— Ты так думаешь? — заулыбалась Цветкова. — Я с тобой полностью согласна. Доедай и быстрей поехали назад.
— Смотри-ка, как разрумянилась. — Витольд Леонидович еще раз бросил взгляд на Василису, которая разговаривала с какой-то официанткой, и полез в карман за кредитной картой.
Они вернулись в машину, Яна с трудом завела мотор под комментарии Витольда Леонидовича:
— Ну, давай-давай, детка. Наберись сил для последнего рывка.
Перед больницей Яна остановилась и достала из сумки ватные диски с едкой пахучей жидкостью.
— Что ты собираешься делать? — спросил патологоанатом.
— Грим снять. Ты же не хочешь в таком виде на работу заявиться? Напугаешь покойников.
Целый час Яна потратила на это ответственное дело.
— Тьфу! Этот клей у меня и в носу, и в ушах, снимать грим оказалось еще неприятнее, чем гримироваться, — капризничал Витольд Леонидович. — А этот едкий запах теперь будет преследовать меня в машине.
— А ты, как все артистические личности, капризен и впечатлителен, — заметила Яна.
— Я уже стал артистической личностью? Просто расту на глазах! — удивился патологоанатом.
— Ты великая личность! Монументальная! — подбодрила Яна, проводя ватным диском по его носу, словно ставя последнюю точку. — Олег Адольфович утверждал, что ты гений! А я ему верю, так как знаю много лет.
— Прямо-таки и гений? Я просто чувствую, как у меня начинает что-то расти, только пока не понимаю, что: то ли рога, то ли крылья, то ли копыта, — ответил Витольд Леонидович.
— Надеюсь, что крылья. Рогов вокруг и так достаточно, — вздохнула Яна. — Всё, пошли!
Грим-то они сняли, а вот одежда на них осталась прежняя, допотопная. Витольд Леонидович вместе с Яной направились к шлагбауму, сторожившему въезд на территорию больницы. Около входа в морг стоял крупный мужчина в белом халате и курил.
— Черт! Не успели проскочить, заметил, — задергался Витольд Леонидович.
Мужчина, увидев их, резко бросил окурок в сторону и понесся навстречу.
— Вот он! Витольд, ты с ума сошел? Мне с утра уже весь мозг вынесли! Что в твоем хозяйстве происходит?
— Матвей Григорьевич — наш главный врач, — успел шепнуть Яне патологоанатом, хотя она уже сама поняла, что это начальник.
— А что случилось, Матвей Григорьевич? К чему суета? — спросил Витольд Леонидович.
— Мне сообщили, что в наш морг привезли продукты, а буквально десять минут назад доставили два анатомических матраса. Что происходит, уважаемый? Это же не для покойников? Ты что, там вечеринки устраиваешь?
— Матвей Григорьевич, это спонсорская помощь. Матрасы для ночных дежурств, невозможно же на пластиковых сиденьях спать. А продукты для больных, я уже всё отправил по отделениям.
— Я буду разбираться! Если бы не твои заслуги перед отечеством, медициной вообще и моей больницей в частности… — многозначительно посмотрел главврач на патологоанатома и, казалось, только сейчас заметил его костюм. — А во что это ты вырядился? И кто эта дама? — Матвей Григорьевич наконец-то, выпустив пар, смерил Яну взглядом с головы до ног.
— Яна Карловна, — представилась она. — Я невеста Витольда Леонидовича.
Кустистые брови главного врача поползли вверх. Патологоанатом был человек не совсем обычный. Он был завидным женихом, но с большими странностями. С кем только его ни пытались познакомить. Сам Матвей Григорьевич однажды решил свести местного светилу со своей племянницей, тоже доктором-терапевтом. Девица звезд с неба не хватала, выучилась на платном и пристроилась в поликлинике исключительно благодаря связям дяди. На импровизированном свидании в кафе Витольд сидел с кислой миной на лице. Претендентка в невесты болтала без умолку, несла какую-то чепуху. Витольд скучал и нервничал. Он смотрел на раскрасневшуюся дурочку и думал: «Она будет гробить своих пациентов, а я буду их потом вскрывать и писать липовые заключения, чтобы прикрыть свою жену. Такой семейный подряд».
И вот на тебе! Невеста!
— Ну… поздравляю, конечно. Неожиданно, — растерялся главный врач. — Вы подходите друг другу, и лица у вас одинаково красные. Вы, случайно, не аллергики, нет? Ну, ладно, работайте, мне пора.
Главный врач отправился в административный корпус, три раза оглянувшись на странную парочку. Яна и Витольд Леонидович, взявшись за руки, мило улыбались ему вслед.
— Мы похожи на влюбленных голубков? — спросила Цветкова.
— Скорее на придурков, а лица у нас, действительно, как помидоры. Это от твоей гадости для снятия грима. Ладно, пошли. Быстро твой Ромео выполняет твои просьбы. Уже и матрасы прислал. Почему два?
— Про тебя не забыл, — хмыкнула Яна. — Мартин он такой, он обо всех позаботится.
— Ты укройся в дальней комнатке и займись, чем хочешь, там есть телевизор, чайку попей.
— Не хочу я чаю! Сколько можно есть и пить? — возмутилась Цветкова.
— А я люблю поесть, грешен. А чем еще заниматься в свободное от работы время? Кстати, о работе. Мне надо провести два вскрытия.
— Я поняла! Я из дальней комнаты и носа не покажу! — сразу же откликнулась Яна и убежала в указанном направлении.
Она включила телефон, поставила его на подзарядку и стала ждать звонка от Мартина. По телевизору фоном шел какой-то сериал про любовь. Может, сказалось нервное перенапряжение, предыдущая бессонная ночь на твердом диване или еще что-то, но Яна заснула, да еще так глубоко и хорошо, без всяких сновидений и кошмаров. Очнулась она оттого, что Витольд Леонидович тряс ее за плечо.
— Яна, проснись! Эй! Открой глаза! Темно уже. Что ты ночью будешь делать?
— А что случилось? Мартин звонил? Как же я уснула! — протёрла глаза Яна.
— Помоги мне. Следователю стало плохо. Только на секционный стол не смотри, а то нашатыря на всех не хватит. Не думал, что у нас следователи такие чувствительные. Посмотрел на труп — и в обморок. Хватай его за ноги.
— Ой, так это же Петр Иванович! — удивилась Цветкова, хватая следователя за ноги, а Витольд Леонидович подхватил бедолагу под мышки.
Они проволокли Петра Ивановича в комнату, где она спала, и опустили на еще нераспечатанный матрас в пластике. Ольшанский открыл глаза.
— Ой, что-то мне нехорошо, вроде видел трупы, и не раз, а тут что-то закачало меня…
— Ничего, бывает, — Витольд Леонидович открыл дверь и крикнул санитару: — Гена, закончи там, убери всё! И можешь быть свободен.
Петр Иванович присел, держась за сердце.
— Всё-всё, отпустило. У вас всё спокойно?
— Как в морге, — заверил его Витольд Леонидович.
— Яна, тебе Мартин не звонил? — спросил Ольшанский.
— Нет, а что? — Яна вытащила телефон. — Я тут заснула не вовремя. Господи!
