Нелли тут же подползла к мужу.
– Виктор, послушай меня! Я спала с тобой на Новый год. Ну да, ты был пьяный и, может быть, не помнишь ничего… Но ту ночь ты провёл со мной! Я забеременела! Правда!
Нелли размазывала по лицу слезы вперемежку с кровью и дорожной пылью. Виктор тяжело поднялся с асфальта, грязно выругался, оторвал лоскут от подола её платья, оттёр запачканные кровью руки и пошёл в сторону автобусной остановки.
Нелли, продолжая жалобно всхлипывать, отползла с дорожки в кусты. Она боялась, что её увидит кто-нибудь из знакомых. Некоторое время Нелли сидела и пыталась прийти в себя. В ушах стоял звон, голова сильно болела и кружилась. Нелли улеглась на жухлую траву, закрыла глаза и постаралась перестать всхлипывать.
«Что же делать? Что же мне теперь делать»? – крутилось в голове.
Как сказала приятельница, а муж у неё был юрист, ребёночку в свидетельство о рождении всё равно впишут имя Виктора, потому что они все ещё женаты. И Виктор вряд ли решиться прилюдно объявить, что это вовсе не его ребёнок…
«Ну и ладно, как только ребёнок родится, я и сама смогу подать заявление на получение квартиры. На учёт по беременности уже встала, а в досье в графе „отец“ вписан Виктор.»
Нелли поднялась на четвереньки и двинулась в сторону открытой двери. Каждый шаг давался с трудом. Дыхания не хватало. Из разбитой коленки сочилась кровь и пачкала траву. Кровь из носа течь перестала, но глаза едва открывались. Женщина ощутила, что не может больше дышать…
Нелли очнулась и даже не сразу поняла, где она и что происходит. Постепенно вспомнила произошедшее и застонала. Она всё ещё лежала в кустах, только теперь на небе сияла яркая луна.
«Может быть и хорошо, что уже ночь. Меня так никто не увидит», – Нелли осмотрела дорожку.
Никого. Всё тихо. Нелли попыталась подняться. Это ей удалось. Держась за кусты, она медленно побрела в подъезд.
25
СССР, Москва.
Полковник Поляков стремительным шагом шёл по больничному коридору. Казалось, что лихорадочное нетерпение волнами расходится и заставляет людей вокруг него вздрагивать. Полковник Поляков вошёл в палату и остановился перед доктором, буравя его взглядом:
– Когда можно забрать ребёнка?
Врач выдержал напористый взгляд полковника и спокойно ответил:
– Рекомендую оставить её здесь, в госпитале. Мы делаем всё, что в наших силах, но девочка перенесла клиническую смерть. Мы с трудом смогли вернуть её к жизни. Реакция, на проводимое лечение, очень незначительная. И потом, она в очень подавленном состоянии, отказывается кушать. Придя в сознание, плачет.
Полковник Поляков лишь раздражённо фыркнул:
– И что теперь? Кормите её насильно! В чём проблема? Или укол ей какой-нибудь вколите, чтобы она не выпендривалась!
Доктор слегка нахмурился:
– О чем вы говорите? Ребёнку года три, три с половиной. У неё хорошо залеченный шрам на лице. Она не говорит по-русски. Кто эта девочка?
– А вот это вас абсолютно не касается! Она должна выжить, а вот её настроение вас не должно волновать! Не ест – кормите насильно, не пьёт, так влейте ей воду в глотку! Отказывается принимать лекарство, значит впрысните ей его через укол. Мне что ли вас учить? – зло прорычал полковник Поляков.
Он стремительно вышел из госпиталя, сел в сияющую полировкой «Волгу», нервно хлопнул дверью и рыкнул на водителя:
– В Комитет и побыстрее! Что ты встал?
Водитель указал на светофор:
– Там красный свет, я должен остановиться.
– Ты что, идиот? Включи мигалку! И давай побыстрее, а то пойдёшь на работу в детский сад. Будешь горшки с дерьмом за детьми вывозить! – полковник Поляков засмеялся своей же шутке. А водитель поёжился, но включил мигалку и двинулся вперёд.
Очень довольный собой полковник Поляков вошёл в кабинет, уселся за стол и подвинул толстую папку. В дверь постучали, и секретарь доложил, что прибыл майор Усин, которого вызвал Поляков. Полковник лишь мельком глянул на вошедшего:
– Ну, что там у вас? Приёмную семью подготовили?
Майор Усин вынул из папки и положил перед полковником Поляковым несколько листов.
– Да. Подготовил досье. Ещё раз всё проверил и составил список необходимых вещей.
Полковник Поляков резко подвинул документы к себе и начал изучать.
– Виктор и Нелли Табуновы. Хм… Так… Квартиру им оформят сразу же, как только ребёнка перевезут в город Иваново. Хм… Мебель… Вы в своём уме? – полковник Поляков гневно глянул на майора Усина. – Автомобиль то им зачем давать? Вычеркните немедленно! Этих Табуновых известили? Подготовили? Ну там всякие бумажки, подписка о неразглашении?
– Нет, ещё не успели. Я сам отправлюсь прямо сегодня в Иваново и всё оформлю. Так оно надёжнее будет.
– Разгильдяи! Только следи за вами! Ладно, идите. Как всё закончите, доложите мне лично, – подытожил на ворчливых нотках полковник Поляков.
26
СССР, Иваново.
Майор Усин сидел в служебной «Волге» и ждал, когда в толпе, выходящих с ткацкой фабрики женщин, появится Анна Табунова. Он решил, как можно быстрее собрать всю семью будущих усыновителей и провести с ними инструктаж, а заодно и документы подписать. Его несколько удивило, что приёмной семье какой-то девочки в Комитете придают такое серьёзное значение. Теперь он лично должен всё проверить и подписать. В дальнейшем Ивановский КГБ станет контролировать семью усыновителей, а отчёты отправлять в Москву.
Майор Усин увидел невысокую, пухленькую, голубоглазую женщину в цветастом платье, сверился с фото, вышел из машины и направился ей наперерез.
– Анна Табунова, пройдёмте, пожалуйста, со мной, – сказал он тихим, властным голосом и указал на свой автомобиль.
Анна безропотно уселась в машину и поставила увесистую сумку на колени. Автомобиль уверенно двигался в южном направлении. Анна догадалась, что едут в сторону завода, на котором работает её сын. Пятнадцать минут спустя, машина остановилась перед Виктором, стоящим чуть в стороне от автобусной остановки. Забрав нового пассажира, майор Усин поехал в сторону видневшегося за деревьями конструкторского бюро, в котором работала Нелли. Женщина ждала недалеко от выхода. Машина остановилась, Нелли открыла дверь и уже занесла ногу, чтобы сесть, но, увидев, кто в ней сидит, с ужасом отскочила.
– Что случилось? Пожалуйста, садитесь побыстрее, – майор Усин недовольно глянул на неё.
Нелли подчинилась и села на заднее сиденье рядом с мужем. Вскоре Майор Усин въехал во двор здания КГБ на проспекте Ленина, где воспользовался предложенным коллегами кабинетом. Когда вся компания расселась, майор Усин пристально всмотрелся в мужчину и двух женщин, сидевших перед ним.
