Но ума ей хватило, и машина практически летела в пропасть, постукивая колесами по колдобинам на дороге. Миша даже не пытался выбраться из-под полки, его вышвырнуло оттуда, кинув на кресло. Он вцепился в спинку, глянул в лобовое стекло и увидел землю, ощутив себя пилотом пикирующего самолета.
Машину швыряло вверх-вниз, вправо-влево, но на нос так и не поставило, на бок не перевернуло. «Американские горки» закончились, машина затряслась по камням в пойме обмелевшей реки.
– Ритка, ну ты даешь! – выдохнула Люба.
У нее уже отпустило дух, а Миша все еще не мог вымолвить слова.
– Как ты там, дорогой? – радуясь своей удаче, спросила Рита.
– Думаю, что там у нас в багажнике. Твои лифчики скрестились с трусиками.
– Ничего, будет комбинированный купальник!
– И колеса переобулись. В твои босоножки.
– Ничего, эта машинка и на каблуках умеет! – все так же весело отозвалась Рита.
Она все еще находилась в адреналиновом настроении, но улыбка уже сходила с ее губ. Их могли догнать или просто перекрыть путь, тогда Мишу арестуют, и, как в той песне про Таганскую тюрьму – «опять по пятницам пойдут свидания»… Если, конечно, не убьют.
– Скакать, – кивнул Миша.
После такого спуска у минивэна должны были отвалиться колеса и рассыпаться вся ходовая. Но нет, машина катится дальше, даже не хромает. Наверняка все развалы-схождения к черту полетели, но шаровые вроде не стучат, колеса не шатаются.
– Ускакать бы, – усмехнулась Люба.
– Да тут со всех сторон обложили, – вздохнул Миша. – С одной стороны менты, с другой мафия… «Узи» у них израильские, пули в миллиметрах от меня прошли.
– А что им нужно? – спросила Рита.
– Да наркота, понятное дело, – сказала Люба.
– Там не только наркота, там какая-то печатка с рубином. Олегов за ней приехал… Ну, и вещества забрать.
– И вещества, и тебя, – кивнула Рита.
– Ну, я уже, в общем-то, собрался.
– Сухари сушить? – хмыкнула Люба.
– И зубы ломать, – загрустил Миша.
– А что ты такого сделал?
– Как это что?
– Кто видел, как ты убивал?… Я не видела!
– И я не видела! – поддержала сестру Рита.
– И мент этот Олегов ничего не видел.
– А труп? – спросил Миша.
– Я пописать пошла, смотрю, лежит.
– А монтировка. Там земля на ней. И мои «пальчики».
– А почему ты «пальчики» не стер?
– Когда бы я успел?
– А я успела. И монтировку выкинула, и «пальчики» твои с револьвера стерла! – Люба приподнялась на своем кресле, развернулась и посмотрела на Мишу в ожидании похвалы.
– Ну, ты, конечно, умница… – озадаченно проговорил он.
Все это, конечно, хорошо, но вряд он сможет уйти от ответственности.
– Этого мало, – мотнула головой Люба.
– Что мало? – не понял Миша.
– Даже «спасибо» мало… Будешь ходить по дому голый! – засмеялась она.
Улыбнулась и Рита.
– Да хоть по пляжу… Лишь бы не по камере. Перед парашей!…
– Посадят. Если по пляжу… И, если по дороге возьмут, посадят. Но ничего, будем отбиваться. Ничего не видели, ничего не знаем… А по дороге мы поедем! На море! Как будто ничего и не было! – бравурно проговорила Рита.
– А кровь? – Миша глянул на свою футболку, и земля на ней засохшая, и бурые пятнышки.
Земля из могилы, кровь из головы Смита. Полицейская экспертиза живо выведет его на чистую воду.
– Искупаешься, – Рита повела головой в сторону реки, вдоль которой они ехали.
Река узкая, мелкая, но все же можно было найти заводь с глубокой водой. И мыло есть, и шампунь. Чистой одежды полные чемоданы.
– А полиция? – Глядя на реку, Миша искал подводные камни в той версии, которую ему и самому хотелось проповедовать вместе с Ритой.
– Какая полиция?
– Патрульно-постовая. Которая должна была остановить Смита. Но не остановила. Нас там видели вместе… С его пневматом…
– А разве Смит с нами поехал?
– Все равно видели.
– Ну да, мы так плохо с ним поступили, посреди дороги высадили, – иронизируя, сказала Рита. – Меня, например, совесть замучила. Я попросила тебя найти Смита и вернуть в машину. А кто ищет, тот всегда найдет. Живого или мертвого.
– Ну да, нашли мертвого, – кивнула Люба.
– Спасибо вам, конечно, за все…
– «Спасибо» мало! – хихикнула Люба.
– Всего мало! Олегов видел меня возле трупа. И следов там наших полно…
– Тебе же сказали, мы нашли его мертвого. И мы с Любой это подтвердим!
Увы, но девичий оптимизм не внушал доверия, Миша упал духом.
– Расколетесь на первом же допросе.
В Риту он еще мог поверить, но в Любу нет. Видел, как она крутила хвостом перед Олеговым.
– Не расколемся!
Люба возмутилась искренне, но Мишу не убедила.
– Не расколемся, – качнула головой Рита. – Если будем придерживаться одной версии. Надо будет тщательно все обдумать, обговорить. А тебе искупаться надо и переодеться.
– Про Славика бы не забыть. Он знает, за кем Ипатьев поехал. Может, он слушал нас.
– Как?
– Ну, жучка у Смита не было, а телефон был.
– Кстати, а где телефон? – спросила Люба. – Телефон я не видела.
– Может, выпал где-то… А может, в машине остался…
И телефон Смит мог оставить в машине, и свежего «клопа» подсадить. Но Миша даже не дернулся, чтобы обыскать салон: на него навалилась жуткая апатия. Не выпутаться ему из плохой истории, сломана его судьба, и он должен с этим смириться.
– А если снова радиомаяк? – спросила Люба.
– Тогда Славик найдет нас… Если машину починит, – с иронией умирающего усмехнулся Миша.
– Маяк искать надо, – сказала Люба.
– И Олегов нас найдет… Если его не убьют.
– За что? Разве у него наркота была? – спросила Рита.
– Там и печатка, и наркота… Олегов приехал за печаткой, а бандиты приехали за ним. В него и вчера стреляли, и сегодня…
– Так, постой, хочешь сказать, что бандитам нужен Олегов?
– Ну, я так понял, – пожал плечами Миша.
– То есть бандитов нам бояться не надо? – повеселела Рита.
– А ментов тебе мало?… Ты, между прочим, организовала побег особо опасного преступника.
