У Пии кружилась голова. Девушка взглянула на Финна в поисках поддержки, и тот взял ее за руку. Она пыталась сосредоточиться на прикосновении его широкой теплой ладони, но все равно была на грани обморока.
— За деньги она согласилась оставить их в городе, — объяснила Луиза. — Но только если мы не будем спрашивать, где близнецы, и поклянемся не искать их.
Пия закусила губу, чтобы не закричать. Паттерсоны были единственной ниточкой к Олли и Максу. Добрые старики пустили их с Финном в дом и ответили на вопросы, но судьба братьев по-прежнему оставалась неизвестной.
— Откуда вы знаете, что она все-таки не отправила их в другой штат?
Луиза горестно пожала плечами:
— А мы и не знаем.
Пия вскочила и начала метаться по гостиной; в груди у нее клокотало негодование, сердце бешено колотилось.
— Так вы не имеете представления, где близнецы? — почти закричала она, не в силах совладать с собой.
— Мы так не говорили, — возразил Бен.
Пия сквозь слезы впилась в него взглядом.
— Тогда, ради бога, скажите мне, где они, пока я не сошла с ума!
Глава двадцать девятая
В своем любимом креповом платье и туфлях на высоком каблуке Пия обогнула стол в гостиной Хадсонов, раскладывая по кругу тканевые салфетки. Днем она помогала хозяйке на кухне — чистила картошку, делала сухарики в дополнение к тушеной говядине, толкла тапиоку с клюквой для пудинга, заправляла маслом салат из свеклы. Потом привела себя в порядок: завила волосы и немного подкрасилась помадой и румянами. Теперь она дрожащими руками протирала стаканы салфеткой. Наверху бегали дети, смеясь и крича.
Девушка старалась не думать о том, выполнят ли Бен и Луиза Паттерсон свое обещание, но никак не могла отвлечься. Если ничего не выйдет, она просто развалится на части.
Когда она рассказала доктору и миссис Хадсон, кем в действительности была сестра Уоллис и чем занималась, они были потрясены. Доктор пообещал сообщить информацию в приюты и богадельни, чтобы в будущем сотрудники внимательнее следили за тем, кому отдают детей. Он также обратился в полицию, и вскрытие тела Бернис показало, что женщина умерла от обширного кровоизлияния в мозг. Паттерсоны предложили оплатить похороны, поскольку родственников у Бернис не было, а старики все-таки считали соседку почти дочерью, несмотря на все ее преступления. Луиза уверяла, что можно любить даже самых закоренелых грешников, но Пия не считала Бернис достойной любви. Злодейка не только безнаказанно похитила Олли и Макса, но вдобавок торговала младенцами и отправляла детей иммигрантов в другие штаты на произвол судьбы. Некоторые поступки нельзя прощать. Однако мутти часто говорила, что Бог все видит: возможно. Бернис уже поплатилась за свои неправедные дела.
— Прекрасно выглядишь, — раздался позади девушки мужской голос.
Она вздрогнула и обернулась, чуть не уронив стакан. Это был Финн, чисто выбритый, с гладко зачесанными назад волосами, в новом пиджаке и отутюженных брюках. Он показался Пии очень красивым.
— Ты меня напугал до полусмерти, — призналась она и в шутку шлепнула Финна салфеткой.
Он перехватил салфетку и притянул девушку к себе.
— Так и было задумано, — улыбнулся он.
— Очень смешно, — проворчала Пия. — Я чуть не в обморок падаю, а ты шутишь.
Он нежно провел пальцами по ее лбу, отводя выбившуюся прядь.
— Постарайся не волноваться. Нет причин для беспокойства.
Девушка вздохнула и положила руку ему на плечо. — А если они не придут?
— Придут.
— Почему ты так уверен?
— Потому что мистер и миссис Паттерсон хорошие люди. Когда они узнают настоящую историю мальчиков, они придут.
— Ну ладно. А если я им не понравлюсь?
— Не говори глупостей, — ответил Финн. — Разве можно тебя не любить?
В этот миг в гостиной появились доктор и миссис Хадсон: она в синем платье с жакетом, он в сшитом на заказ сером костюме с черным жилетом. Доктор Хадсон в последнее время слегка располнел, отрастил светлую бородку и стал похож на викинга; волосы у него уже начали седеть, но даже с посеребренными висками и углубившимися морщинами он был неотразим.
— Все готово? — поинтересовалась миссис Хадсон.
— Думаю, да, — ответила Пия.
Доктор Хадсон высунулся из двери и позвал:
— Дети, спускайтесь! К прибытию гостей надо рассесться.
Казалось, сотни ног под аккомпанемент смеха и веселых криков прогрохотали по ступеням и промчались по коридору. Первой появилась Элизабет со сбитым набок белым бантом в волосах. Замедлив шаги, она степенно подошла к столу. Потом вбежали Маргарет и Софи в платьях с воланами и с одинаковыми ленточками в косах. За ними показался Купер в индейском головном уборе с пером; в руках мальчик сжимал лук. Миссис Хадсон засмеялась, сдернула с головы сына наголовник и забрала лук, спрятав их в сервант. Пия поправила бант Элизабет и одернула платья на старших девочках.
Тут раздался звонок в дверь, и девушка застыла на месте.
Купер ринулся было в коридор посмотреть, кто пришел, но доктор Хадсон поймал его за воротник и вернул назад.
— Я сам открою, юноша, — строго сказал он. Миссис Хадсон велела детям сесть.
— Прошу вас вести себя прилично, — наставительно произнесла она. — Пия ожидает очень важных гостей, поэтому сидите как мыши.
— Хорошо, мама, — в один голос пообещали дети.
Пия с бешено колотящимся сердцем встала рядом с Финном, нервно поглядывая на него. Он взял подругу за руку и крепко сжал.
— Не волнуйся, — ободрил он девушку. — Уверен, они поступят правильно.
Пия попыталась улыбнуться в знак благодарности, но губы у нее дрожали, и она едва сдерживала слезы. В коридоре раздались голос хозяина и тихое женское бормотание. Может, миссис Паттерсон передумала и хочет извиниться? Вскоре вошел доктор Хадсон и с непроницаемым лицом отступил в сторону. Пия увидела гостью и опустила плечи.
На пороге стояла Ребекка с бумажным пакетом в руках.
— Я принесла детям конфет, — сказала она.
У Пии совсем вылетело из головы, что она сама пригласила Ребекку. Браня себя за забывчивость, девушка подошла к ней, взяла пакет и проводила молодую женщину к столу.
— Где они? — поинтересовалась Ребекка.
— Еще не пришли, — ответила Пия.
— Уверена, что они решатся?
— Нет, — покачала головой Пия, — я ни в чем не уверена.
Ребекка по очереди обняла детей, а потом звонко чмокнула Купера в щеку. Мальчик насупился и вытер место поцелуя. Ребекка засмеялась, взъерошила ему волосы и встала рядом с Финном.
Пия невероятно удивилась, когда хозяйка, узнав, что Ребекка — родная мать Купера, позволила той навещать сына. Впрочем, Хадсоны вообще были самыми добрыми людьми на свете. Конечно, Куперу ничего не сказали, но Ребекка была счастлива хотя бы видеться с ним. Хадсоны предложили приглашать ее в качестве друга семьи на праздники и на дни рождения мальчика, и Пия восхищалась их благородством. Хотелось надеяться, что таких золотых сердец в мире немало.
