Она выпростала руку из крепкой хватки. На секунду задохнулась в гневе, от незнания чем бы его задеть, с отчаянной досадой понимая, что угрожать то нечем. Наблюдая, как на мужском лице явилась оскорбительная усмешка.
Прошипела:
–Тогда даю слово, где бы ты ни был…
Набрала побольше воздуха в легкие.
–Что! Найдешь и закопаешь?
–Я стану другом твоих врагов, любовницей, женой, да кем угодно, лишь бы достать тебя.
Она видела, как потемнел взгляд, как потяжелело выражение на лице.
Поймав ее пальцами за подбородок, слегка сжал.
– Никому об этом не рассказывай. Никогда. Ты подпишешь себе смертный приговор.
Круто отпустил, так что девчонка на миг потерла равновесие, и не глядя больше в ее сторону, вернулся в дом.
Выругавшись, она подошла к одному из охранников, стоящих у ворот.
– Вы меня понимаете? – и, дождавшись кивка, велела: – Отведите меня к Двадабру.
***
В больших залах дома с барельефами горели костры. Вокруг них, что-то горячо обсуждали старцы. При виде Марины они замолкли, и даже самый дряхлый из них преклонил голову.
– Приветствую тебя, принцесса земель Аравилата. Меня зовут Двадабр, – произнес воин, встретивший их у храма.
Марина, растерявшись, кивнула.
– Чем мы можем тебе служить, Знародная? – спросил воин, видя, как она стоит и молчит.
– Мне нужна помощь и совет.
– Пойдем в малую залу.
Оказавшись в одной из маленьких комнат, Двадабр указал на кресло возле горящего огня. Сам сел в соседнее, уставившись кошачьими глазами.
– Могу ли я среди вас найти мага, способного вернуть меня назад? В мой мир, – спросила она без обиняков.
– Среди нашего народа есть маги, подобные Лорду смерти, – произнес он задумчиво. – Но зачем ты хочешь вернуться?
– Мой дом там.
– Овинга твой дом и твоя чаша.
– Лорд Смерти отвезет меня в Аравилат, и меня убьют. Хороша чаша! – от переживания она встала, заходила туда-сюда.
– Понимаю, ты боишься. Но чаша уже наполнена, твоя судьба ее осушить.
– Так вы поможете? Мне очень хочется прожить долгую счастливую жизнь. Марина уставилась на воина, который смотрел на костер.
– Прежде чем узнаешь ответ, прими от моего народа дар.
Он ударил посохом дважды о пол, и через минуту в комнату вошел охранник с берестяной шкатулкой. Передал ее и удалился. Воин открыл шкатулку. На большом зеленом листе лежал тонкий золотой волос.
– Это принадлежит тебе, – сообщил он. – Мы храним его со дня твоего первого перехода. Сними верхнюю одежду.
– Может не стоит, – она, скептически свела брови на переносице.
Поднес к руке девушки и аккуратно перевязал вокруг бицепса.
– Это позволит народу леса знать, что перед ними Знародная и проявлять должное отношение.
– В смысле? – охнула Марина, запрокинув голову и безнадежно опустив ее. – Как клеймо на лбу. Как это снять? Снимите, сейчас же.
Волос ожил, заблестел, расправил узел и превратился в тончайшую золотую татуировку на коже. Воин одобрительно взглянул.
–Да будет твой путь светлым и чистым, Знародная, – пожелал Двадабр, низко поклонился и протянул ей руку, предлагая встать и удалиться. Она неохотно прошла до двери, но у входа обернулась и спросила:
– А почему он Лорд Смерти?
– Нет более сильнейшего мага огня и смерти в магии подземелий. Умеет как забирать жизнь, так и даровать ее.
– Ну, хоть чем-нибудь вы можете помочь?
Двадабр помолчал, а потом, понизив голос до шепота, торопливо заговорил:
– Связываться с ним дороже себе, Знародная. Найди своего Хранителя. Он единственный на всей Овинге имеет законное право укрывать тебя. Хранители приносят клятву на крови, и никто, даже сам Смертник, не может запретить им защищать опекаемого. Это поможет дать законное убежище.
Марина вздохнула, понимающе кивнув.
Выйдя из дома с барельефами, она вернулась назад в сопровождении воина. Охранники стояли у дверей. Подойдя к ним, она попыталась выйти, но ей преградили путь.
– Приказ старейшин, Знародная, – пояснил тот, что провожал ее к дому с барельефами.
Похоже, Двадабр времени зря не терял, со злостью подумала Марина.
Арвил сидел в кресле, ничего не сказав, лишь смотрел на нее хмурым взглядом.
– Отказал тебе Двадабр?
Она проигнорировала его, повалившись на кровать, в чем была.
***
На следующее утро Марина собираясь в путь, осталась стоять, как вкопанная у крыльца. С ужасом оглядывая огромного вороного жеребца.
– Я не езжу на этом.
Ее бесцеремонно схватили за плечо, под ахнувший шепот провожающих, больно и топорно усадили перед собой. Лошадь тронулась, цокая копытами.
Ей казалось, что она слишком высоко от земли, каждое движение животного отдавалось в седло, за спиной прижимался Арвил, могучий и ненавистный.
– Мое оружие, – давясь оскорблением, прошептала она, вспомнив, что кроме него у нее с собою ничего, в общем-то, и не было.
– Тебе не понадобится, – колюче отрезал он, направив лошадь из деревни.
Проснулся он в не настроении, да и где тут быть довольным, когда мысли о боли в мошонке, а не о предстоящем путешествии. Он уже точно знал, что сделает, как только окажется в Бултаме.
Через четыре часа они выехали из леса на сопки, покрытые пестрыми луговыми цветами. Где-то за головой ощущалось его жаркое дыхание, как он, ведя поводьями, задевает руками ее плечи. С непривычки заболели ноги и заныл живот. Когда устроили привал, у Марины, не нашлось сил даже слезть с животного.
– Не трогай, – обессилено прорычала она не в состоянии пошевелиться.
Арвил стащил ее с лошади и, не сказав ни слова, поставил на ноги. Сделав пару неуверенных шагов, она гнетуще вздохнула и опустилась на землю.
Он развел огонь и, достав в одном из баулов хлеба с мясом, разложил на вышитой тряпице. Затем принес два закупоренных бурдюка. Подошел к девушке и протянул руку.
Расплатился с ней таким же чёрствым взглядом, руку убрал, продолжая стоять. Марина, собрав всю волю в кулак, поднялась, гордо выпрямила плечи и поплелась за ним.
– Сколько нам еще, до Аравилата? – спросила она, насытившись едой, и немного расслабившись.
– Едем до Бултама. Оттуда на дирижабле доберемся за несколько дней.
Он растянулся у костра, как огромный хищник, вытянул длинные ноги и, казалось, больше никуда не спешил.
