«И к чему такая педантичность?» — недоумеваю я, проходя мимо неё и здороваясь:
— Привет, Маргарет!
— О, Олливия! Я так рада тебя видеть! — восклицает она.
«Сегодня мы ещё не виделись. С раннего утра Маргарет торчала в кабинете у Барри, ведь при запуске новой подредакции, она будто слетела с катушек. Поначалу мне казалось, что она так переживает из-за предстоящего выхода романа Майкла, а потому такая нервная и неразговорчивая, однако… После вчерашней новости всё встало на свои места.
Маргарет не только идеально выполняет порученное ей, она и сама идеальна. Пожалуй, это мой пример подражания не только в работе, но и в отношении ко всему миру. И я всеми силами хочу попытаться стать однажды такой же, как и она», — размышляю я, устраиваясь на своём месте.
— Неплохо ты зарядила Фредди!
«Она видела. Господи, я сейчас со стыда умру. Если поразмыслить логически, то моё поведение было грубым, но и Фредди перешёл рамки дозволенного. Чёрт!» — тревожит меня внезапное осознание, отчего к моим щекам начинает приливать кровь.
— Такого больше не повторится, — обещаю я, закусив нижнюю губу и стараясь не смотреть в сторону Маргарет.
«О нет, какой позор!» — думаю про себя, обречённо прикрывая глаза.
— Да ладно тебе. Это было очень забавно!
Маргарет хихикает, из-за чего я немного расслабляюсь. Иногда мне кажется, что эта женщина для всех, как старшая сестра. Всегда поможет советом, подтолкнёт в нужном направление и утешит, если в этом нуждается кто-нибудь из её сотрудников.
«Теперь я должна занять её место. И стать для всех такой же, как и она», — приходит ко мне понимание, пока я всё же пытаюсь оправдаться и немного смущённо бормочу:
— Я не контролировала себя…
— Не надо, Олливия! — просит Маргарет, протягивая свои руки ко мне. — Он получил ровно то, что заслужил. Иногда такие действия должны приводить тебя не к стыду, а к гордости.
— Но офисный этикет…
— Забудь! Фредди сам виноват, что распускает руки, а потому и схлопотал по заслугам.
Тихо выдыхая, я слабо улыбаюсь ей в ответ.
«Пожалуй, она права. Когда разрываются рамки дозволенного, то становится сложно контролировать ситуацию. Всегда стоит ставить на место тех, кто их разрывает. Если, конечно же, позволяет ситуация», — мелькают у меня спутанные мысли, и с моих губ срывается еле слышное:
— Спасибо.
— Всегда пожалуйста, солнышко!
Улыбка женщины успокаивает меня, а в её взгляде есть что-то такое, что позволяет почувствовать умиротворённость.
— Пока все не пришли, то давай обсудим кое-какие моменты работы с Майклом? — предлагает она.
Признаться честно, к тому моменту я даже забываю, что должна буду выслушать её пожелания по плану общения с последним.
— Да, конечно!
— В общем, ничего сложного в работе нет. Главное, слушать то, что хочет автор. У тебя был опыт работы с авторами, но только не тет-а-тет, что немножко другое. С Майклом придётся проводить много времени, чтобы редактура была идеальной.
— Много времени — это сколько?
— Иногда сутки или двое!
Маргарет задорно улыбается, а вот мне как-то не хочется улыбаться. «Сорок восемь часов работы с ним бок о бок. Да я же с ума сойду!» — определяю про себя и переспрашиваю дрожащим голосом:
— Сутки?
«Сутки или двое? Во что я только ввязалась! Теперь окончательно ясно, почему Маргарет перед выходом книги Майкла практически не была на работе.
Они делали редактуру вместе. Бок о бок. Сутками. Боже, дай мне сил пережить хотя бы этот день, в котором всё и так плохо!» — стремительно запаниковав, мысленно взмолилась я, во все глаза глядя на женщину.
— Да не переживай ты так, Ви! Тебе не нужно будет работать все двадцать четыре часа. Но ты должна быть готова к такой работе, если так потребует Майкл.
— Что-то слабо верится в подобное…
— Солнышко, ты же знаешь, что Майкл — самый высокооплачиваемый автор за последнее десятилетие! Те документы, которые ты сегодня подпишешь, имеют хорошую процентную ставку с продаж его книги. Поверь, сумма там приличная.
Меня же совсем не радует новость о том, что я буду получать больше денег. «Какой смысл в деньгах, если ты работаешь с говнюком?» — задаюсь я вопросом и со свистом втягиваю в себя воздух.
— Ви! Первое время будет тяжело, тут я с тобой соглашусь, — незамедлительно откликается Маргарет и встаёт, огибая стол и садясь рядом со мной, чтобы продолжить: — Однако вам необходимо сработаться. Нужно стать одним целым, чтобы идти в унисон. И я прекрасно понимаю, что Майкл тебе неприятен.
Вздыхая, она осторожно приобнимает меня за плечи. «Сегодня так много прикосновений ко мне, что даже как-то не по себе. Ощущаю себя магнитом для чужих рук», — отстраненно думаю я, ожидая её дальнейших слов.
— Пойми, это не повод зарывать в себе прекрасные навыки редактора. Если бы я была в тебе не уверена, то не предложила бы твою кандидатуру, — немного помолчав, добавляет женщина.
— Я понимаю…
— Моя дорогая! — восклицает она, и её рука касается моего подбородка. — Я верю, что ты будешь прекрасным руководителем подредакции. И я ведь не увольняюсь, а лишь переезжаю на другой этаж.
— А ощущается, будто увольняешь…
— Ох, Олливия!
Маргарет обнимает меня, и я чувствую приятный запах её духов, в которых различаются нотки чего-то цитрусового. Это напоминает мне детство, когда мама готовила лимонные конвертики по воскресеньям, внушая стойкое ощущение чего-то домашнего и родного.
— Моё солнышко! Не грусти ты так. Если потребуется совет…
— То я всегда могу положиться на тебя!
— Именно!
«У неё улыбка сильнее, чем успокоительные. Мне никогда не стать такой же, как она», — неожиданно отчётливо решаю я и весь следующий час, проведённый на собрании, копаюсь в собственных мыслях. Моя рассеянность и растерянность доходят до такой степени, что приходится по несколько раз переспрашивать вопросы, которые мне задают. Всё вдруг теряет значимость, а из моей головы не вылетает одна лишь фраза: «Иногда сутки или двое».
«Получается, мне предстоит работать ночи напролёт с Майклом и спать с ним под одной крышей? Бррр… В какую же омерзительную ситуацию я попала. Господи, Олливия! Какой чёрт тебя дёрнул согласиться на такой контракт?!» — в мыслях ругаю я себя, а когда возвращаюсь с конференции, то вижу Роуз, сидящую у меня на рабочем месте. Она так активно копается в своём смартфоне, что совершенно не замечает никого вокруг. Подойдя к ней ближе, я бросаю на стол папки бумаг, а девушка наконец-то обращает на меня внимание и спрашивает:
— Олли! А ты чего такая грустная?
