— Бобек, — произнес Кафка.
Сестра Уоллис жестом велела ему выйти из строя и пошла дальше. Затем она остановилась перед кудрявым светловолосым мальчуганом лет пяти.
— А тебя как зовут?
— Герхард, — пробормотал он, глядя себе под ноги.
— Джеральд, — поправила мать Джо.
Сестра Уоллис попросила мальчика выйти.
— Спасибо, Герхард, что не обманул меня, — сказала она ему. — Ты знаешь свою фамилию?
— Нуссбаум, — пролепетал ребенок.
— У меня для вас хорошие новости, Кафка и Герхард, — сообщила сестра. — Я нашла вам новые семьи.
Кафка просиял, а вот Герхард заплакал. Сестра Уоллис присела рядом с ним; подол длинного форменного платья лег волнами на пол.
— Почему ты плачешь, малыш?
Герхард повернулся и указал на паренька постарше, стоявшего у стены; крупные слезы текли по его красному лицу.
— Mein bruder
[24], — всхлипнул он.
Старший паренек улыбнулся ему сквозь слезы. Он открыл рот, чтобы пояснить, но сестра Уоллис не стала дожидаться.
— Твой брат? — переспросила она.
Герхард энергично закивал.
Сестра Уоллис встала и поманила старшего мальчика согнутым пальцем, улыбаясь и приглашая его встать рядом с братом.
— Не плачь, — сказала она Герхарду. — Твой брат тоже поедет с тобой.
Брат подбежал к малышу и положил руку ему на плечо. Герхард крепко обхватил его за талию маленькими ручками и просиял сквозь слезы.
Пия сжала кулаки и взглянула на Финна, стоявшего в конце ряда, — наверняка он вспомнил о своих старших братьях. Но, к ее удивлению, приятель насупившись взирал на сестру Уоллис. Почему он так сердится на нее? От испуга, растерянности, злости? Но тут Пии в голову пришла страшная мысль: а вдруг и Финна заберут?
Когда сестра Уоллис повела Кафку и Герхарда с братом к двери, а мать Джо пошла за ними следом, Пия с облегчением выдохнула.
— Мы так вам благодарны, сестра Уоллис, — говорила настоятельница. — Вам уготован рай на небесах. Мы просто счастливы, когда наши воспитанники находят новые семьи. Благослови вас Бог, дорогая.
Сестра Уоллис остановилась и с улыбкой повернулась к ней.
— Спасибо за доверие, — сказала она. — Скоро я вернусь за новыми детьми. — Она осмотрела остальных мальчиков, так и стоявших истуканами вдоль стены. Когда ее взгляд упал на Финна, сестра Уоллис вдруг запнулась и удивленно раскрыла рот. Но потом быстро отвела глаза и торопливо вышла в коридор, подталкивая впереди себя Кафку, Герхарда и его брата.
Пия снова взглянула на Финна. Он, казалось, был в полнейшем недоумении и не отрываясь смотрел на дверь. Почему Финн и сестра Уоллис так странно себя ведут? Непонятно. Пия вернулась в свой угол и снова села. Сейчас он подойдет, и она сама спросит. Но тут сестра Эрнестина хлопнула в ладоши и объявила, что пора расходиться по своим отделениям. Мальчиков повели прочь. Пия вскочила и побежала догонять Финна. Она чувствовала непонятное стеснение в груди — недобрый взгляд, которым Финн одарил сестру Уоллис, внушал безотчетную тревогу. Или Финн просто боялся, что его тоже заберут? Промчавшись мимо нескольких мальчиков, она протянула руку, чтобы схватить друга за плечо, но сестра Эрнестина поймала ее и оттащила назад.
— Не давайте волю рукам, мисс Ланге, рявкнула она. — И не лезьте поперек остальных.
Пия ощутила, что сердце словно замедлило ход. У нее появилось отчетливое плохое предчувствие насчет сестры Эрнестины, но несчастье, похоже, грозило ей не прямо сейчас, а через некоторое время. Возможно, дело было в ее преклонном возрасте, да и в любом случае Пию не волновала судьба монахини. У нее имелись заботы поважнее. Девочка снова направилась к двери, но сестра Эрнестина заставила ее ждать, пока все до единого воспитанники не выйдут из рекреации. Когда Пия наконец оказалась в коридоре, Финна и след простыл.
На следующий день наконец появилось солнце, и после завтрака всех выпустили на несколько минут подышать свежим воздухом. Сестра Эрнестина, дрожа от холода и скрестив руки, с угрюмым видом топталась на крыльце. Пия пошла к реке, надеясь, что Финн тоже выйдет вместе с другими ребятами. Ночью девочка почти не сомкнула глаз, тревожась, что в следующий раз сестра Уоллис заберет Финна, и теперь ей не терпелось увидеть его.
Пряди прошлогодней замерзшей травы стелились по земле, оголенные ветром; холмики снега притулились к забору и к сооружениям на детской площадке; у дальней ограды тянулся огромный, чуть ли не до верхушек пик, сугроб, похожий на песчаную дюну. Будь это куча земли, Пия легко поднялась бы по ней и перебралась на другую сторону. Девочка встала на сугроб, проверяя, выдержит ли он ее вес. Ботинок провалился сквозь тонкую ледяную корку, но снег под ней оказался твердым. Пия сделала несколько шагов, расставив руки, чтобы не потерять равновесие, и забралась чуть выше. Сердце бешено заколотилось. У них есть шанс! Она соскочила со снежного холма и нетерпеливо оглядела двор в поисках Финна. Мальчики вышли, но ее друга среди них не было. Пия потирала руки и расхаживала туда-сюда, притворяясь, что пытается согреться, но в действительности от перевозбуждения ее бросило в жар, словно от раскаленной печки. В голове лихорадочно проносились мысли: Пия обдумывала, что они будут делать, когда окажутся на свободе. Перво-наперво надо пойти в ее бывшую квартиру и узнать у нынешних жильцов, не возвращался ли отец. Если нет, придется опрашивать соседей: может, кто-нибудь слышал про близнецов. Что делать дальше, Пия еще не придумала. Девочка сунула руки в карманы и снова взглянула на дверь. Финн не появлялся.
С деревьев и с перекладин качелей падала капель, большой кусок льда на вершине горки с треском откололся и сполз по наклонной поверхности. На лужайке девочки с визгом бегали от мальчишки, который водил в жмурках. Пия вздрогнула и чуть ли не в сотый раз оглядела двор. Почему Финн так задерживается?
Она стиснула зубы и подошла к двум мальчикам лет десяти, пинавшим консервную банку возле качелей. Один из них был длинный и с большим носом, а другой — невысокий и коренастый. Увидев Пию, они прекратили игру.
— Вы знаете Финна Даффи? — спросила она.
Высокий поставил ногу на банку, словно защищая ее от посягательств.
— Да. Он с нашего отделения.
— Не подскажете, где он?
Мальчишки переглянулись и растерянно уставились на нее.
— Разве ты не слышала? — спросил крепыш.
У Пии защемило сердце от нехорошего предчувствия.
— О чем?
— Он уехал, — объяснил высокий.
В груди у девочки, точно птица в клетке, забилась паника.
— Как это уехал? Куда?
— Когда мы утром проснулись, его кровать была пуста.
