Там мы и помылись, и переоделись. Грязную одежду Виталик забрал с собой, но увез он ее лишь после того, как отчитался перед отцом.
Отец ничего не сказал, скупо улыбнулся Виталику, кивнул мне. Но я понимал, что серьезного разговора не избежать. Вернется Виталик. Мы соберемся все вместе. Нужно будет обсудить, как быть с Костей, вернее, с его людьми, которые по-прежнему представляли для нас реальную опасность.
Но еще раньше вернулась Лиля. Она подъехала к дому на такси, вызвала маму, попросила расплатиться. Тут и я подоспел, хотел обнять ее, крепко прижать к себе, но Лиля юркнула во двор и попросила меня закрыть калитку. Глаз у нее был подбит, щека расцарапана, футболка и джинсы порваны, а так вроде ничего страшного. Но это лишь на первый взгляд. Я не знал, как там было на самом деле, и закрыл калитку.
Лиля бросилась мне на шею и прошептала:
– Они где-то рядом!
– Кто они?
– Не знаю. Я их никогда не видела.
– Они тебя отпустили?
– Я сбежала. Они меня хлороформом усыпили, я проснулась, руки свободны. А эти типы ругаются, на меня не смотрят, на перекрестке остановились, я дверь открыла и убежала.
– Ругались чего?
– Один сказал, что они зря в это дело ввязались.
– В какое дело?
– Они же не просто так в дом к нам зашли. Ты им нужен был. Я прихожу, а они уже там.
– Я им нужен был?
– Я так поняла.
– А сами они что говорили?
– Да ничего. Просто связали меня и ушли.
– Куда ушли?
– В летнюю кухню.
– Зачем?
– Может, они там тебя ждали? Ты зайдешь в дом, а они на тебя оттуда набросятся.
– А как ты мне позвонила?
– Связали они меня плохо. А телефон рядом был. Я взяла, позвонила тебе. Тут ворвался один…
Я кивнул, вспомнив, как этот козел назвал Лилю сукой, и сказал:
– Мне нужно знать все, о чем они говорили.
– Один спросить меня хотел… – Лиля замолчала и задумалась.
– О чем?
– Он дружку своему сказал, может, спросим, мол, у нее, то есть у меня. Вдруг она знает?
– Что ты знаешь?
– Второй заявил, что не надо. Он что-то про брата сказал.
– Про какого брата?
– Ну, нельзя, сказал, брата светить.
Хаотичное брожение в моей голове вдруг остановилось, факты и вопросы выстроились в логическую цепочку. Как могли налетчики знать, что меня сегодня выпишут из больницы? Какого брата они могли засветить? Почему Лиля смогла развязаться и позвонить мне? Ее похитили, и что за этим последовало?
Ответы не замедлили выстроиться в стройный ряд. Виталик знал, что меня выпишут из больницы и я отправлюсь за Лилей. Перестрелка не входила в его планы. Поэтому Лиля позвонила мне. Она вспугнула налетчиков согласно их собственному плану. Они ушли, забрали ее с собой. А я обозлился на них до умопомрачения и во всеуслышание объявил войну Кирицыну.
Этого и добивался Виталик. Для убийства у него уже все было готово: и машина, и маскарад. Он знал, как подобраться к Кирицыну.
Когда вопрос был решен, Лилю отпустили. Вернее сказать, ей позволили уйти.
Лиля услышала, как стукнули ворота, сдвигаясь с места, и вздрогнула.
Во двор въехал «Гелендваген» и остановился. Из него вышел Виталик, с удивлением и тихим восторгом посмотрел на Лилю.
– Вот это сюрприз! – заявил он, улыбнулся мне, но тут же увидел, как я достаю из-за пояса пистолет, и нахмурился. – Не понял!
– Тошнит уже от твоего притворства!
Я смотрел на него, скривив губы и хищно сощурив глаза. Пистолет оставался в моей опущенной руке.
– Ленька, ты чего? – подал голос Санька, доселе молчавший.
Я резко шагнул от него в сторону, руку с пистолетом так и не поднял, но выстрелил в него взглядом.
– Ты же все знал!
– Что я знал?
Санька и Виталик непонимающе переглянулись, но это не должно было вводить меня в заблуждение.
– Это ведь ты устроил весь этот спектакль! – предъявил я Виталику.
Я вспомнил, как он впервые приехал к нам с Лилей после отсидки, красавицей ее называл, глазами раздевал.
– Какой спектакль?
– Лилю похитили! Чтобы я Кирицына… – Я осекся.
Лиле совсем не обязательно было знать, что сегодня произошло. Да и мама могла подойти. Она вроде бы всего на минутку отошла.
– Леня, тебя снова клинит! – заявил Виталик и посмотрел на меня жестко, с осуждением.
Я помнил, как предъявлял ему за Розочку, именно поэтому не наводил на него пистолет. Тогда я ошибался, да и сейчас мог так же опасно заблуждаться.
– Кто похитил Лилю? – спросил я.
– Леня, я не при делах, – сказал Виталик и предостерегающе глянул на меня.
Он больше не собирался прощать, если вдруг я наставлю на него ствол. Это не должно было меня пугать, но я знал, что могу ошибаться.
– Тогда кто-то тебя подставляет, – сказал я.
– Ты можешь нормально все рассказать?
Я кивнул, соглашаясь обсудить ситуацию. Лиля увидела в этом добрый знак, выдохнула и взяла меня за руку, в которой я держал пистолет. Виталик мог этим воспользоваться, но даже не шелохнулся.
– Негодяи, которые похитили Лилю, говорили про тебя, – сказал я.
– Что они говорили? – Виталик жестко посмотрел на Лилю.
Она, бедная, завибрировала изнутри под его взглядом.
– Про тебя не говорили. Сказали, что есть брат, который может узнать…
– Какой брат? Что узнать?
– Им что-то было нужно. Они хотели спросить у меня, но не сделали этого, боялись, что брата засветят, – проговорила Лиля.
– Какого брата?
– Не знаю. Просто брата.
– Я не просто брат, – сказал Виталик, строго глядя на меня. – Я старший. А ты бросаешься на меня, как цепной пес.
– Да нет, я не пес. И не цепной. Это ты хочешь меня на цепь посадить.
– Да вали ты отсюда на все четыре стороны! – Виталик махнул рукой на ворота.
– Стоять! – Санька встал между нами, раскинул руки. – Сейчас мы спокойно все обсудим.
– Твой брат спятил! – заявил Виталик и посмотрел на него, пытаясь изображать ледяное спокойствие.
– Ничего, закрутим шарики. – Санька глянул на Лилю и заявил: – Давай с самого начала! Как все было?
– Да, было. Захожу домой, смотрю, там все вверх дном. Тут вдруг сзади кто-то подходит…
