Убийство этого существа продолжалось несколько хортов, но, наконец, оно, все же, сдохло.
— Возьмите мой рюкзак и тащите его сюда. Покажу, как правильно разделывать гремучек, — крикнул в нашу сторону Далберт.
— А сколько ты хочешь за свои уроки? И это… у нас с собой денег нет, — ответил я.
— Нисколько, обещайте только, что до того, как доберемся до Семериона, вы каждый вечер будете проводить в моей компании и разговаривать со мной.
— О чем?
— Ни о чем… и обо всем. Я соскучился по простому общению с разумными. Долго был на охоте.
— И все?
— И все.
— Тогда можно.
Я метнулся за рюкзаком, и мы вместе с Лихтом направились к охотнику. В конце концов, он итак за нами следит, и мы ничего без его пригляда сделать не можем. А тут он будет сидеть с нами и тоже участвовать в разговорах. Глядишь, узнаем что полезное.
— Вот, — протянул я рюкзак Далберту. — Меня Сэм зовут.
— А я Лихт, — представился брат.
— Будем знакомы, — отозвался охотник и принял из моих рук свой рюкзак. Открыл его и достал что-то вроде металлического кола. Вставил его тонким, как иголка концом в одно из отверстий и скрутил сверху колпачок. Нажал на кнопку, что-то щелкнуло. Затем Далберт достал из рюкзака ручку с резьбой и вставил ее сбоку кола, после чего начал крутить. Острый конец кола стал раскрываться лепестками, расширяя отверстие.
— Этот инструмент называется распарыватель. Он необходим, чтобы разорвать очень прочную шкуру гремучки.
Шкура твари начала трескаться и потихоньку рваться.
— Самое ценное у гремучек внутри.
— А разве вы не продырявили это самое ценное, когда вбивали в нее кол? — поинтересовался Лихт.
— Нет. Я пробил ей жизненно важные органы, но при этом не задел те, что нужны для продажи.
— А кожа? Разве такая прочная кожа не ценна?
— Она бы очень дорого ценилась, если бы оставалась такой же гибкой и прочной постоянно. Но, к моему большому сожалению, через три хорта кожа загрубеет, а через круг станет каменной и легко рассыплется от сильного удара обычного молота, чтобы с ней ни делали и в чем бы ни вымачивали. Хочешь покрутить?
— Да, — загорелся я.
— Держи только осторожно. Держать надо крепко, а крутить медленно. Пробуй.
Я ухватился за металлический кол. Как ни странно, металл не был ни холодным, ни теплым. По законам физики металл должен был частично нагреться от тепла ладоней Далберта и частично остыть. Ведь он находился в рюкзаке в прохладной пещере. Странный какой-то металл. И цвета он такого же, как копье. Хотя, может, это и не металл вовсе.
Я правой рукой крутил ручку и крепко сжимал распарыватель в левой. Я помнил, что мне нельзя показывать всю свою силу и сноровку. Поэтому я все же немного шевелил колом, поскольку удержать его ровно для молодого парня достаточно сложно, учитывая, что ручка крутится довольно тяжело.
Кожа гремучки понемногу поддавалась и еле слышно трещала, разрываясь. Наконец, Далберт меня остановил:
— Хватит. Теперь крути ручку обратно о-очень аккуратно, только не переворачивай тело.
Я осторожно стал крутить ручку, и лепестки у распарывателся стали сходиться. Я крутил до тех пор, пока не стало возможным вынуть инструмент.
— Давай лучше я извлеку распарыватель, — потянулся к инструменту охотник. Я осторожно подвинулся и дождался, когда Далберт возьмется за металлический кол.
— Тут важно не задеть лепестками внутренние органы. Если случайно повредить некоторые из них, то больше из туши брать будет нечего. Все будет испорчено.
Охотник на монстров аккуратно наклонил распарыватель и вынул несколько лепестков наружу. Затем наклонил в другую сторону и вынул остальные. Отдал инструмент Лихту.
— Теперь смотрите внимательно.
Он вынул из рюкзака какую-то широкую стеклянную кастрюльку без ручек. Надел на нее металлическую сетку и вставил ее в только что сделанное отверстие. После чего очень осторожно стал поворачивать гремучку на бок. Какой-то из органов животного сначала прислонился к сетке, а затем верхняя пленка этого органа лопнула, и его содержимое полилось в стеклянный сосуд.
Мы дождались, пока в сосуде окажется вся жидкость, Далберт вынет его из гремучки и закроет, и только потом Лихт спросил:
— А что это?
— Это желчь гремучки.
— Так желчь обычно темная, а эта жидкость вон какая прозрачная.
— Все дело в том, что гремучка не обычное животное и строение ее тела сильно отличается от строения привычных вам видов живности. ВСЕ монстры, на которые берут заказы охотники на монстров, сильно отличаются от остальных живых существ. Более того, бывают монстры и не живые.
— Ну, так и гремучка больше не живая, — вмешался я.
— Нет. Я имел в виду тварей, относящихся к нежити.
— Куда относящихся? — не понял Лихт.
— Не куда, а к какому виду. Нежить — это не упокоенные мертвые.
— Это как так?
— В этом мире существует сила способная поднимать мертвецов. Только не в том виде, в котором они были при жизни. Их тела умерли, а их души привязали к гниющему телу. Ну, не всегда к гниющему. Например, существуют вампиры. Они, если пьют кровь, выглядят, как обычные люди. Только они боятся силы Создателя. Всяких там заклинаний церковников, святых предметов и тому подобного. А вот если вампиры голодают, то их кожа становится серой, облезлой, и они начинают походить на труп.
Мы с братом слушали, раскрыв рты и поглощая новую информацию всю до капельки. В бестиарии наставника про нежить не было сказано ничего. Далберт же, поняв, что нам интересна эта тема, рассказал нам не только про вампиров, но и про скелетов, зомби, темных рыцарей, баньши, личей и даже про костяных драконов.
— Ну, а теперь ты, Лихт, попробуй, — протянул охотник распарыватель моему брату. Тот с удовольствием принял инструмент и сам ввел его в мертвую гремучку. Нажал кнопку и принялся осторожно крутить ручку.
В этот раз Далберт позволил брату самостоятельно вынуть орган из животного. Благо этот не был таким жидким внутри. Потом на очереди был снова я, и уже мне разрешили извлечь следующий орган. Он был мягким, но при этом довольно прочным. Далберт даже разрешил его, попытаться порвать. Много силы я прикладывать не стал, но, все же, должен сказать, что печень гремучки довольно странная, впрочем, как и все ее органы.
До вечера мы разделывали гремучку, а после, вечером, разговаривали с охотником на монстров, и он нам рассказывал про неизвестных нам тварей, а мы ему о том, как именно мы научились ловить песчанников. Ему понравилось наше усовершенствование, и он даже подал нам еще пару идей, как можно доработать наш способ. Нет, он не дал нам готовой доработки, он лишь направил наши мысли на осмысление наших возможных ошибок, а затем просто сидел у магического костра, языки пламени которого вырывались из магического артефакта и следил за ходом нашего совершенствования нового способа ловли песчанников. А мы, действительно, сделали его еще более эффективным. Правда, пока только в теории.
