Сергей старался не замечать ее, но было видно, что своим присутствием она смущает его. Этого она и хотела. Этот парень ей нравился, но даже не пытался идти на сближение. То ли Яна его совершенно не интересовала как женщина, то ли отец велел ему держаться от нее подальше. Если второе, то ей нужно было самой проявить инициативу.
Утренние часы истекали, солнце поднималось все выше. Отец уже давно должен был быть на работе, а все еще находился дома. Вернулся вчера слишком поздно, возможно, даже навеселе, видимо, еще не восстановился. Отгул взял или просто решил задержаться. А еще его могли уволить.
Последняя мысль пришла в голову Яне как раз в тот момент, когда открылась дверь и на веранде появился отец. Шорты, футболка, домашние тапочки. На щеках легкая щетина.
Похоже, он не собирался на работу, посмотрел на дочь и спросил:
– Ты здесь?
Она хотела ответить ему какой-нибудь колкостью, но снова подумала, что отца могли уволить с работы. В связи с утратой доверия, например. Если так, то для семьи теперь наступят тяжелые времена.
– Да.
– На парней засматриваешься? – без осуждения и радости спросил отец.
– Нет, просто стою, дышу воздухом.
– А покраснела почему?
– Я покраснела?
– Потому что дело молодое.
– Тогда сам и засматривайся! – заявила Яна, кивнула вслед Сергею, свернувшему за дом, и направилась к двери.
– Постой! – Отец мягко взял ее за руку и тихо сказал: – У меня к тебе серьезный разговор.
Яна остановилась и встревоженно глянула на него. Неужели и правда уволили?
– Как ты относишься к Денису Кучину? – спросил отец без особой надежды на положительный ответ.
– А я должна к нему относиться?
– Он же сделал тебе предложение, ты вроде как согласилась.
– Это было давно и неправда.
– Но ведь было. Ты согласилась.
– А ты возражал.
– Не то чтобы совсем возражал, – отец замялся.
– Так ты за или против?
– Скорее за. Ты бы могла выйти замуж за Дениса, – сказал отец и отвел взгляд в сторону.
– Могла бы или должна? – Яна удивленно посмотрела на отца.
Даже мама утверждала, что он против этого брака. И вдруг серьезный разговор на скользкую тему.
– Могла бы.
– Если не должна, то не хочу.
– А если должна?
– Все равно не хочу.
– А если это мне очень нужно? – отец скривился, осуждая себя, но продолжал гнуть свою линию.
– Сам за него и выходи!
– Яна, давай без шпилек. Это очень серьезный разговор. От твоего решения зависит многое!
– Что, например?
– Вплоть до благополучия нашей семьи.
– Ты это серьезно?
– Вполне.
– Я думала, Кучин зависит от тебя.
– Зависимость бывает взаимной и выгодной для обеих сторон.
– Ты сейчас делаешь мне предложение?
– Нет, но…
– Почему Кучин прячется за твоей спиной, я слышу тебя, но не вижу его? – Яна посмотрела на отца, требуя ответа.
Он не выдержал ее взгляда, опустил голову и пробормотал:
– Он обязательно подъедет.
Яне вдруг стало его жаль. Кучин – тертый калач. Если он чего-то хочет, то обязательно возьмет. Возможно, у него был какой-то компромат на отца, и он пустил его в ход. Кучин мог знать, например, о женщине, которую отец посещал втайне от мамы, даже иметь компромат в записи. Уж Яна-то знала, что это такое.
– Я должна ответить ему взаимностью?
Отец подавленно кивнул, но тут же мотнул головой, отвечая на ее вопрос неуверенным «нет». Он махнул рукой и повернулся к Яне спиной. Мол, я сказал все, на что хватило сил, а там уж ты сама решай, как быть.
Служба в уголовном розыске и опасна, и трудна. Они вчера до полуночи выслеживали автоугонщика, взяли, что называется, с поличным, оформили изъятие, доставили в отдел, допросили. А утром снова на службу. Игорь готов был работать с полной самоотдачей, но вчерашнее ночное бдение давало о себе знать, его сильно клонило в сон.
Автоугонщика они взяли на краже самоката, а в прошлый раз он увел детский электромобиль. Вроде бы «игрушечный» преступник, а спать Игорю хотелось по-настоящему. Он, конечно, знал, как бороться с искушением.
– Эй! – Кто-то легонько тронул его за плечо.
– Да! – Горелов распахнул глаза, показывая, что ни в коем случае не спал.
На него смотрел совершенно незнакомый мужчина, а он думал, что начальник зашел.
– Не спи, замерзнешь, – с усмешкой сказал посетитель.
Вроде бы не атлет, и роста среднего, но в нем чувствовался повышенный коэффициент внутренней плотности, верный признак твердого духа.
– Я вас внимательно слушаю.
– Капитан Корейцев, областное управление. – Он раскрыл служебное удостоверение и спросил: – Начальник отделения где?
– На месте должен быть.
Корейцев качнул головой, призывая старшего лейтенанта не тупить. Зачем ему заходить в кабинет к операм, будь Головняк на месте?
– Может, вышел куда-то.
– Кто из ваших вел дело Елены Кирей?
– Я этим занимался. А что случилось?
– В больнице она. После автокатастрофы. Ничего серьезного, завтра выпишут, и мы ее сразу же в СИЗО определим.
– Почему?
– В квартире у нее труп нашли.
– Кто? Кучин? – спросил Игорь, стремительно поднимаясь.
– Кучин? – Корейцев заинтригованно сощурил глаза.
Его рука полезла под полу пиджака, к нагрудному внутреннему карману.
– Ее любовник.
Корейцев вынул и предъявил Горелову посмертную фотографию человека с пулевым отверстием во лбу.
– Этот?
– Нет. Этот на Мотыля похож.
Фотографию Мотыля он видел вскользь, к тому же снимок был десятилетней давности. Поэтому сейчас старший лейтенант мог ошибаться.
– Кто такой Мотыль?
– Лидер преступного сообщества, в котором состояла Елена Кирей.
– А это кто такой? – Корейцев показал Игорю снимок мертвого мужчины с изуродованным лицом.
– Вы думаете, это мясо можно опознать? – осведомился Игорь и цинично усмехнулся.
Все же он продолжал всматриваться в изображение, хотя, честно говоря, спокойствие давалось ему нелегко.
– Это водитель машины, в котором находилась Кирей. При нем обнаружено орудие убийства с его пальчиками.
