Странно, но сообщение меня совершенно не успокоило. Напротив, стало еще хуже. Я села на кровати и разрыдалась. Вот просто так, без всякого повода. Растирала глаза, ревела и всхлипывала, как маленькая обиженная на судьбу девочка…
Внезапно пришел звонок по андру.
Вначале я хотела отклонить вызов, но затем увидела, что это Стелла.
– Альва? – голос землячки звучал довольно бодро и это меня немного утешило.
– Да? – шмыгнув носом, ответила я.
– Ты чего там? Плачешь?
Стелла говорила одновременно заботливо и осуждающе.
– Да, – выдохнула я. – Что-то мне совсем плохо…
– Давай быстро ко мне! Вместе позавтракаем в голубой гостиной и будем ждать наших мужчин! Альва! Я тебя жду! Не раскисай!
– Постараюсь. Скоро буду. Жди.
Я сбросила вызов и рванула в ванную.
Несколько минут мне хватило, чтобы привести себя в чувство. Окатиться теплым душем, умыться, почистить зубы и причесаться.
Накинуть черные лосины и такую же блузку. Я даже не подумала, что выглядит это как траур. Тем более, что у нагов в знак траура по императору и его семье надевали желтый.
Немедля больше ни минуты, я прыгнула к Стелле… и… очутилась непонятно где…
Я будто зависла в темноте. Вокруг лились и струились стены зевва, а справа и слева сияли светом два выхода.
И с обеих сторон меня звали.
– Альва… Моя нари… Альва…
– Мама…
– Бабушка…
Я вертела головой и не могла понять – куда идти. Я совершенно растерялась.
Эмоции раздирали на части.
Воспоминания хлынули рекой.
…Маленький обиженный Матвей с рассеченной бровью трясется и плачет на кухонном уголке. А я прижимаю свое сокровище и успокаиваю. Я все готова за него отдать. За его здоровье, жизнь и счастье…
…Раннее утро. Муж уже на работе. А я в полудреме чувствую возню в постели. Поворачиваюсь и вижу мальчишеский задорный носик. Зеленые глаза и улыбку. Мой малыш пришел ко мне. Матвей прижимается…
– Мамочка… уже утро…
…Выхожу с почты с посылкой в руках.
– Мама! – мальчишеский хохот доносится справа.
Я оборачиваюсь.
Матвей скатывается, лежа на боку, по снежному сугробу и хихикает.
Лежит, глядя на меня глазами, полными истинно детского задора.
…Снег искрится, хрустит под ногами. Я бегу, беру и смеюсь. А сзади догоняет Матвей…
– Ну, Маша, перегоним бабушку?
– Да! – бодро отвечает за спиной звонкий детский голосок.
Я прибавляю ходу, перехожу на бег. Но вскоре Матвей с санками, на которых восторженно визжит Маша, первыми скатываются с горки. А я на своих догоняю. Ветер свистит в ушах, полозья плюются снежными фонтанчиками. Скорость увеличивается. Я почти поравнялась со своими. Смотрю в счастливые детские зеленые глазищи. Смеюсь… смеюсь… смеюсь…
…Я сижу на качелях во дворе дома и пью чай. Летнее утро пахнет малиной, солнцем и… росой.
Внезапно позвякивают ключи в калитке. И маленький вихрь прыгает рядом, прижимается крепко-крепко.
– Бабушка! Бабушка…
…Я просыпаюсь в каком-то смятении. Чужая спальня давит, большая кровать кажется слишком неуютно-просторной… И вдруг меня обхватывают кольца нага… Переворачивают, притягивают. Рельгор прижимает. Так, что под ребрами сладко сосет, я прикрываю глаза от удовольствия. Начинаю дышать ровнее и слышу, как прерывисто, надсадно дышит мой мужчина…
…Рельгор запрокидывает голову, рычит, изливается и не отпускает меня.
Я уставшая, довольная, счастливая лежу и смотрю на своего змея.
Какой же он красивый! Как на картинках! И всегда в такие минуты в человеческом облике. Хотя я знаю, что нагу удобней в виде змея. Но он делает это для меня. Мне хочется заниматься любовью с человеком. И Рельгор выбирает мой комфорт и мое удобство…
– Ты моя! Не отдам, не отпущу! – прерывисто шепчет на ухо наг… И я плыву, словно пьяная, совсем ничего не соображаю. Только чувствую – как же хорошо, как же здорово…
***
Рельгор
Солнце залило долину Споров яркими лучами.
В воздухе пахло хловой – травой с очень ядреным ароматом.
Войско Рельгора заняло позиции, и неприятель не заставил себя ждать.
Сельвенты во главе с кланом сель Мейнтров прибыли зеввом – помогли предатели-наги.
Сразу обратились и без промедления бросились в драку.
Рельгор лишь успел пожелать себе и Эманору победы.
Войска схлестнулись и начался танец смерти.
Танго, в котором ноги выбивают кровавые брызги, а сердца останавливаются навсегда.
Каменные драконы с их непробиваемой шкурой стремились раздавить нагов, пользуясь преимуществом в размерах. Каждый сельвент был как два-три нага в высоту и ширину.
Змеи разработали свою тактику. Очередную ловушку для каменных драконов.
Ударами хвостов, покрытых почти непробиваемой чешуей и роговыми пластинами валили противника и сбрасывали зеввами в ближайшие действующие вулканы. На пустоши Забвения.
Там, между двумя скалами, разинула голодную пасть земляная расщелина и внутри бурлила раскаленная магма.
Когда-то Эманор похоронил большую часть войска сельвентов в этом кипящем котле смерти. А теперь Рельгор и лейдере пользовались им снова.
Адельтах забыл о своих страхах, о дурных предчувствиях и сомнениях. Отложил на потом все на свете.
Он весь ушел в схватку.
Атака, отступление, удар хвостом… Рывок и поворот…
Наклон, переход под когтистыми лапами врагов и новая атака.
Рельгор ощущал себя в ударе. У него все получалось. Все выходило, как надо.
Сельвенты один за другим оказывались в кипящей лаве.
Наги наступали.
Строй каменных драконов рассыпался. Противники метались по полю, пытались нападать, но без особого успеха.
Казалось, все слишком уж просто. Слишком гладко. Слишком быстро.
Это и радовало, и настораживало.
И вот в один прекрасный момент несколько сельвентов окружили Эманора и Рельгора, отделив их от остального войска.
Наги применили свою тактику, почти выбросили врагов в расщелину. Но… на них набросили невидимую сеть и… все четверо полетели в кипящую лаву…
Рельгор понял последний отчаянный ход врагов.
Они, как камикадзе, ухнули в пропасть, в огненный ад, чтобы убить правителей Гардавии.
И тогда юль Мейнтры смогут встать во главе государства.
