Когда лифт достигает одиннадцатого этажа, то я выхожу из него, спешно открывая нужную мне стеклянную дверь. На ресепшене сидит серая мышь, которая каждый раз пытается со мной пофлиртовать. Игнорируя её вопросы, я иду в сторону кабинета Эрики, но краем уха слышу, как девица говорит что-то о совещании. «Что ж, так даже лучше», — определяю про себя и, подойдя к кабинету, без стука врываюсь в него, где ожидаемо пусто. Всё означает лишь то, что его хозяйка действительно находится в конференц-зале. Мне не хочется шастать по её офису в таком виде, а поэтому я пишу ей сообщение: «У тебя десять минут, чтобы явиться в свой кабинет».
Мне требуется выпить, ведь желание начинает грызть меня изнутри. У Эрики неплохой запас алкоголя, а потому я откладываю телефон и направляюсь к встроенному в стену бару. «Сейчас всё равно, что пить. Главное, почувствовать обжигающий алкоголь в своём горле», — решаю про себя, беря первую попавшуюся бутылку. Стакан, лёд, какой-то виски. Засекаю время и делаю первый глоток, от которого меня сразу дурманит. Пить спиртное с обезболивающими плохая идея, но мне похуй. Усаживаюсь на диван с кожаной обивкой и обвожу равнодушным взглядом пространство. У Эрики ровно семь минут, чтобы дойти до меня. «Надеюсь, у неё хватит ума прийти вовремя, иначе её репутация может пострадать. Она совершила уже одну оплошность, наивно думая, что я испытываю к ней какие-то чувства. Чушь собачья! Отправив обнажённые фотографии тому, кто имел дело с криминалом, будь готова к шантажу. Глупая женщина. Все они одинаковые», — размышляю я, следя за временем. Остаётся всего пять минут. Допив виски и сняв солнцезащитные очки, решаюсь на второй стакан. Моя боль притупляется, отчего я чувствую себя спокойней. «Виски — это лучшее спасение на какое-то время. Две минуты», — мысленно отмечаю и слышу стук каблуков, но никак не реагирую. Дверь открывается, и заходит Эрика. На ней строгий чёрный костюм с юбкой и белая ажурная блуза, из-под которой виднеется очертание красивой груди. Волосы собраны в пучок с заколкой, а на лице лёгкий макияж. «Ресницы нарощенны, губы накачены. Хороша, шкура тюнингованная, но лишь для того, чтобы отыметь», — определяю я, разглядывая её, а она смотрит на меня и прерывает молчание первой, восклицая:
— Господи, Майкл! Что с тобой?
— Я жив, — сухо констатирую в ответ.
— Это я уже поняла, потому что ты сидишь передо мной и пьёшь виски!
— Не язви.
— Кто тебя так?
Делаю ещё глоток и встаю с дивана, а затем бросаю:
— Скажи своей серой мышке, что у нас важный разговор!
Эрика хмурится. «О да, милая моя, давай мы с тобой ещё поиграем в эти игры с непониманием», — с недовольством размышляю я, но спустя пару секунд она выходит и, вернувшись всего через минуту, закрывает за собой дверь на замок.
— В чём дело?
Мне не хочется ничего говорить. Подойдя к её магнитофону, я включаю первую попавшуюся песню.
— Майкл, да скажи ты хоть, что с тобой?
Я игнорирую все вопросы, поскольку не желаю с ней разговаривать, а хочу её взять. Она же отходит к столу и оттуда удивлённо за мной наблюдает. Включив громкость побольше, направляюсь к ней, по пути забирая свой стакан с виски. Сделав из него большой глоток и окончательно опустошив тот, ставлю его на край стола, после чего отрезаю:
— Со мной всё в порядке!
— По тебе не очень-то и видно.
— А ты не смотри!
Приблизившись к ней вплотную, хватаю её за волосы, распуская тугой пучок, в котором блестят заколки. Каштановые кудряшки россыпью падают ей на плечи, а её пухлые губы приоткрываются от неожиданности.
