— Да…
— Я сейчас скорую вызову!
— Не надо… — отвечает Шон. — Спасай Олливию.
— То есть?
— Они… Они идут за ней.
— В каком смысле? — уточняю я и чувствую, как бешено начинает колотиться сердце. — Почему они идут за ней?
— Вилли… Брат…
— Какой ещё брат? О чём ты?
— Спасай Олливию…
Вытащив телефон из кармана, набираю Барри, еле дожидаясь ответа.
— Да, Майкл?
— Приезжай к Шону, он жив. В своём доме. Как можно скорее.
— Адрес скинешь?
— Да, — соглашаюсь я и отключаюсь, но сразу же набираю Кипера.
В динамике довольно долго звучат гудки, и только на одиннадцатый из них полицейский наконец отвечает, сразу же интересуясь:
— Есть новости?
— Езжай к Шону. Лучше с командой.
— Понял, выезжаем, — коротко произносит он и бросает трубку.
— Ещё воды? — уточняю я, смотря на Шона.
— Угу, — бормочет тот.
Укрыв его одеялом, вновь спускаюсь вниз и наливаю очередной стакан, но тут краем глаза замечаю записку. Сложенный пополам листок лежит посередине обеденного стола, примостившись около тарелки с фруктами.
Осторожно развернув его, я быстро читаю следующее: «Если ты видишь это, то значит, правильно двигаешься». Почерк мне незнаком. Положив клочок бумаги под тарелку, быстро поднимаюсь к Шону.
— Он был один?
— Угу.
— Ты уверен?
— Да.
— Что ты ещё слышал?
— Я… Я не сдал тебя, — сказал он.
Аккуратно положив руку ему на плечо, заверяю его:
— Знаю, дружище.
Через десять минут подъезжает Кипер с нарядом на служебной машине, и я, услышав шум мотора последней, открываю им дверь. Обменявшись со мной рукопожатиями, давний знакомый сразу же спрашивает:
— Ну как он?
— Жить будет.
— Отлично.
— Есть улика, — сообщаю я, проходя на кухню. — Только там уже будут и мои отпечатки, ведь я развернул записку.
— Отлично, — кивает Кипер, подзывая напарника. — Положи её в пакет, но только аккуратно!
— Есть, сэр! — отзывается тот и принимается за выполнение приказа.
— Что ж, а ты сам как?
— Пока не найду её, не успокоюсь, — цежу я сквозь зубы и, достав пачку сигарет, прикуриваю одну. — Будешь?
— У меня свои, — отказывается полицейский. — Что планируешь делать?
— Пока не знаю. У меня нет никаких вариантов, куда бы она могла поехать.
— Я разослал её портрет всем постам. Быть может, кто-то видел, или она засветится на камерах. Мы обязательно найдём её.
— Угу, — фыркаю в ответ.
Часы показывают шесть часов утра. «Ровно шесть часов я ищу Олливию. Ровно шесть часов назад она убежала от меня. Ровно шесть часов прошло с тех пор, как я потерял её, но верю, что найду снова», — размышляю я, немного нервно расхаживая взад-вперёд.
К концу часа, который мы проводим у Шона, подъезжает и Барри. Как оказывается, к нему приставлены частные охранники, что следуют за ним везде, как два истукана.
— Безопасность? — спрашиваю я, протягивая ему руку при встрече.
— У меня семья, Майкл. Пока мы не знаем, в чём дело, лучше подстраховаться.
— Согласен с тобой.
Между нами повисает молчание. Я слишком измотан, и мужчина замечает это, а поэтому тихо мне говорит:
— Ты приляг, отдохни немного.
— Не могу…
— Олливия никуда не денется. Им нужен ты, — успокаивает меня он. — Она лишь рычаг давления на тебя.
— Я понимаю. — Со свистом выдохнув воздух, сажусь на порожек у дома. — Но ничего не могу поделать с собой.
Барри присаживается рядом и, выдержав паузу, замечает:
— Олливия для меня как дочь, понимаешь?
— Да.
— Я готов приложить все силы, чтобы найти её. Она совершенно не заслуживает такой участи.
Посмотрев на рассвет, что уже алеет на горизонте, я тихо отвечаю:
— Согласен…
В кармане у меня жужжит телефон, на экране которого высвечивается незнакомый номер.
— Алло?
— Майкл! Вижу, ты нашёл Шона? — Голос принадлежит Вилли.
«Ублюдок!» — зло чертыхаюсь я, комкая в пальцах недокуренную сигарету.
— Вилли, сука ты драная! Где Олливия?!
— Спит рядом на сиденье, — отвечает он.
— Не тронь её и пальцем! Скотина!
— О нет, мой дорогой, — со смехом тянет негодяй. — Я только с разрешения босса могу тронуть этот лакомый кусочек.
— Гнида! Я убью тебя! Ты слышал меня?!
— Прекрасно и отчётливо! Что ж, игра только начинается. Записку тоже нашёл?
— Что тебе надо?! — срываясь, кричу я в трубку.
— Немного поиграть! — отзывается бывший приятель. — Только обещай, что послушаешь моего босса!
— Ты мог бы быть на моей стороне!
— Увы, наша дружба в прошлом, — произносит Вилли и усмехается. — Сейчас же… В общем, жди указаний. И до встречи, пупсик!
На том конце повисает тишина, после чего слышатся короткие гудки.
— Олливия в порядке? — спрашивает Барри, с напряжением следивший за мной.
— Да, — коротко отвечаю я, закурив новую сигарету.
— Раз тебя предупреждают, значит, просто хотят извести.
— Знаю, знаю…
«В чём-то он, конечно же, прав. Если я нужен живым какому-то психопату, что трусливо скрывается за спинами других людей, то он не будет трогать посторонних. Скорее, будет давить на меня до последнего, дёргать за все рычаги и, вполне возможно, запугивать. Ему нужен я, а не Олливия. И всё же сейчас она не со мной, а значит, находится в опасности», — рассуждаю про себя, докуривая и направляясь обратно к Шону.
— Вилли упоминал об игре? — спрашиваю я его, присаживаясь на край кровати.
— Да, — хрипит он.
— И какие правила?
— Это всего лишь игра на публику, — говорит в ответ Шон сиплым голосом. — Он не тронет Олливию, не переживай.
— Я очень стараюсь, однако сейчас в опасности она, а не я!
— Знаю, Майкл…
— Прости.
— Всё нормально.
Парень пытается выдавить из себя улыбку, но у него ничего не получается. По выражению его лица видно, что ему не даёт этого сделать сильная боль.
