– Знаю, ты на меня в обиде. Но говорил уже много раз, что не могу развестись с женой и жениться на тебе. Это сильно повредит моей карьере. Это не эгоизм, а неизбежная реальность. Знаю, ты недовольна, но пойми, пожалуйста: ничего не могу изменить. Мы можем с тобой видеться, как и раньше. Конечно, если ты этого хочешь. Поэтому очень прошу не делать то, что собралась устроить. Ты не любишь Глеба, и он не любит тебя. Уж я-то в этом разбираюсь. Не знаю подлинные мотивы самого Светлова, но подоплёка твоих действий хорошо известна. И поверь: я не желаю тебе зла. А поэтому прошу: аннулируй грядущую свадьбу. Это принесёт вам обоим только неприятности. Если согласна, то сам могу поговорить с твоим женихом, – Фёдоров вещал спокойным, проникновенным голосом и внимательно смотрел на Рошину.
Но лицо профессиональной актрисы никак не проявило истинных эмоций. Она по-прежнему сидела, вскинув голову и, не шевелясь, смотрела в окно, а модный кулон из прозрачного пластика в виде сердечка запал между округлостей груди, вздымавшейся при дыхании.
– Всё, хватит! Паузу уже выдержала достаточно, дальше идёт перебор, – ещё раз улыбнулся Фёдоров. Одной рукой взял её ладонь и поцеловал, а другой нежно провел по плечику, по последней моде кокетливо выставленному на показ.
Татьяна повернула голову и, глядя в глаза Михаила, спросила самым холодным тоном, на который была способна:
– Всё? Могу идти?
– Хочешь уйти? Так просто встать и уйти? – Фёдоров легонько приподнял девушку.
Татьяна резко вывернулась. Её глаза, обрамленные пушистыми ресницами, пылали страстью и гневом. Из серых они превратились в бархатно-чёрные. Михаил притянул её к себе, но она упёрла маленькие кулачки ему в грудь.
– Нет, постой, я уже не та что прежде, больше не хочу быть твоей любовницей! Понятно? Могу идти? – девушка возбуждённо дышала.
– Конечно, иди, но, пожалуйста, подумай о том, что сказал. Поверь, это очень важно и для тебя, и для Глеба.
– А то что? Ты нас уволишь? – актриса надменно взглянула на Михаила и подошла к двери.
– Татьяна, прошу, успокойся и посмотри со стороны на весь этот цирк. Ты значительно старше, он совсем ещё юный. Это тоже существенные доводы не в пользу вашего брака.
– О! Ты ещё и про мой возраст вспомнил! А то, что потратила на тебя несколько лет жизни, и у меня в результате нет ничего! Ни дома, ни семьи! Не хочешь об этом рассказать? – девушка перешла на визгливый тон. – Не изменю своё решение и выйду замуж за Глеба!
Татьяна демонстративно хлопнула дверью, и стук её каблуков затих в отдалении.
– Да никуда ты не выйдешь, – со вздохом произнёс Фёдоров и посмотрел в окно.
Там была осень, московская осень, пора волшебных изменений и перерождения от тёплого, ласкового, сладкого лета к леденящему зимнему холоду и пушистому белому снегу.
7
Майор Лазарев сидел в уютном кафе за маленьким столиком. Он был уверен: беседа в непринужденной, привычной обстановке воспринимается оппонентом спокойнее, и такое общение несёт более продуктивный характер, чем вызов в казённый кабинет на площади Дзержинского. Рядом с Анатолием с царственной осанкой, красиво закинув ногу на ногу, сидела Лариса Панко. Капроновые чулки подчеркивали изящество идеальных ног. Одета девушка была по последней моде, волосы аккуратно и изысканно уложены. Лариса красиво пила кофе из крохотной чашки и благосклонно принимала восторженные мужские взгляды.
– Итак, в обмен на главные роли в фильмах, а при успешном результате моей работы, и звание «заслуженной артистки», предлагаете родить от Светлова ребёнка? Но позвольте спросить, как я буду жить эти несколько месяцев беременности? И вот ещё: ребёнка заберут, а что потом скажу моим родственникам?
Лариса томно поглядывала на Лазарева из-под накладных ресниц. Модная туфелька слетела с пятки и изящно балансировала на пальчиках.
«Интересно получается, её волнует всё, кроме самого главного: она ещё должна забеременеть от Глеба. Так он, ко всему прочему, собрался в скором времени жениться на другой девушке. Она что, настолько уверена в своей женской привлекательности и не считает это проблемой? Я так ни за какие коврижки не прыгнул бы к ней в постель. Уж слишком правильно она себя предлагает», – размышлял Лазарев, наблюдая за собеседницей.
Хотя сознался самому себе, в девушке было нечто такое, что одновременно и завораживало, и притягивало. Отчего хотелось протянуть руку и прикоснуться к её нежной коже, а звук голоса вызывал приятный резонанс в душе.
Лариса задумчиво разглядывала майора:
«Хм, родить ребёнка от Глеба, вот лучше бы от тебя родить. Хоть сейчас улеглась бы в постель. Так тебя даже соблазнять нельзя, ты ведь у нас майор КГБ.»
Лариса Панко обладала мечтательным, романтическо-фантазийным умом, но при этом имела незаурядный, сильный характер, а её силе духа и упорству можно было только позавидовать. Она явно любила мужчин, но при этом старалась не заводить с ними отношений, связывающих её свободу, отягчающих стремление наверх, к славе, к совершенству.
Лариса сразу же обратила внимание на «породистого самца», как назвала его про себя, ещё даже не подозревая, кто он и зачем пришёл в их театр. Лазарев ей понравился сразу, как только увидела его во время репетиции. Поэтому, когда он подошёл на выходе из театра и предложил пойти в ближайшее кафе для обсуждения её будущей карьеры, сразу же решила соблазнить его и начала мило улыбаться.
Но как только они с Анатолием уселись за столик, заказали кофе и пирожные, майор показал своё удостоверение, то весь аппетит у Ларисы сразу пропал. И к пирожным в том числе.
«Так тебе ещё и не откажешь… представляю, куда покатится моя карьера актрисы», – с некоторым раздражением, но при этом продолжая мило улыбаться, раздумывала девушка.
Молодая актриса давно поняла: в этом мире можно рассчитывать только на себя. Мужчин же следует не любить, а использовать. Она хорошо помнила прошлую просьбу другого сотрудника КГБ, и что из этого получилось. Всё обошлось совсем не так, как рассчитывали. У неё в результате родилась дочь, которая практически живёт у родителей Лары, а с мужем пришлось срочно развестись. Несмотря на то, что задание было успешно выполнено, её не спешили отблагодарить. В результате она почти два года почти не снималась в кино. Правда, потом о ней всё-таки вспомнили и дали главные роли в нескольких фильмах подряд. А теперь на полном серьёзе предлагают из-за беременности исчезнуть на несколько месяцев со сцены, и не сниматься в фильмах. С другой стороны, выбора всё равно нет.
– Как поняла, выбора мне не оставили? – Лариса продемонстрировала свою самую шикарную улыбку. – Но позвольте спросить, а что будет с моим ребёнком потом, когда от него откажусь? Должна с ним видеться? Вы сможете держать меня в курсе его жизни? – девушка отклонилась на спинку стула и в упор смотрела на майора.
Её довольно светлые, золотистого цвета глаза при этом излучали тепло и уверенность, а ресницы призывно подрагивали.