— Майкл, мы же договаривались позже! — тихо шипит она.
— А я хочу сейчас!
Наклонившись, начинаю усыпать ей шею мелкими поцелуями, а затем провожу по той языком. Слышу тихие всхлипывания и второй рукой хватаю её за горло, давя на то и сразу же замечая, что Эрике не хватает воздуха.
— Эй!
— Молчи! — приказываю ей.
Она повинуется, и я поднимаюсь губами к ее губам, которые притягивают меня, как магнит. В какой-то момент они встречаются, и я ещё сильнее стягиваю ей волосы на затылке, слыша в ответ тихое мычание. До меня доносятся тихие вздохи Эрики, а тонкая материя одежды трещит под моими пальцами, пока я снимаю ту. Женщина пытается расстегнуть мне ширинку и, совладав с последней, запускает руку в штаны, отчего я выдаю глухой стон. В этот момент я понимаю, что она делает это не по своей воле.
«Я заставляю ее повиноваться», — говорю сам себе в уме. Это гнусно? Подло? Нет. Это бизнес. И мне это, черт возьми, нравится. Она — мой партнер, который оступилась. Все юридически подкреплено нашими подписями. Припоминаю, как ей нравятся мои прикосновения. Но мне все равно. Я хочу лишь одного от нее, в прочем, она не против это дать и остаться тоже в плюсе. Отстранившись, скольжу губами по шее, впитывая в себя аромат каких-то приятных духов с восточными нотками. Элементы одежды один за другим падают нам в ноги, но мы не обращаем на это внимание, полностью увлечённые друг другом. С жадностью целую Эрику, будто бы наружу вырывает зловещий зверь, который впервые дотрагивается до женского тела. Исследую всё тело медленно, сходя с ума от ажурного чёрного белья, что скрывалось под строгим костюмом.
Эрика стонет и дрожит, но я не обращаю на это внимание и резко врываюсь в неё. Жар женского тела будоражит все мои нервные окончания. Мне хочется как можно дольше продлить этот момент. Девушка начинает стонать так громко, что мне приходится заткнуть ее рот ладонью. Нам не нужны лишние уши, которые наверняка, уже во всю пытаются подслушать нас. Стол ходит ходуном, а от пота наши тела громко хлюпают, сталкиваясь друг с другом. Эрика тяжело дышит. Я ощущаю ее сбитое дыхание своей ладонью, в которую ударяется каждый ее выдох.
— Ну ты и козёл! — шипит она в ладонь.
Хмыкнув, я впиваюсь в её шею и оставляю там алый след от засоса. Эта женщина в полном моем подчинении. Нет ни малейшего сомнения в том, что она сделает все, что я скажу. Её тело, почти, идеально. Лучшие пропорции, которые мне доводилось видеть за всё время. Она полностью моя. Заламываю руки женщине за спину, быстрыми и отрывистыми движениями вновь врываюсь в неё. Она послушная и полностью бессильная. Еще какое-то мгновение и я шумно выдыхаю от эмоций, которые, наконец, отпускают меня, и мы тяжело дышим, в унисон.
— Ты сегодня какой-то жёсткий! — замечает Эрика, принимаясь вытираться влажной салфеткой.
— Скажи ещё, что тебе не понравилось!
Она улыбается и ничего не отвечает. Всё это время играет музыка, которая заглушала наши стоны и всхлипывания. Впрочем, даже если и нет, то не мне предстоит краснеть перед сотрудниками. Одевшись и приведя себя в порядок, я направляюсь к выходу, оставляя женщину наедине со своими эмоциями. Проходя мимо ресепшена, краем глаза замечаю, как серая мышь окидывает меня удивлённым взглядом, но ничего не говорю и прохожу мимо.
Наконец-то мной ощущается, что напряжение спадает, и мне больше не хочется никого убивать. Достаю телефон и понимаю, что до начала совещания остаётся тридцать минут, а потому пишу сообщение Шону, что гласит: «Я не успеваю, решай вопрос сам».
