Подойдя к ней, Хеллстром использовал имя, данное ей для общения с Внешним миром.
– Что случилось, Стелла? – спросил он.
– У нас проблемы с этим ульем. Я хотела позвать на помощь Фэнси, но мне сказали, что вы дали ей какое-то задание, от которого она не может освободиться.
– Да, – кивнул Хеллстром. Кто-то понял его буквально, когда он распорядился держать Фэнси под постоянным наблюдением. – Что с вашими пчелами?
– Они набрасываются на матку всякий раз, когда мы пытаемся извлечь ее, чтобы снять. Последний раз, когда это произошло, Фэнси сказала, что поможет нам.
– А другие способы она не называла?
– Можно еще использовать транквилайзер – в еду или в воздух вокруг улья.
– Вы это сделали?
– Нет. Наоборот, мы хотели, чтобы пчелы были более активными.
– А Фэнси не говорила, в чем причина подобного поведения?
– Она считает, тут что-то в атмосфере – либо атмосферное электричество, либо химия, которую выделяют наши тела.
– А сейчас мы сможем начать съемку?
– Эд думает, что можем. Он хотел пригласить вас для съемок эпизода в лаборатории – там, где вы в сценарии.
– На сколько назначена съемка?
– На вечер, часов на восемь.
Хеллстром замолчал, размышляя о других делах, не требующих отлагательства.
– Полагаю, у меня получится, – наконец произнес он. – Передай Эду, пусть готовит аппаратуру. Я уже поспал и готов работать всю ночь, если необходимо.
Хеллстром повернулся и ушел. То, что он сказал Стелле, было уместно – он должен поддерживать покой и заведенный порядок. Но в том, как ведут себя ее пчелы, он увидел метафору жизни Термитника. Если в улье нарастает беспокойство, пчелы способны выйти из-под контроля и вести себя непредсказуемо. Хеллстром жестом просигналил оператору подъемника, стоявшего в центре студии, показав на себя и на чердачный этаж. Через него можно было подняться на крышу амбара, на командный пункт.
Стрела подъемника, на конце которой раскачивалась клеть, где обычно размещался оператор с камерой, опустилась с грацией богомола, бросившегося на добычу. Хеллстром вошел в клеть, и стрела, описав широкую дугу, подняла его к площадке перед дверью чердака. Выйдя из клети, он еще раз оценил то, насколько это устройство удачно служило и целям безопасности, и задачам прикрытия. Никто не мог подняться на чердак без помощи душой и телом преданного Термитнику оператора, и одновременно использовать подъемник в качестве лифта было вполне естественно – иных же путей на чердак не было!
По центру чердака тянулась труба – ровно до середины амбара. Во второй половине прятались выходные отверстия вентиляционных каналов, а также была устроена площадка для визуального контроля над окраинными частями долины. Вдоль края площадки лежали свернутые веревки, одним концом привязанные к стойкам ограждения. Веревки, с которыми работники Термитника тренировались, но пока ни разу не пробовали в деле, обеспечивали срочный спуск с чердака. Снизу не было видно ни веревок, ни внутренней стены, расположенной вдоль прохода; ни дверей, ведущих в различные секретные помещения на крыше амбара.
Хеллстром миновал видимую часть прохода, уловив легкий запах пыли. Нужно напомнить бригаде уборщиков, что в студии пыли быть не должно. Проход, с которого было видно все, что происходит там, мимо стены, оборудованной звукоизоляцией, привел его к замыкающим эту часть чердака шлюзовым дверям, блокирующим лишний свет и звук.
Пройдя темным коридором между дверями, Хеллстром вошел в комнату, где со своей аппаратурой располагался Старина Харви. Внутри было мрачно и пахло Внешним миром – запах доносился через жалюзи на торцевой стене. Ряд зеленоватых экранов был встроен во внутреннюю стену, напротив системы, которая должна была в случае опасности обеспечить самоуничтожение студии-амбара – термитная смесь, составлявшая начинку устройства, могла в считаные минуты сжечь амбар, обрушив его обгорелые останки на огнеупорные герметичные заглушки на основе той же растительной слизи, которые наглухо запечатали бы Термитник сверху. Сегодняшние тревоги заставили Хеллстрома вспомнить то, как они планировали и сооружали все эти системы, повинуясь требованиям безопасности, позволявшим сохранить Термитник так много лет.
Услышав шаги Хеллстрома, Старина Харви поднял голову от консоли. Он был седым, с крупным удлиненным лицом, придававшим ему сходство с сенбернаром. Складки на щеках только усиливали это сходство. Широко поставленные карие глаза казались добрыми, но Старина Харви не был добряком. Однажды Хеллстром видел, как Харви одним взмахом разделочного тесака обезглавил впавшего в истерику работника, но Хеллстром был еще ребенком, а истерию позднее вывели из генома производителей.
– Где чужак? – спросил он.
– Он поел, после чего сполз с гребня, – ответил Харви. – Теперь направляется к верхней оконечности долины. Если устроится там, где я думаю, мы сможем наблюдать за ним прямо через жалюзи, с помощью бинокля. Свет у нас выключен, поэтому чужак ничего не заподозрит.
Отлично! Осторожность прежде всего!
– Ты смотрел материалы по Портеру? Я заметил, что ты…
– Да, смотрел.
– Что ты думаешь по этому поводу? – поинтересовался Хеллстром.
– Те же приемы. Одежда в тон растительности. Готов поспорить, что он орнитолог.
– Полагаю, ты выиграешь спор.
– Но, вообще, действует профессионально. – Харви взглянул на один из экранов и сказал: – А вот и он, как я и ожидал.
На экране был виден чужак, пробирающийся под кустами к точке, откуда перед ним откроется панорама на долину.
– Оружие у него есть? – спросил Хеллстром.
– Сенсоры показывают, что нет. Кроме бинокля наверняка есть фонарь и складной нож. Посмотри – там, на склоне, муравьи, и это ему не нравится. Отряхивается.
– Муравьи? А как давно мы чистили эту зону?
– Месяц назад. Хочешь, чтобы я уточнил?
– Нет, просто пометь для себя: пора ее зачистить. Отправь маленькую группу. Пусть принесут несколько гнезд. Они нам нужны для гидропоники.
– Хорошо, – кивнул Харви и, повернувшись к одному из ассистентов, передал ему приказ на языке жестов. Потом вновь обратился к Хеллстрому:
– Этот Портер был странный тип. Я размышлял над тем, что он нам сообщил. Оказалось, немало.
– Ему не повезло с родом занятий, – сухо заметил Хеллстром.
– А что им нужно, как ты думаешь? – спросил Харви.
– Каким-то образом мы привлекли внимание некоего официального агентства. Похоже, все, что они ищут – это средство удовлетворить свою паранойю.
Старина Харви криво усмехнулся:
– Не нравится мне это.
– Мне тоже.
– А ты уверен, что принял верное решение?
