— То есть ничего?
— Бинго!
Мы оба улыбаемся. Уловив оценивающий взгляд, которым он скользит по моему телу, я от растерянности поджимаю губы.
Мне крайне неловко находиться наедине с совершенно незнакомым человеком.
— Ну так… Ты часто ходишь на такие свидания?
— Нет, сегодня впервые.
— Э-э-э?
— Ой, то есть… — начинаю я и запинаюсь, отчётливо чувствуя, как от смороженной глупости наливаются румянцем щеки. — Нет, на свидания я и раньше ходила, только вот вслепую впервые.
— Оу! — восклицает мужчина и облизывает свои тонкие губы. — Значит, я первый, кто вслепую с тобой встретился?
«Господи. Я же только сказала, что впервые на таком свидании. Что за тупые переспросы?» — спрашиваю сама у себя, но старательно улыбаюсь в ответ и соглашаюсь:
— Ну, типа того.
— Тогда ты очень многое сегодня приобретёшь.
Неожиданно рука Дина скользит через стол и дотрагивается до моей. Не понимая, как реагировать на его жест, я суматошно хватаюсь за стакан с водой. «Он слишком быстрый. Слишком», — бьётся в моём сознании мысль, не лишённая доли паники.
— Что ж, Олливия… Ты работаешь под Роуз?
«Под Роуз? Это как? Дин с виду кажется достаточно умным парнем, но то ли это алкоголь, то ли я в нём ошибаюсь», — слегка нахмурившись, определяю я, но вслух говорю:
— Нет, мы работаем с ней в одном издательстве. Она в отделе сентиментальных романов, а я — остросюжетной литературы.
— О, так значит, ты редактируешь книги о маньяках?
— Ну… Не только такие. Их огромное количество, и все они разные по темпераменту повествования.
— Ого, а я и не знал даже!
«Нет, мне явно сейчас не кажется, что Дин тупенький. А ведь всё так хорошо начиналось…» — с огорчением думаю я, слегка разочаровываясь в собеседнике.
— Мы многого не знаем в этой жизни.
— Любопытно, а чего не знаю я?
— Наверное, что ты и сам знаешь ответ на этот вопрос!
— Возможно…
Дин разводит руки в разные стороны и облокачивается на спинку кресла, выпячивая вперёд грудную клетку.
«Это что, какой-то намёк?» — размышляю я, ведь не до конца понимаю его поведение.
Впрочем, наш диалог быстро прерывает официант, который приносит спиртное и ставит то на стол.
— А чем ты занимаешься? — спрашиваю я и делаю глоток мартини, ощущая то, как алкоголь ударяет в голову.
— Я журналист, — отвечает мне мужчина.
Услышав последнее, я едва ли не выплёвываю всё обратно в бокал, однако стараюсь не показывать ему удивления.
Мысленно проклиная себя за то, что не удосужилась спросить Роуз, кто он такой и чем занимается, торопливо соображаю.
Мне-то требуется реагировать на его слова быстро.
— И в какой газете ты работаешь?
— В Крейген Таймс.
«Приехали. Роуз решила познакомить меня с тем, что работает в самой популярной газете», — приходит ко мне осознание, которое не очень-то и радует меня.
— Очень впечатляет.
— Да, я горжусь своей работой.
— И какие статьи ты пишешь?
— Я пока не пишу статьи. Я только перешёл туда, поэтому сейчас у меня испытательный срок.
На душе становится легче. «Славу богу. Он всего лишь стажер», — думаю я и, сделав ещё один глоток мартини, постепенно прихожу в чувства.
— А в какую редакцию метишь?
— Хотелось бы что-нибудь скандальное.
— К примеру?
— Ну, там… Писать, скажем, о знаменитостях! Рыться в их грязном белье, чтобы открывать всему миру их тайны. Ты понимаешь, о чём я?
— Безусловно!
«Как же он мало знает о писательстве. Впрочем, пусть даже он и глуповат на вид, однако его стремление чувствуется во всей красе», — продолжаю размышлять про себя, окидывая мужчину более внимательным взглядом.
— Олливия, разреши задать тебе вопрос… — начинает Дин, выжидающе смотря на меня.
— Ну, попробуй, — отзываюсь в ответ.
Неожиданно ко мне приходит мысль, что я заигрываю с ним. Алкоголь расслабляет меня, дав волю чувствам, и мне, чёрт возьми, действительно хорошо!
— Какие мужчины тебе нравятся?
«А вот такого вопроса точно не ожидалось», — мелькает у меня понимание, но я, сделав уже третий глоток и отбросив все сомнения, говорю:
— Мужественные, чуткие, знающие, чего хотят в своей жизни.
— И такой тебе уже встретился?
— Пока что…
— О! Приветики-пистолетики!
Вздрогнув от голоса, который раздаётся возле самого уха, я поворачиваю голову и вижу Майкла. Моё сердце стремительно уходит в пятки и колотится, словно бешеное.
«Какого чёрта он тут забыл?» — мысленно возмущаюсь я и, машинально дёрнувшись, перевожу взгляд на Дина, который тоже находится в замешательстве.
— Я присяду, да? Давай, подвинься! — командует Ким, нависая над нами.
Его рука упирается мне в плечо, отталкивая меня, и мужчина плюхается за наш стол, чтобы поинтересоваться:
— Как делишки?
Мы молча смотрим на него, ведь он ведёт себя просто ужасно. Майкл явно пьян, а на его лице красуются фиолетовые гематомы.
Страх же, который меня настигает, вмиг развеивает всё действие спиртного.
— Что вы тут делаете? — строго интересуюсь я.
— Отдыхаю, как и ты, Олли! — восклицает он, демонстративно обводя рукой, держащей стакан с виски, весь зал.
— Так вы знакомы? — удивляется Дин от его слов.
— Ды-а… — заплетающимся языком говорит Ким, тут же отпивая алкоголь и продолжая: — А что тут такого?
— Ну, чувак. Мы тут заняты.
— И чем же?
На глазах Майкла тёмные очки, которыми он, по всей видимости, старается скрыть свои фингалы. Я отчётливо чувствую, как в воздухе нарастает напряжение.
Его омерзительное поведение растворяет все мои надежды на то, что в этот вечер мне удастся расслабиться.
— У нас тут свидание, и ты лишний.
— С кем? С этой, что ли?
Мой подопечный указывает на меня пальцем, издавая при этом короткий смешок.
— Да, с ней.
— П-ф-ф-ф-ф-ф! — фыркает Ким, брызгая слюнями, которые попадают и на стол. — Не смеши! Этот трудоголик кроме своей работы никого не полюбит!
— Чувак, ты явно перебрал алкоголя.
Дин нервничает, совершенно не зная, как избавиться от непрошенного гостя.
