– Как?
– Наши легенды не рассказывают, известно одно: король смерти – это тот самый король, который и по сей день правит в Подземелье.
– А заклинание? – Марину аж передернуло от мысли о возможной встрече с этим монстром.
– Обряд Единства применялся после этого трижды. Дважды, чтобы уберечь Овингу от потопа и столкновения с небесным телом. И когда на Овингу пришли измеры с ангелами. Это было две тысячи лет назад.
– Но как это происходит?
– Энергия магии и Овинги смешиваются, и она очищает от бедствия, – Ру показал на изразец, где у колодца стоял человек, вскинувший к небу руки, а из того бил поток. – Но это то, что было. У нас есть легенда о том, что будет.
Марина удивленно посмотрела на русала. Он взял весло, и они поплыли в маленький зал, где лодке можно было только крутиться на месте.
– Зеница Единства всегда великий маг, способный объединить все разъединенное на некоторое время вместе, – Ру показал на картину. – Наступит день, когда на Овинге появится маг, который сможет вернуть к жизни мор и ноги народу воды. Он будет владеть пятью магиями: воды, жизни, смерти, огня и еще одной. И тогда мы снова станем одним народом.
Он помолчал, разворачивая лодку, и они поплыли назад. Ру привел Марину к отмели, где на берегу атолла виднелся проход в грот. Проход представлял собой узкую расщелину, уходящую во тьму. Марина, покачиваясь, вышла на крошечный каменистый берег.
– Нам придется ползти, – сказал Ру, обматывая вокруг тела длинные водоросли.
–Так что это? – спросила она, разглядывая грот перед каменными грядами.
– Древнее капище маготворения.
– Я думала, оно под водой.
Марина поежилась от дуновения ветра.
– Нет, «Дыхание жизни» доступно для всех. Но, кажется, знания о нем утрачены другими народами.
– Почему ты так думаешь?
Ру закончил обматываться водорослями и указал рукой в сторону чуть левее входа в пещеру.
– Видишь?
Поодаль стоял большой кусок камня, сточенный в виде ромба, метра два в высоту, вероятно, он означал континент Овинги. Вокруг пять темных жертвенников, такие же, только меньше, со сколотыми верхом и магическими письменами.
– Люди Аравилата не маги. Зачем пятый?
Она разглядывала темные пятна на камнях и солевые отложения от многолетних столкновений с волнами. На одном лежали останки рыбы.
– Магия доступна всем. И немаги могут приносить жертвы и просить Овингу или Протейму о чем-либо. Это старые поверья. Обернись этим.
Он протянул несколько длинных водорослей. Марина обмоталась водорослями, разящими рыбой, Протеймой и непонятно чем еще.
– Ты хочешь сказать, что об этом месте забыли?
Ру кивнул и на руках пополз к пещере. Марина последовала за ним. Через пять минут притискивания по узкой расщелине стало ясно, зачем нужны водоросли. Голоса в лазе звучали неестественно глухо.
– Это что, единственный вход? – спросила Марина, чувствуя как сырая грязь сползает по ней, известняковые наросты царапают кожу.
– Он последний, известный моему народу. Говорят, есть в Аравилате. А другие, их завалили моры.
Послышался шлепок в воду, всплески и Марина едва разглядела выход из галереи. Он обрывался в подземное озеро, свод которого освещался так же, как и в глубоководной пещере, где они оставили палатку. Она соскользнула в воду, руки Ру ее тут же подхватили.
– Залезай на спину, – сказал он, разворачиваясь.
Пока он плыл, Марина разглядывала во мраке полутени каменных выемок различных форм, гигантские гроздья свисающих сталактитов и редкие фигуры сталагмитов, которые они огибали.
– Здесь холодно, – стуча зубами, она вцепилась в его шею.
– Задержи дыхание.
Ру нырнул в узкую тунель и, как через сифон, вынырнул в другой галерее, где отчетливо слышался шум подземной реки. Там они перебрались в галерею с озером и крутым берегом, уходящим вверх. Окоченевшая девушка слезла с русала.
– Поищи, в одной из расщелин, лежат сухие камни. Древние маги огня прятали там искроделы.
Марина пошарила рукой, чувствуя под ногами скользкий край берега. Рука нащупала выемку, пальцы горсть сухих камней.
– Нашла, – выдохнула посиневшими губами и протянула парочку Ру.
– Закрой глаза, – попросил он, поплыв на середину озера. Он ширканул камнями, и искры, высеченные им, тут же воспламенили поверхность воды, заставив ее вскрикнуть, прикрыться руками. Согревающее пламя прошло по ней, не опалив, и когда Марина испуганно открыла глаза, то увидела огонь, горящий в центре озера на воде, освещающий все вокруг.
Они огляделись. В неглубоком озере вода была настолько прозрачной, что казалось, отсутствовала, стены белыми, а купол залы ровным, почти без наростов. Ру держался огня и тоже осматривался.
– Ты здесь раньше был?
– Отец брал нас сюда, маленькими.
–Это и есть «Дыхание жизни»?
– Это огонь для ритуалов магии огня. Но сейчас, когда согреешься, мы продолжим. Здесь свершались разные мистерии, то, что снится нам теперь только во снах. В таких местах, создавались народы Овинги, и рождались учения о магии. Он рассказывал, на этом месте когда-то была суша и великий храм, затем он погрузился в Протейму. Но как видишь, старая дикая магия никуда не делась.
Он провел руками по воде, и на поверхности заплясали картинки битв, поселений, подобно тем, что Марина видела в книжной лавке. Они мерцали таинственными сюжетами, среди них были сцены праздников древлян, ярмарки магов Огня, битвы у гор Тиффуитов, бури Протеймы, плач по предкам и печаль народов моря, стоны моров в их поражении за власть Аравилата, здесь был целый мир. Огромный и прекрасный.
Марина смотрела, затаив дыхание, чувствуя себя крошечной перед этим ошеломительным величием. Затем все стихло. И в зале снова горел красно-желтый огонь, убивающий тьму. Она потрясенно смотрела на Ру.
– Овинга, – проговорила она, почти шепотом, растворяясь в священности места.
Он понимающе кивнул, разглядывая рождение настоящей принцессы Аравилата.
– Здесь так бывает, – подплыл к ней, вглядываясь в карие глаза и пушистые ресницы. – Согрелась?
Марина спустилась в воду, твердо уперевшись ногами, Ру расположился напротив и вытянул руки вперед, начав шептать заклинание. Она повторяла за ним.
Вода взметнулась, встав стеной за их спинами, шумя подобно водопаду и срываясь вниз, пока не оголилось дно озера. Огонь между ними не опустился на плоский алтарь, погаснув. Вместо него родилась капля. Она увеличилась в размере до полуметрового шара и зависла над ними на три метра. С нее струилась вода, капая на алтарь.
Шар, переливаясь гелеподобными неровностями, сиял изнутри пронзительно-ярким светом.
