Казалось, этот потоп не закончится никогда. Я цеплялась за выступ, и руки затекли. Вечно держаться я не могла, и если придется плыть, то шансов на спасение не будет. Наконец я разжала руки, приготовившись пойти ко дну, разрешая воде унести меня к отцу. Мама схватила меня за воротник, удерживая на плаву. Но я была слишком тяжелой, и мы обе начали тонуть. Я попыталась высвободиться, но она крепко держала меня, не желая отпускать. Ее светлые волосы нимбом развевались вокруг головы. Когда вода поднялась, я вдохнула побольше воздуха, чтобы, когда моя голова окажется под водой, задержать дыхание настолько долго, насколько получится.
Внезапно вдалеке раздался сильный скрип, и хотя дождь продолжал так же барабанить наверху, вода в камере потихоньку перестала подниматься.
– Дамба, – сказал кто-то. – Должно быть, они открыли другой путь для оттока воды. – Я слишком устала, чтобы поверить хорошим новостям или усомниться в их правдивости. Чтобы вода спала, потребуются дни, если не недели, а я не смогу продержаться так долго.
– Держись, – услышала я мамин голос, но теперь, когда я лежала на поверхности, он зазвучал как-то далеко. Я боролась, хватая ртом воздух, затем снова ушла под воду. Вода хлынула в нос и рот, я кашляла и давилась. Веки отяжелели, закрылись, будто во сне. Комната погрузилась во тьму, что было дальше, я не знала.
Спустя какое-то время я проснулась на земле, недалеко от стены, за которую цеплялась.
– Что случилось?
Вода ушла, она отступила быстрее, чем прибыла, оставив после себя черный влажный илистый пол, усеянный нашими промокшими вещами. Последнее, что я помнила, была заполненная водой комната, где я, задыхаясь, сделала несколько последних глотков воздуха.
– Сэделе! – Мама опустилась на землю рядом. – Слава небесам, ты жива! Когда вода поднялась слишком высоко, ты потеряла сознание. Я пыталась удержать тебя на плаву, но у меня не получилось. Сол держал тебя, пока воды не отступили.
Сол. Я посмотрела в дальний угол комнаты, где сидели его бабушка и отец, пытаясь прийти в себя после наводнения. Но я не видела его.
– Я тут. – Повернувшись, я обнаружила его рядом. Наши глаза встретились. Понимание, что он спас меня, сблизило нас.
– Спасибо, – проговорила я.
– Я рад, что с тобой все в порядке. – Его рука потянулась в моем направлении, и я на мгновении задумалась, может ли он прикоснуться ко мне. Но в присутствии остальных в комнате он не мог. Он встал и направился обратно к своей семье.
– Он не отходил от тебя, пока не убедился, что с тобой все хорошо, – тихо сказала мама. Я ощутила, как внутри по телу разлилось тепло. – А теперь давай подумаем, как высохнуть. – Я попыталась встать, но моя намокшая одежда, тяжелая, пропитанная ледяной канализационной водой, тянула меня вниз. – Пойдем. – Мама, несмотря на свой огромный живот, вскочила на ноги. В глазах читалась стальная решимость. Она не собиралась сдаваться и позволить этому сломить нас. Вместе мы медленно стали приводить комнату в порядок.
Пока мы трудились, я думала о событиях прошлой ночи. Наводнение пришло внезапно, без предупреждения. Если бы вода не отступила, мы бы все утонули. И это была не единственная опасность – пока мы живем в комнате, без запасного укрытия или выхода, мы будем беззащитны, словно в ловушке. Я вспомнила ту ночь, когда мы оказались в канализации, в лабиринте туннелей, сквозь которые нас вел Павел. Должны были быть и другие места, где можно укрыться на случай, если все пойдет плохо, а может, даже найдется и выход.
Я взглянула на Сола, мне хотелось поделиться с ним своими мыслями. Он ходил по туннелям больше, чем я, и, возможно, видел другие пригодные для проживания места. Но шансов побыть наедине было мало – наши семьи постоянно были рядом.
В ту ночь, когда все остальные готовились ко сну в своих еще мокрых постелях, Сол жестом позвал меня, кивнув в сторону туннеля. Когда мама заснула, я выскользнула из комнаты, за которой меня ждал Сол. Мы молча двинулись по туннелю.
– Сол, я хотела поговорить с тобой кое о чем. – Я колебалась, не зная, как начать разговор. – Паводковые воды… они чуть нас не убили.
– Это было ужасно, – согласился он.
– Дело не только в этом. Мы должны найти выход из канализации, если нам вдруг придется сбежать.
– На улицу? – Он посмотрел на меня как на безумную. – Но здесь, в канализации, мы в безопасности. – Он упрямо сжал челюсти. Потрясенный потерей брата и невесты, он не мог представить, что можно выжить еще где-то, как не здесь.
– Пока да. Но что, если снова пойдут дожди? В следующий раз они могут и не остановиться. Или вдруг немцы обыщут туннели. – Он промолчал. – Мы здесь в ловушке, легкая добыча. И все только становится хуже. Мы не сможем вечно здесь оставаться.
– Ты хочешь, чтобы мы ушли?
– Ну нет, – сказала я, уже мягче. По правде говоря, я тоже не была готова покинуть канализацию – в основном потому, что не представляла себе безопасного места, куда мы могли бы пойти. – Не совсем так. Не сейчас. Но нам нужно знать, как выбраться, куда идти, если случится что похуже. – Мы боролись с голодом, с наводнением, сражались за то, чтобы нас не обнаружили как можно дольше, – и канализация побеждала. – Должен же быть какой-то выход. Мы должны найти его, чтобы, когда придется бежать, мы нашли свой путь.
– Может быть, спросим Павла… – предложил Сол.
Я помотала головой.
– Павел и так много сделал для нас. Он не поможет нам с побегом. – Павел сделал все, чтобы доставить нас сюда и спрятать. Он верит, что канализация – единственный наш способ выжить, и если мы попытаемся уйти, то все испортим и нас поймают, как ту семью, сбежавшую в первую же ночь. Он не собирался показывать нам выход, чтобы мы не рисковали собственными жизнями – и его в том числе. – А что, если Павел не сможет добраться до нас, как не смог вчера во время наводнения? Нам нужно знать, какие у нас есть запасные варианты, и их мы должны отыскать сами.
– Если бы мы выбрались, то куда бы пошли?
Я засомневалась.
– Не знаю, – призналась я наконец. – Мы должны хотя бы поискать. Нужен вариант, если до этого дойдет. Если вдруг случится худшее… – Я попыталась представить, что могло быть худшим, но у меня не получилось. – Сол, у нас получится, но только ты должен помочь.
Я ждала, что он продолжит спорить со мной, но он не стал.
– Хорошо, – уступил он.
– Так поможешь мне? – спросила я.
Он неохотно кивнул, не глядя мне в глаза.
– Я пойду с тобой завтра вечером, и мы посмотрим, есть ли выход. – Уходить из канализации – это шло вразрез со всем, чего Сол хотел и во что верил, но он был готов найти для меня выход. – Но только, чтобы проверить, на случай, если придется экстренно выйти. А так мы никуда не уходим, – твердо сказал он.
Следующей ночью он встретил меня у туннеля.
– А как насчет решетки над пристройкой, где мы читаем? – спросила я.
