углей, надел те же перчатки.
А я, повернувшись спиной к огню и спутникам, провалилась в сон.
Сначала снилось беззаботное детство. Наставники в храме. Но постепенно сон тяжелел, мрачнел. То меня целовал Нарран – страстно, горячо, властно, словно не желая выпускать из рук. То вдруг возникало перерезанное шрамом лицо Керла, и он водил когтями по моей одежде, раздирая. Приближался к горлу.
Я убегала, но он мчался, мчался за мной следом, тяжело дыша, в волчьем обличье…
Пока не прыгнул.
Вскрикнув, я вскочила.
– Что? – моментально проснулся Руотаний.
– Санна! – позвала я девушку, и та приоткрыла глаза. – Тот, кто тебя укусил… лысый? У него был шрам?
Вздрогнув, дроу кивнула.
– Он выследил нас! Он идёт по следу! – не знаю, почему я была в этом так уверена, но артефакт пульсировал, будто чуял и предупреждал.
Руот не стал ничего расспрашивать, подхватил мешок и бросился к «кузнечику».
Но не успел.
Совсем рядом раздался грозный волчий рык и прямо к нам под крону, прорывая эльфийскую защиту, влетел огромный матёрый волк с пролысинами и гигантским шрамом через всю морду.
Притормозил, зарычав, не сводя взгляда с позеленевшей дроу.
Эльф резко развернулся. Одной рукой забросил мешок в салон, другой выхватывая меч.
– Забери её в машину! – крикнул, прыгая на волка.
Глаза того яростно пылали красными, свирепыми огнями. Я даже поискала взглядом луну – не полнолуние ли? Но нет, молодой серпик едва перевалил и за четверть.
Не вставая, одним стремительным прыжком перемахнула костёр, подхватила подмышки Санну. Та усиленно пыталась подняться, но после яда от укуса и горячки тело почти не слушалось её.
Вполглаза следя, как эльф виртуозно отмахивается мечом от разъярённого волка, я потащила девушку к «кузнечику». К сожалению, прыгать с двойным весом у меня не вышло бы, но она очень старалась помочь, усиленно перебирала ногами. Спустя несколько долгих секунд мы обежали огонь и добрались до машины.
Руотаний ускорялся. Наверное, я залюбовалась бы, если бы не острое чувство опасности. В груди жгло, девушка рядом дрожала, всеми силами пытаясь передвигаться. Повязка на горле просочилась кровью, дыхание сделалось тяжёлым.
– А ещё в Селлевер сама хотела, – буркнула я, ухватившись за дверцу.
Волк зарычал, попытался достать зубами Руота, и тому пришлось откатиться в сторону. Я успела подпихнуть Санну, почти прыгнула сама, когда сзади навалилась тяжесть.
Где-то там, у второго костра, вскочил сонный Нарран. Не знаю, почему картина живьюна выстрелила именно сейчас, вместе со вспышкой боли, когда острые зубы впились в плечо.
В следующий миг всё было кончено. Руотаний прыгнул на оборотня, острый меч полоснул, разрубая зверя пополам. Челюсти на моём плече разомкнулись. Брызнула кровь, и на землю упал уже мужчина.
Керл. Тот самый, что поймал меня. Тот, что укусил Санну.
Да мать же твоя дроу!
Я оглянулась лишь на миг, сцепив зубы взобралась в кабину.
Промыть, обработать как можно скорее. Схватила флягу, с запозданием вспомнив, что воды нет. Откопала в заплечном мешке Руота остатки бинта и принялась яростно протирать рану.
Хырров оборотень, совсем с ума сошёл! Когда Лунный артефакт был у нас, волки себе такого не позволяли. Точнее, конечно, это эльфы им такого не позволяли. А Ночным явно контроль не по зубам!
Руотаний очистил о землю меч, устало отёр пот со лба и заскочил к нам. Обернулся, взмахом руки загасил костёр. После чего захлопнул дверцу, усаживаясь на водительское сидение.
Артефакт вибрировал, вырывался из груди. Санна откинулась, закрыв глаза, а я пыталась удержаться между сидениями, остервенело продолжая вытирать бегущую, почерневшую кровь.
