Темнело рано, за окном посвёркивала огнями ночная Москва. Что он делает, интересно, в чужом районе? Разве поблизости нет своей пиццерии?
За годы работы у него выработалась, вернее, обострилась интуиция, она была врождённая. Назавтра после работы зашёл к Гургену.
Визит полицейского, даже в безупречное заведение, событие не из приятных. Гургену дали знать немедленно, и он вышел в зал раньше, чем Денис успел расплатиться.
— Что вы, не надо, за счёт заведения! — заторопился он.
— Это исключено, — вежливо сказал Денис, — зашёл попробовать, коллеги хвалят.
Коллеги заходили, особенно Назаров, и не отказывались — за счёт заведения.
— Я что хотел узнать. Вы только в нашем районе берёте заказы на доставку?
— Хватает своих. В других районах — кто мне позволит?
— Я так и думал, спасибо. А пицца у вас отменная.
В это время помощник Гургена вышел покурить. И через минуту Назаров знал, что незнакомый мент расплатился за пиццу и спрашивал Гургена про заказчиков.
И сразу же об этом знал Олег. Миронов с Назаровым были крышей. Значит, за Артёмом будет слежка.
Назавтра заказа в телефоне не было, и Артём вздохнул с облегчением. Он очень уставал, а мама ничего не заметит. Зато от Гургена был заказ для Олега.
Артём всегда заходил к нему после всех других заказчиков.
— Засветились мы с тобой, брат. Доставка магазинной пиццы отменяется, дам другую работу. Ты был когда-нибудь в Питере?
— Я родился в Питере, и бабушка у меня там живёт.
— Это здорово! Адрес знаешь?
— Точно не помню…
— Письма пишет бабушка?
— Пишет, часто.
— Вложишь в этот конверт обратный адрес, адресат — абонементный ящик в Питере. Дойдёт.
Это было действительно здорово. Умельцы давно уже научились делать товар из вполне доступных элементов. Нельзя сказать, что не хуже натурального, но вполне пригодного качества. Не для элитных покупателей, для массовки.
И новая лаборатория, студенты, — завелась в Питере. С ценой договорились, только доставку просили взять на себя, ребят было только двое.
Олег всё продумал, надо только исключить вокзал с проверкой. Он отследил, в Москве на автобусных станциях проверка выборочная, автобусы из ближайшего зарубежья, с юга, из крупных городов. Из Питера не проверяли, но рисковать не стоило.
Надо ехать в Москву не из Питера, а с пересадкой в каком-нибудь маленьком городке. Там проверять не будут, и в Москве автобусом из глубинки не заинтересуются.
— В Питер поедешь «Красной стрелой» к бабушке. В почтовый ящик тебе бросят ключ от камеры хранения торгового центра. Пройдёшь, когда будет много людей.
Купи какие-то продукты, денег я тебе дам. Возьмёшь сумку, уложишь продукты и поедешь на автовокзал. В пакете — шпаргалка, какими автобусами, где пересадка. В Москве таксист будет в капитанской фуражке. Потом договоримся, какая следующая примета. Он высадит тебя у метро. Деньги на карточку, как всегда.
Всю зиму раз в две недели Артём ездил к бабушке.
Это было одно удовольствие — она радовалась, старалась приготовить что-то вкусненькое. И он валялся на диване с очередным детективом из бабушкиной нехитрой библиотеки.
Потом шёл в указанный торговый центр, покупал пепси, булочку, нарезку колбасы, мандарины. Всё это можно было съесть в автобусе на обратном пути. Деньги в мамину стопку клал не сразу, частями, когда она уменьшалась.
И всё было бы хорошо, но Денис тоже ездил в Питер. И тоже в пятницу вечером «Красной стрелой».
Семья ещё оставалась там, на старой квартире. Не решались срывать детей из школы посреди учебного года, и съёмная служебная была мала на четверых.
«Красная стрела» стала привычной, в ночь на субботу туда, в ночь на понедельник обратно.
В первый раз увидел Артёма, узнал, но внимания не обратил. Когда увидел в очереди у кассы второй и третий раз, насторожился. Обратно не встречал ни разу.
В Москве день потратил, просмотрел камеры на выходе из вокзала. Не было Артёма ни в воскресенье утром, ни в понедельник. Теперь он проверял записи каждую пятницу и отслеживал, когда возвращается Артём. Но он не возвращался!
Просмотрел камеры автовокзала.
— Что ты изучаешь, Денис? Что это за толпа?
— Ленинградский вокзал. Похоже, наш развозчик пиццы переквалифицировался в наркокурьера. Завтра в Питере глаз с него не спущу!
Назаров постоял за спиной Дениса. На экране компьютера на перрон один за другим шли к поезду люди.
— Это когда?
— Две недели назад, в прошлый раз. Вот он. А обратно автобусом. Встретим на станции.
Назаров ещё постоял для порядка и вышел из кабинета.
Звонок раздался ночью, в вагоне:
— Артём, слушай внимательно. Тебя засекли. Пакет надо забрать до закрытия магазина, иначе ячейку вскроют. Можешь вызвать какого-нибудь парня, который умеет держать язык за зубами? Приехать утром в воскресенье, забрать у тебя ключ с инструкцией, и автобусами в Москву.
— Я не знаю, нет такого парня. Но придумаю что-нибудь.
С минуту он лежал на верхней полке с телефоном, зажатым в кулаке. Страх окутал его тело плотной сетью, забирался всё глубже и глубже, пока не сжал сердце.
Его засекли. Поймают, посадят в тюрьму! Не об этом сейчас, не об этом. Кому можно доверить такое опасное дело? Только Оле!
Пошёл в туалет и перезвонил дяде Олегу. Парня нет, есть девочка.
Ей позвонил днём в субботу, когда бабушка ушла в магазин за свежими булочками.
— Оля, только ты можешь меня спасти! Вопрос жизни и смерти. Сможешь приехать в Питер завтра «Красной стрелой»? Скажи дома, что едешь на экскурсию. Запиши адрес и как ехать.
— Какая экскурсия! Дядя Лёня пошёл бы меня провожать. Но я приеду обязательно.
Придумывать пришлось на ходу.
— Кто звонил? — спросила мама.
— Даша, приглашает на день рождения. Сегодня, в шесть часов, с ночёвкой. Можно?
— Там будут взрослые? Не нравится мне эта Даша. С чего бы звать тебя на день рождения? Не такие вы подруги. Но отказываться неудобно, выбери красивую книгу в магазине.
Вообще-то всё получилось потому, что маме было не до неё. В доме главным был маленький братик, месяц от роду.
Ушла из дому в пять, бродила по Москве и думала, что могло случиться с Артёмом, если это вопрос жизни и смерти? Поехал к бабушке. Если что-то с ней, должен звонить родителям. Но вопрос жизни и смерти…
Артём с самого раннего утра поглядывал в окно. Дорожка к подъезду была видна от ворот. И когда в конце её показалась Оля, вздохнул облегчённо, теперь всё будет хорошо!
