— Да отпусти ты её. Она же, бедная, вся уже извелась, — замечает Дин, вспоминая наконец и обо мне.
— Думаешь, собачонке стоит дать выйти на волю?
— Я не собачонка! — рычу в ответ, колотя руками по его плечам и всё надеясь, что он отпустит меня.
— Горячая у вас Олливия. Очень!
— Слюни подбери. Тебе даже кусочка не достанется.
— Да хватит надо мной издеваться! Я вам не вещь! Вы всё так обсуждаете, будто меня тут и нет. Какие же вы хамы! Немедленно отпустите меня!
Майкл на удивление действительно отпускает меня. Почувствовав свободу, я быстро направляюсь к вешалке со своим пальто, даже не оглядываясь назад.
Мне не терпится сбежать из этого места. Подойдя к тёмному коридору, разделяющему зал с другим, я уже хочу нырнуть в него, но меня останавливает охранник.
— Развернитесь и вернитесь обратно, — говорит он.
— С чего вдруг? Я хочу уйди отсюда! — огрызаюсь в ответ.
— Вам не разрешено покидать помещение. Прошу пройти обратно к столику.
— Да что это за место, где запрещают посетителям покидать заведение?
Ярость кипит во мне. Меня бесят все, кто только находится в поле моего зрения.
— Вам не разрешено покидать помещение, — монотонно повторяет мужчина. — Прошу пройти обратно к столику.
— Да ты что, робот? — взрываюсь я.
— Никак нет, мэм.
— О боги! Кто запрещает мне выходить?
— Я, — слышится чей-то голос, который мне хочется поскорее забыть.
Обернувшись, вижу еле стоящего на ногах Майкла, что ехидно улыбается.
— Я, я, я, я… — дополняет он и, сделав глоток из стакана, дёргает меня за рукав к себе и продолжает: — И ещё раз я!
— Да вы на ногах не держитесь! Какого хрена устроили тут цирк?
— Цирк — это вся твоя жизнь, глупышка!
Ким тащит меня обратно к столику, где Дин уже напевает какую-то песню.
— С возвращением, прекрасная леди! — увидев меня, восклицает он и делает шутливый поклон.
— Я не хочу сидеть с такими свиньями, как вы! Майкл, да чтоб тебя! Прикажи, чтобы меня выпустили!
— Я не слышу, что ты там говоришь?
В итоге, мне всё же приходится сесть рядом и наблюдать, как эти двое обсуждают всё на свете, при этом совершенно не замечая меня.
Проходит примерно полтора часа, когда Дин уже практически засыпает на столе в своих слюнях, а Ким вдруг решает одуматься.
— О, ты ещё тут? — интересуется он, удивлённо смотря на меня.
Что до меня же, то я ужасно зла из-за событий, которые со мной происходят. «Больше никогда не соглашусь на уловки Роуз! Это же надо, пойти на чёртово свидание вслепую!» — размышляю про себя, мрачно разглядывая мужчину и отвечая:
— Вы заперли меня, где мне ещё быть?
— Точно!
Допив последний бокал, Майкл поворачивается ко мне.
— Что с лицом? — спрашиваю я у него.
— Долгая история…
— Ну я-то точно никуда не тороплюсь!
— Как-нибудь потом расскажу. И вообще, на кой хер ты сюда явилась?
— В смысле, я сюда явилась?
— Я спокойно отдыхал, и тут ты нарисовалась. Зачем? Не успела занять пост главного художественного редактора, как уже следишь за мной?
— Поздравляю! Твоя самооценка только что пробила потолок.
— Она давно его пробила, глупышка!
Мы некоторое время молчим, просто пялясь друг на друга.
Я смотрю на Майкла и не понимаю, с чего у него такой паршивый характер. Высокомерие и явно завышенная самооценка безо всяких сомнений опережают его на пути к славе.
— Мне кажется, нам пора, — не выдерживая установившейся тишины, замечаю я.
— Мне тоже так казалось, пока она не ушла, — задумчиво отзывается мужчина.
— Ты о ком?
— О своей жене, глупая.
Он снимает очки и смотрит на меня. Под глазом у него красуется фиолетовый фингал, который, по всей видимости, назавтра разрастётся ещё больше.
Мне неизвестно, откуда, но у меня вдруг появляется сочувствие к нему, и я, сама того не понимая, вдруг интересуюсь:
— Ты любил её?
— Наверное.
— Почему же расстались?
— Ради детей.
«Что ж, Роуз права. Майкл и впрямь был женат», — мысленно отмечаю я, потупившись и разглядывая матовую столешницу. Но в то же время меня ошарашивает так новость, которую изрек Майкл. «Для чего он это рассказывает, если все хранит в тайне?» Мне не хочется ворошить его прошлое, но только желание сопереживать оказывается сильнее.
— Паршиво, наверное?
— Я просто скучаю по детям.
— Сколько им?
— Уже по четыре годика. Близнецы. Мальчики.
Мужчина отводит взгляд, нацепив на себя очки. Его слова заставляют меня задуматься и немного пересмотреть своё отношение к нему.
Подумав, что это, скорее всего, в нём играет алкоголь, и завтра всё станет на прежние места, я решаюсь спросить у него о том, что волнует меня больше всего.
— Почему ты вчера подвёз меня?
Ким же будто и не слышит меня. Мне отчётливо видно, что он залипает в одну точку.
— Ладно, — говорю я и поджимаю губы, поскольку решаю, что вопрос неуместен. — Нам и правда уже пора.
Встаю с кресла, но только меня останавливает голос Майкла, который замечает:
— Не задавай вопросы, на которые и так знаешь ответы.
— Хорошо… — ничего не понимая, соглашаюсь в ответ и пожимаю плечами.
Поднявшись на ноги и качнувшись, он слегка задевает меня.
— Я вызову такси.
— Не нужно, я сам поведу.
— Ещё чего! Не хватало ещё твоей смерти сегодня.
— Да ты заботливая собачка!
— Иди в жопу! — бросаю я и, резко развернувшись, направляюсь к выходу. Мужчина же, шатаясь, волочится за мной.
Едва мы выходим из бара, как я с жадностью делаю глоток свежего воздуха, и мне становится легче. Мой спутник облокачивается на стену рядом со входом и закуривает сигарету.
— Говори адрес, — требую я.
— Мы едем к тебе, — равнодушно сообщает он.
— Чего? — возмущённо переспрашиваю у него, в который раз за вечер удивляясь этому человеку.
— Твой бунгало ближе моего. Мы едем к тебе.
— Ещё чего! Нет уж, называй свой адрес, а иначе я оставлю тебя тут одного.
— Да пожалуйста!
