— Мать у них тоже была не особо… компетентна, на самом деле. Как таковые дети — именно как дети — ей были не нужны. Она рассматривала близнецов скорее как некую инвестицию, которую надо вырастить, натренировать и пустить в бой — зарабатывать деньги. Но только близнецам это было не пояснить, да и не надо уже. Раз умерла, так пусть остается любящей матерью в их светлой памяти. А Лед все же мужчина, который взвалил на свои плечи все княжество. Он и так, по мнению соседей, уделяет детям преступно много внимания. — Я рассказывал и машинально поглаживал девушку пальцами по плечу.
— Ничего, постепенно выправим косяки, — покачала головой крапивка, обернулась и поправила сползшее с Люпина одеяло таким жестом, что мне даже немного завидно стало. Я, кажется, за прошедшие два дня привык, что она заботится только обо мне. Мать-перемать! Я точно чем-то отравился. Откуда это неуемное чувство собственника?! Она даже не моя подопечная по крови. Только на бумаге. И знаю я этот комок информационных полей из другого мира едва ли трое суток. А уже привязался. Ужасно…
Может, это оттого, что мне кажется — она слишком похожа на меня самого?
Глава 49
И. о. Ортики
Да черт бы все побрал, я никогда не была клушей, но!
Нельзя так с детьми. Да, детьми!
Не знаю, может быть, из-за тяжелого детства, но близнецы слегка отставали в развитии. На мой взгляд, по мозгам им было лет одиннадцать-двенадцать, не больше. Они еще совсем-совсем маленькие, едва начинают входить в подростковый возраст. Тело меняется, магия меняется, мозги плывут. А взрослым дела нет, чуть что — прутом по заднице, и вся педагогика.
Короче говоря, если местным дети не нужны — будут мои.
С Люпином оказалось вообще просто — перестать крапивить и подставлять, улыбнуться лишний раз, дать погладить демона, шоколадку и обещание. Все, тут же оказалось, что мальчик умненький и на удивление покладистый. Прямо не дель Нериум, а оладушек.
Зато Магнолия — та еще штучка.
В ванной она буянила от души. Я не только ее вымыла, но и вымылась сама, вымыла ванную комнату от пола до потолка, да еще и новую служанку искупала. Потому что в процессе борьбы с вредностью водой раз по двадцать окатило все вышеперечисленное.
Но у меня оказалось больше опыта и сил. А еще я не тратила их на слезы и истерику. Так что Магнолия выдохлась первая.
Ну, естественно, что я этим воспользовалась. Домыла упрямицу, вынула из воды, вытерла, расчесала… и получила еще одну истерику. Только без ора, одними слезами. И ревела девчонка не просто так, а в меня. Вцепилась обеими руками и тихонько подвывала минут пять.
Короче говоря, кончилось все тем, что теперь дети спали в нашей с Нарциссом кровати. Все хорошо, одно плохо: продолжить начатое в ванной нам с цветочком не светит. Это раз. А два — мы так ведь толком и не разобрались с подробностями нападения на замок.
— Матку принесли в замок примерно полгода назад, — вдруг выдал цветочек, мгновенно отвлекая меня от укрывания мелких одеялком.
— Почему именно полгода назад?
— Она размножилась до нескольких десятков особей, но при этом на несколько семей популяция разделиться не успела и только-только начала приобретать определенную магическую направленность. Кроме того, я посчитал пропавших слуг и сопоставил сроки созревания обычных допелей и потенциальных будущих маток, — пояснил Нарцисс.
— А как ты определил про семьи? — Я положила голову ему на плечо и прикрыла глаза. Усталость накатывала мягко, но думать и говорить пока не мешала.
— Управляющие нити были только у одной особи, все остальные находились у нее под контролем. Еще не успели отвоевать самостоятельность.
— Понятно… но что из этого следует? — Один глаз я таки открыла, поскольку оказалось, что если не смотреть на Нарцисса, то половину информации можно упустить. Он говорил не только голосом, но и всем собой.
— Полгода назад в замке присутствовали послы дель Фейнов. А кроме них, в тот момент не было никого.
— У тебя такое лицо, словно вслух ты говоришь одно, а думаешь совсем противоположное, — констатировала я, похвалив себя за внимательность.
— Слишком гладко. — Цветочек недовольно сморщил нос. — Явно подставили же. Но больше ни одной лишней души в тот момент не было. Конечно, это не отменяет факта, что матку могли подложить одному из слуг или и вовсе убили слугу, который был в городе, и в поместье вернулась уже слизь в его обличье. Раз на этих слизней не реагировала защита, вариантов огромное множество.
— Это слабое место в обороне. — Я и второй глаз открыла. — Эдак кому угодно когда угодно можно соплей подсунуть.
— Ты права. Спасает этот мир одно: демонические слизни бездны — крайне редкие, крайне опасные из-за стайности и практически неприручаемые существа. Чтобы подложить эти «сопли» врагам, надо сначала их раздобыть. Это очень сложно. А еще сложнее — держать потом под контролем, чтобы молодая слизь не сошла с ума от количества доступной еды и не выдала себя в первый же день.
— То есть у нас умный и сильный враг. — Вывод напрашивался сам собой.
— Слабо сказано, — вздохнул цветочек. — Не просто умный и сильный. Гениальный. И самое неприятное — я в нынешнем поколении владетелей таких не знаю. Потому что в прошлом всех таких гениев лично повывел.
— Тараканы заводятся, даже если кухню взорвать или спалить напалмом. — Я устроилась поудобнее, потерлась носом о его плечо и зевнула, прикрыв рот ладонью.
— Да уж. Спи. Ты устала. — Я не увидела, а скорее почувствовала, как цветочек улыбнулся.
— А ты?
— А я… хм. Я тоже посплю. — Не знаю почему, но мне в его голосе послышалось искреннее удивление. Словно он отвык от таких простых людских радостей, а тут вдруг обнаружил их у себя под одеялом и не совсем понимает, что с ними теперь делать.
— Ты вообще спать умеешь?
— Умею, не переживай. Оно мне не сильно нужно, ты права, но помогает привести мысли в порядок и рассортировать полученную информацию. К примеру, разобрать новую формулу твоего обезболивающего.
— Разбирай, — покладисто согласилась я и тихонько поцеловала его в уголок челюсти. — Вот прямо отсюда. А я пока… Увидимся завтра, цветочек.
— Увидимся завтра, росточек, — повторил мою интонацию Нарцисс и весело хмыкнул, чмокнув меня в район макушки.
На удивление, спалось мне сладко и безмятежно. Не помешали чужие покои, беспокойство о неизвестном враге, лишние дети в собственной кровати.
И утро началось вполне нормально. Ну, если можно назвать перебранку между двумя ведьмами мелодией будильника.
Ругались девушки шепотом. Зато таким зверским, что мне приснился симпозиум ядовитых змей. На особо эмоциональном хоровом шипении делегатов я и проснулась.
— Я тебе все усы выдеру и колокольчики оборву!
