– Подождите за дверью, – приказал тот и недовольно посмотрел на нее. – Мне ничего не остается, как применить заклинание правды.
Та даже бровью не повела, но опустила руки под стол и стала шевелить пальцами.
Она знала, принц Арвил прекрасно владеет магией смерти и магией огня. Заклинания дублировались в разных видах магии, но немало было и уникальных. И вот это относилось к таким. Воздействуя на нервную систему человека, маг мог добиться любой правды.
Арвил поднял руку перед собою, словно просил подати и зашептал слова.
Струя воды ударила через окно, превращаясь на принце в ледовый панцирь.
Он перестал творить речь. Огнем, схваченным со свечей в комнате и усиленным магией, растапливал стремительно нарастающую и сковывающую броню, пока минут через пять не расколол ее надвое, соединив с разрушительным заклинанием смерти.
Тут же добавилась вторая волна, зажав его с двух сторон.
Маг противодействовал атакам, пока дерево корабля за спиной Виларрии, зажило собственной жизнью, заращивая окна кабинета. Через пятнадцать минут в ее распоряжении осталась только та вода, которую она успела влить в помещение.
– Хватит, – вскинул руку Арвил, останавливая ее. – Я пришел не убивать!
Виларрия перестала атаковать, но продолжала удерживать водный барьер между ним и собой.
– Вы проиграли, капитан. И я откажусь от применения силы.
Пару секунд они молчали, тяжело взирали друг на друга.
Виларрия опустила руки, и вода рухнула на пол, растекшись по кабинету.
В дверь робко постучались.
– Признаете поражение? – спросил он, теперь в его голосе сквозило уважение.
Виларрия кивнула.
Снова постучали.
– Войдите, – гаркнул принц.
– Тут пленный вор, говорит, что видел принцессу, – сообщил начальник стражи, нерешительно просунув в проем только голову.
– Что ж, – изрек довольный он и кажется впервые за долгое время у него понялось настроение. – Что и требовалось доказать. Ведите сюда.
– Он лжет, – спокойно сообщила Виларрия.
В кабинет вошел Намо, оглядывая опаленные стены и мокрые поверхности кабинета с заросшими окнами.
Арвил выжидающе посмотрел на него.
– Я видел ее, – сообщил тот доверительным голосом. – В день отплытия из Бултама.
– Это ложь, – еще раз с нажимом произнесла Виларрия.
– Если ты скажешь правду и докажешь ее, я подарю тебе свободу.
– И снятие всех обвинений.
Принц посмотрел на капитана, уголок рта победно пополз вверх.
– Мы причаливали на атоллах, три дня назад. Капитан оставила ее там, – сообщил вор. – Посмотрите путевые записи.
– Оттягивает неизбежное, – нажала Виларрия, с презрением глядя на того.
– Покажите ваши записи.
Прошла к столу и, открыв его, достала бортовой журнал, не сдержавшись, швырнула им в принца. Хватко поймал его, он открыл, просмотрев записи.
– Что вы там делали?
Она ответила после некоторой паузы.
– Пьянствовали.
– Вы? – Арвил поднял на нее любопытствующий взгляд.
– Не я, а моя команда. На небольшом острове трудно вляпаться в неприятности, – сообщила она, вызвав на его лице усмешку.
– Если лжешь, – принц повернулся к вору. – То клянусь честью, ты проведешь на тех островах остаток жизни, принадлежа всей команде по очереди.
Арвил захлопнул журнал и протянул его Виларрии.
– Отправляемся немедленно. И идем на двух кораблях, на привязи.
Часть 7
Рано утром Виларрия уплыла на корабль, а Марина с Ру приступили к тренировкам.
После обеда, как и во время утренних занятий, за плечами русала все время тянулся непонятный зеленоватый шлейф, который Марине никак не удавалась разглядеть.
– Что это такое? – полюбопытствовала она, когда ее терпение иссякло.
Русал приподнял плечо из воды, и на нем не оказалось татуировки. По спине, карабкаясь на крыльях, полз маленький дракончик. Он занял место на плече и влился в кожу, на глазах становясь татуировкой.
– Мой драк.
– Можно потрогать?
Ру усмехнулся, кивнув. Дракон тут же отделил голову, стараясь тяпнуть. Она отдернула руку.
– Кусается.
Улыбнулся. Затем русал почесал лоб и, сомневаясь, сказал:
– Я знаю, ты побаиваешься меня, и мы мало знакомы, но… хотелось бы помочь тебе. Вилы не будет семь дней. Есть способ обучить тебя быстрее. Для этого нам нужно туда, – он показал в сторону Протеймы.
– Куда? – Марина уставилась в горизонт, ища землю.
– Под воду.
– У меня нет жабр. И дышать под водой я не умею, – сообщила она.
– Воздуха в кожухе хватит, чтобы добраться до завоздушенных фиол. Под водой, магия наиболее сильна, у меня будет возможность передать умения через Дыхание жизни, – уговаривал Ру, видя, что она колеблется.– Ты бы за пару дней освоила то, на что уйдет год. Эти малые знания самое ценное, что осталось от моего умирающего народа. Не считая Вилы, ты последний сильный маг воды.
Ей вдруг стало стыдно. Марина сама удивилась щемящему чувству, возникшему где-то одновременно в носоглотке и солнечном сплетении. Будто ответственность от слов Ру легла ей на плечи и стала ее бременем.
– Хорошо, – кивнула она, направляясь к берегу за палаткой.
Ру помог связать кожух таким образом, что тот превратился в небольшой парашют. Верхнее отверстие оставили развязанным.
– Залезь в него и растопырь, – попросил он.
Как только он вошли в воду по шею, он утянул его глубже, погружая в полную темноту. Скоро они приплыли к подводной завоздушенной пещере. Вода вытолкнула ее в пустое пространство. Марина стащила кожух, осматриваясь. Стены пещеры слабо фосфоресцировали.
– Отдохни немного, – предложил Ру. – Мы отправимся дальше, я только сплаваю за фиолой.
Он нырнул в воду и исчез, оставив Марину, но минут через сорок вернулся. В руках он держал купол, по виду похожий на светопроницаемую шапку медузы, полую изнутри и бесцветную, ссужающуюся книзу. Внешне она походила на стекло, на ощупь – на тончайшие пленки.
– Оставь кожух здесь, – попросил он и помог забраться Марине внутрь по грудь.
Они снова двинулись в путь. Воды Протеймы были чисты и прозрачны. Солнечный свет проникал глубоко, давая его обитателям освещение с ограниченным пределом видимости. Теперь Марина поняла, почему русалки плохо видят. Оптические свойства воды не позволяли видеть далеко.
