Руку перебинтовал Кораблев, с ним же Артем и выпил. А потом отправился спать.
На лестнице Артема слегка качнуло. Или от выпитого шатнуло, или это Люба его к себе потянула. Лежит в своей постели голая и мысленно притягивает его к себе. Артем усмехнулся в усы. Вроде и выпил всего ничего, а бредовых фантазий набрался.
Но бредовая фантазия лежала у него в кровати. В темноте под покрывалом угадывался силуэт женского тела. Ну да, Люба – девчонка шебутная, она запросто могла что-нибудь отчебучить. И совсем необязательно, что в постели она лежит совершенно голая. Может, в одежде лежит, чтобы поднять его на смех. Но Артем ко всему готов. Лишь бы не оставаться в одиночестве.
– Чую, чую! Русским духом пахнет! – сказал он, раздеваясь. – Кого-то я сейчас съем?
Люба лежала спиной к нему. Даже не шелохнулась, услышав его голос. Но резко развернулась, когда он лег. И обвила рукой его шею.
И это была не Люба. На него с блеском в глазах смотрела Элеонора. Артему вдруг стало не по себе. Элеонора местная и работала в доме, судя по документам, уже третий год, но вдруг Баграм смог уговорить ее. Перехватил ее по пути домой и вернул назад, вложив в руку нож.
Одной рукой Элеонора тянула его к себе, а в другой у нее мог быть пистолет. Никогда еще Артем не чувствовал себя таким беззащитным перед смертью как сейчас.
Но Элеонора стреляла только глазами. Что, впрочем, не помешало ей уложить его на обе лопатки.
– Мы же никому ничего не скажем? – шепнула она, мягкими, но требовательными движениями настраивая его на свою волну.
– Никому, – кивнул он. – Ничего.
Действительно, зачем ему что-то говорить Любе, если она ему не жена. И даже не хочет быть ею… Разве бы она ушла к Мише, если бы хотела?…
* * *
Планшет пискнул рано утром. За окнами предрассветные сумерки, в постели роскошная женщина, а в почтовом ящике – сообщение. Но женщина чужая, более того, Артем не имел права спать с ней. И дело не только в Любе. Ясно же, что Элеонора решила угодить ему, потому как знала, чей он сын. Фактически он воспользовался своим особым положением, а это если не подло, то близко к тому.
Чувство вины и заставило Артема потянуться за планшетом, открыть сообщение. Щукин его не подвел, сбросил адрес, где мог сейчас находиться Ипатьев. Мать его проживала в Подмосковье, а отец – в Краснодарском крае. Город Хадыженск, улица Первомайская… Это, конечно, не побережье, но и недалеко. В любом случае надо проверять. Да и заняться будет чем, чтобы тоска не заела.
«Гелендваген» стоял в гараже, к машине Артем подошел в полусонном состоянии, но в собранном виде. И пистолет взял, и документы, и банковскую карточку. Даже печатку прихватил – Ипатьеву показать…
Завтракать он не стал, решил перекусить в дороге.
Ворота еще только поднимались, когда появился охранник. Он молча заглянул в машину и кивнул. Артем, конечно же, мог ехать куда угодно и без предупреждения. Но без охраны он далеко не уйдет. Кораблев обязательно отправит вслед за ним машину.
Артем опустил стекло.
– Я прокачусь, проветрюсь, – сказал он, обращаясь к охраннику.
Тот снова кивнул, но при этом усмехнулся себе под нос. Артем удивленно глянул на него. Вчера он лишнего себе не позволял, по двору голышом не бегал, за русалками в бассейне не гонялся, что же тогда развеселило парня?
– Что-то не так? – спросил он.
– Да нет, нормально все.
– В глаза смотри! – потребовал Артем.
– Да гостья ваша… – парень нарочно взял паузу.
И Артем качнул головой. Подробности его не интересовали. Что-то не хотелось перемывать Любе косточки. А кто еще вчера мог набедокурить?
– Где она?
– Да спать ушла.
– Я скоро, – закрывая окно, сказал он.
Навигатор подсказал дорогу через Туапсе, это направление Артем и выбрал.
Через поселок и дальше дорога шла серпантином, Артем почти не сбавлял скорость на поворотах.
– А потише нельзя? – недовольно спросила Люба.
Артем и сам понимал, что высокая скорость на горной дороге непозволительна, но почему здравый смысл заговорил с ним голосом Любы? Или он влюбился в нее, или просто сошел с ума. А может, и то, и другое.
А может, Люба просто у него за спиной. Артем обернулся, но никого не увидел.
– Гонишь как псих!… Это Нора тебя заразила? – снова спросила Люба.
Артем поглубже заглянул за свое кресло, только тогда увидел ее. Она устроилась на ночлег оригинальным способом – опустила спинку одного кресла, верхнюю часть тела уложила на нее, а нижнюю просунула в багажник. Так и лежала – не поперек, а вдоль.
– Как она могла меня заразить?
– Каком своим и могла!… Думаешь, я не знаю, чем вы там с ней?…
– А если не было ничего?
– Да мне все равно!
– Да, я знаю, что тебе все равно, – усмехнулся Артем. – И вся охрана в курсе.
– А что охрана?
– А что ты там вчера вытворяла?
– Я вытворяла?!…
– А в машину чего забралась?
– В какую машину?
– В эту!
– Нет здесь никакой машины. И тебя нету!… Сплю я, понял? И ты мне даже не снишься!…
– Стыдно? – спросил Артем.
В ответ Люба промолчала, соглашаясь с ним.
Молчала она до самого Туапсе. Выбралась из своего логова, села, не поднимая спинки заднего кресла. К этому времени совсем уже рассвело.
– А куда мы, вообще, едем?
– В порт. В рабство тебя продавать.
– И что этот несчастный тебе сделал?
– Какой несчастный?
– А которому меня продадут!
– Думаешь, себе надо оставить?
– Оставляй. Только не буди.
Люба дыхнула перегарным духом и снова легла. Долго ворочалась, наконец, заснула.
Проснулась она уже на перевале. Дорога тряская, пыльная, еще и уши заложило от перепада высот. Люба поднялась, села к левой двери. Артему достаточно было повернуть голову, чтобы видеть ее.
– Где мы? – спросила она, потирая глаза.
Вчерашнее коктейльное платье на ней, дешевое, незатейливое, но даже сейчас – помятая и похмельная, она выглядела в нем довольно-таки привлекательно.
– Уже в Турции.
– А к себе в гарем не возьмешь?
Артем снова скользнул по ней оценивающим взглядом. Лохматая, тушь под глазами размазана, помада с губ «съедена», а все равно хороша.
Она заметила его взгляд, быстро подняла спинку кресла и перебралась на правую половину.
