– Это я, – я решил, что, даже если он наемный убийца, у меня все равно есть преимущество: кевларовый слой в подкладке моего пухлого плаща.
– Идите за мной.
Он повернулся и жестом пригласил меня следовать за ним. Мы долго шли по длинному пустынному коридору, и наконец вошли в богато обставленную комнату, где было три стола, за каждым из которых сидела красивая женщина.
О работодателе всегда можно судить по макияжу его (или ее) подчиненных.
По виду всех, кто мне попался на глаза, – от женственного телохранителя до трех офисных работниц (все они, к слову, были разных рас) – я легко мог предположить, что Антробус – человек чувственный.
Над центральным столом, за которым сидела ослепительная азиатка с широким лицом, висел небольшой масляный холст с изображением нагой купающейся девушки. Я готов был поставить кругленькую сумму на то, что это полотно – оригинал Дега
[23].
– Мистер Бородач? – поинтересовалась женщина. На бейджике у нее значилось имя «Хатим».
– Да.
– Что вам угодно, сэр?
– Мы с ним побеседуем лично. Только я и он.
– Вы должны сказать мне, иначе встреча не состоится.
– В таком случае, полагаю, – проговорил я, пожимая плечами, – она и не состоится.
Я развернулся, и моложавый парень в фиолетовом костюме приготовился перекрыть мне выход. Я решил, что мне придется выстрелить в него, если дела примут совсем плохой оборот. А камуфляж у меня нынче был надежный. Я сомневался, что хоть кто-то сможет меня опознать даже в полиции.
– Мистер Бородач, – прогремел очень мужественный голос.
Я обернулся и увидел мужчину, которому этот голос подходил, как варежка – кулаку сибиряка.
Был он высок, широк в плечах и толст в талии. Одет в зеленый костюм-тройку с серыми полосками. Под ним была жемчужно-серая рубашка, а на шее – яркий красно-зеленый шнурок. На голове у него красовалась густая грива волос с проседью, но вот уныло висящие усы были совершенно белыми.
Лицо Августина Антробуса напоминало гранитный бункер с нацеленными на меня острыми глазами, которые, должно быть, были зелеными. Вот он – тот самый чувственный человек, что нанял и хрупкого охранника в фиолетовом, и прекрасных женщин.
– Мистер Антробус, здравствуйте, – поздоровался я.
– Вы хотите что-то мне сказать?
– Пионеры уже готовятся Марс осваивать, а тут мамонты воскресли.
Антробус могуче расхохотался. Во всю силу некоего дикого необузданного существа.
– Зайдите! – потребовал он.
Я шагнул вперед, парень в фиолетовом – за мной.
– Без тебя, Лайл, – сказал хозяин. – Мы с мистером Бородачом побеседуем с глазу на глаз.
Коридор, который вел из комнаты, где сидели девушки, тянулся между стеной и анфиладой узких окон, выходивших на Центральный парк.
От чередования света и тени возникало ощущение, что я на сафари подкрадываюсь к еще ничего не подозревающему льву.
Офис Антробуса обставлен был мебелью из темного дерева, обитой темно-синей тканью. На полках стояли только книги в твердых переплетах, компьютера и вовсе не наблюдалось. У обширного стола из красного дерева располагались на некотором расстоянии друг от друга два роскошных обитых стула. Они были чуть повернуты друг к другу, как два старых приятеля за рюмкой коньяка во время задушевной беседы.
– Садитесь, – велел хозяин.
Я сделал, как сказали.
Тогда он уселся сам, возложил руки на массивные подлокотники с резными когтями и фыркнул.
– Вы говорите про Марс, а весь ваш вид – это фарс, – начал он. – Вы явно родились в Америке, но оставили себе фамилию Бородач, а значит, у вас хорошее чувство юмора.
– Благодарю вас, мистер Антробус. Просто большую часть времени я прячусь… даже от глаз простых обывателей.
– Как и сейчас.
– Я пришел к вам поделиться разведданными и, возможно, предложить небольшой совместный бизнес, – сказал человек, которым я притворялся.
– Мне нравится слово разведданные, – заявил Антробус. – Даже дурак сможет доставить разведданные, если они правильно сформулированы.
Я снова почувствовал биение сердца. Этот всемогущий человек пугал меня. Он словно сошел со страниц старой книги, написанной, чтобы пугать детей и объяснить им, как в действительности устроен мир.
– Я – частный агент, который работает на тех, кому следует оставаться в тени, – проговорил я. – Меня нанял некто, кто представляет интересы Стюарта Брауна. Нанял для сбора информации о человеке по имени Уильям Джеймс Мармот, предпочтительно компрометирующей.
На этом мужской разговор прервался. Антробус принялся изучать меня своими узкими глазами, а потом едва заметно кивнул.
– С какой целью? – спросил он, когда сам мой вопрос уже практически забылся.
– Он сказал, что Мармот на него давит и ему нужен ответный рычаг давления.
– Какого рода рычаг?
– Этого я не знаю. Я нашел человека по имени Поукер, которому известен человек, тоже утверждающий, что Мармот работает на вас.
– Человек, который знает человека, который знает обо мне?
– Так оно и бывает в моем деле.
Выдержав существенную паузу, Антробус продолжил:
– Значит, вы пришли сюда только потому, что один человек сказал вам, что ему сказал другой, что тот, за кем вы охотитесь, может быть как-то связан со мной?
– Я хотел убедиться, вправду ли вы такой серьезный человек, как я слыхал.
– И что скажете?
Я улыбнулся, мельком подумав, как это может смотреться на моем новом лице.
– Если мы с вами сумеем прийти к соглашению, мне не придется больше никого преследовать.
– Вы же сказали, что вас нанял некто, представляющий Брауна, – парировал тот.
Я кивнул без улыбки.
– И кто же?
– Некто, называющий себя Кудрявым.
– Кудрявый Бородач? – скаламбурил он.
Я снова сдержал улыбку. Человека часто можно опознать по мимике, когда он улыбается.
– И чего же вы хотите, мистер Бородач?
– Шесть тысяч долларов наличными, и я отстану от Мармота.
– Это не деловой подход, – заметил Антробус.
– Так я к вам не на работу нанимаюсь.
Антробус зашелся от смеха.
– Итак, значит, сделка? – спросил я.
Глава 24
В это время года к пяти вечера солнце уже садилось. Паром мерно плыл сквозь сумерки к причалу Святого Георга. Я в своем дутом плаще стоял на носу, наслаждаясь резким ветром и размышляя, что неплохо нынче потрудился, чтобы сбить преследователей со следа.
