– Игра слов.
– Ну да, я смотрю, ты смотришь… Да, кстати, я ведь к тебе шел. Или это некстати?
– Некстати? – задумалась она.
– Игра слов, – улыбнулся Трофим.
– Если ты шел ко мне, то кстати… А ты шел ко мне?
– Возникла вдруг острая потребность извиниться.
– За что? – нахмурилась Тая, с подозрением и тревогой глядя на него. Она вовсе не хотела возвращаться в прошлое, о котором наверняка старалась забыть.
Мимо них прошли две студентки, одна глянула на Трофима, другая на Таю, и обе чуть не прыснули со смеху. Весело им. Они, видимо, не привыкли видеть свою преподавательницу в компании с посторонним мужчиной.
– Может, поговорим где-нибудь, а то здесь люди. В кафе, за чашечкой кофе.
И прохожие смущали Трофима, и место, где он сейчас находился и которое простреливалось со всех сторон. Он и без того рисковал, отправляясь к Тае в университет, его могли застрелить или по дороге, или сейчас. В кафе не менее опасно, но все равно нужно было как можно скорее убраться с этой аллеи. Только движение могло спасти Трофима от выстрела. Хотя и не факт.
– Ну хорошо…
Глянув по сторонам, Тая распрямила спину и продолжила путь в прежнем направлении. Шаг она не ускоряла, но Трофиму в какой-то момент показалось, что он двигается за ней вприпрыжку, как будто догоняет.
– Я знаю одно хорошее кафе, – даже не глянув на него, сказала Тая. И тут же спросила: – Ты на машине?
– Машина в полиции. На экспертизе. Труп в ней нашли.
– Чей? – Тая даже не замедлила шаг.
– Славы Кислицына.
– Кислицына?! – Она резко остановилась, по инерции Трофим едва не толкнул ее плечом.
– Его убили сегодня утром.
– Кто? – Молодая женщина медленно поворачивалась к нему.
– Об этом я и хотел бы поговорить.
– Со мной?!
Тая, казалось, ничего не понимала, а ведь она могла находиться в курсе событий хотя бы потому, что Бондареву ничего не стоило позвонить ей. А ведь он мог позвонить ей!
– С тобой.
Тая ничего не сказала и повернула к машинам, среди которых, как оказалось, находился ее белый кроссовер «Хонда».
– Можно? – спросил Трофим, открывая дверь.
– Нужно! – Тая удивленно повела бровью.
– А то вдруг заляпаю здесь все кровью, – сказал он, когда она завела двигатель.
– О чем это ты? – Молодая женщина настороженно посмотрела на него. Рука ее замерла на рычаге автоматической коробки, она, казалось, забыла, что собралась ехать.
– Только не думай, что мне страшно… Нет, на самом деле мне страшно, но дело не в этом.
– Какое дело?
– Дело, дело… Дело из прошлого… Из нашего прошлого… Но дело не в том…
– Спутанность сознания – нормальная реакция психики на недавний стресс, переутомление. Или признак серьезного заболевания, – блеснула познаниями Тая.
Трофим кивнул, соглашаясь. Он действительно не мог собраться с мыслями, не мог сосредоточиться на главном, и это действительно реакция на пережитый стресс.
– Да, да, я знаю, ты сильна в психиатрии… Я все про тебя знаю!.. Именно поэтому хочу… Нет, я прошу у тебя прощения! За ту идиотскую медкомиссию…
– Не надо ничего! – расстроенно сказала молодая женщина. – Я все уже давно забыла!
– Ты не просто забыла, ты доказала нам, что это мы были полными идиотами, – кивнул Трофим.
– Да, доказала! – Тая взбудораженно глянула на него. Ее нежные щечки пошли красными пятнами. – Но я доказала это себе… Себе доказала, не вам!.. Вы не достойны этого!.. – не на шутку разволновалась она.
– Ну вот видишь, уже не достойны. Значит, не забыла… Нет, я не говорю, что должна меня простить. Но я все равно прошу прощения. В надежде на помилование!.. – Трофим замолчал, напряженно глядя на Таю. А ведь он действительно надеется на помилование. На отмену смертельного приговора. Вдруг это она мстит им за свои давние обиды?
– Все это так неожиданно, – пожала молодая женщина плечами.
– Сначала погиб Евсюков, сразу за ним Мурат, сегодня убили Кислицына… Я четвертый в очереди.
– В какой очереди?
– Четвертый в расстрельном списке.
– Ничего не понимаю!
– Нам позвонили, сказали, что первый в очереди Евсюков, за ним Мурат… Я в этой очереди четвертый. Звонил человек из прошлого. Из нашего прошлого. Кто-то мстит нам… И за тебя тоже, – сказал Трофим.
– Кто-то мстит? – Тая смотрела на него, как лечащий врач на клинического идиота.
Она искренне, казалось, не верила в происходящее, но враг хитер и коварен, Трофим ничуть в том не сомневался.
– Это правда, что ты бросалась под поезд?
– И даже вышла замуж за парня, который меня спас.
– За обходчика? – Трофим не мог ревновать Таю, не должен был, но сам уловил досаду в собственном голосе. Как это Тая могла выйти за кого-то замуж, тем более за какого-то обходчика?
– И что в этом предосудительного? – спросила молодая женщина, обращаясь и к Трофиму и, казалось, к себе одновременно.
– Да нет, ничего, – замялся он.
– Вот я и вышла замуж за обходчика…
– И как он там поживает?… – Трофим хотел спросить, как поживает ее муж без ноги, но сам же себя и оборвал. Не о том он думает, не для того пришел к Тае.
– Уже не поживает, – грустно вздохнула она. – Умер. – С такой травмой люди долго не живут.
– Давно умер? – Трофима осенило. Обходчик погиб за Таю, но из-за Славы с его идиотской комиссией. Это уже не просто издевательство над девчонкой, это смерть человека. Возможно, у обходчика был брат, который мог отомстить. Или это Тая спрашивает за мужа? Может быть, она безумно его любила.
– Десять лет весной было.
– Десять лет, – кивнул Трофим. – Круглая дата?
– Круглая… – странно посмотрела на него Тая. – А что?
– Да нет, ничего…
– Ты меня в чем-то подозреваешь?
– Да нет…
– Ты меня в чем-то подозреваешь!
– Не подозреваю. Просто ищу причину и убийцу. Кто поставил нас в очередь. Кто нас убивает.
– Ты думаешь, что это как-то связано со мной?
– Не думаю…
– А зачем тогда ты пришел? – в лоб спросила Тая.
– Три варианта на выбор. Наше общее прошлое убивает – раз, проходил мимо, увидел тебя – два, соскучился, захотел увидеть, узнал, где тебя найти, – три.
Тая помолчала, рассматривая каждый вариант, хотя и без того было понятно, почему Трофим здесь. Хотя и третий вариант не исключался. Глядя на Таю, он понимал, что действительно желал ее увидеть. А ведь на самом деле желал.
