И всё же, он спас её только что.
— Ну, я постараюсь позже отблагодарить тебя за спасение, — неубедительно рассмеялась Кан Мейлин.
От пронзительного кровавого взгляда ей стало не по себе, но она продолжила:
— Как тебя зовут?
Мальчик пренебрежительно поджал губы, молча развернулся и бесшумно исчез, оставив её без ответа.
Линлин тихо вздохнула. Она просто не хотела ни с кем ссориться, так почему он столь недружелюбен?
«Наверное, на то есть причины» — решила Мейлин, вспоминая его потрепанный внешний вид, — «быть может, злые люди слишком часто издевались над ним? Это порождает взаимную озлобленность…».
В их деревне как-то жил бывший конюх богатой семьи. Однажды он упал с лошади и сломал себе обе ноги. К сожалению, медицинскую помощь оказали слишком поздно и он остался хромым, перебиваясь случайными заработками и пропивая остатки былой гордости.
Тот человек всегда был груб и агрессивен, даже к тем, кто искренне пытались ему помочь. Потому Мейлин сдержала внутреннюю обиду и посочувствовала мальчику. Кто знает, что с ним приключилось в жизни?
Однако, кое с чем ей пришлось согласиться. Если она и дальше будет настолько никчёмной, её загрызут дикие звери! А потому, Кан Мейлин также решила раздобыть палку, дабы обороняться.
К сожалению, ей попадались только тонкие ветки, которые не дарили чувство защищённости…
По прикидкам, Линлин не меньше часа щастала по окрестностям, ни на метр не приблизившись к началу Пути. Вооруженная хворостиной, она бродила и бездумно стегала ею воздух, как будто это могло хоть чем-то помочь.
Земля у подножия гор была сырой, рыхлой, то поднималась холмами вверх, то уходила оврагами ниже. В очередной раз хворостина Мейлин бесстрашно рассекла воздух подле каменной насыпи и тут… Пространство прямо перед ней зарябило, будто сам воздух сопротивлялся движению тонкого прута.
Конечно же, Кан Мейлин удивилась. Она начала карабкаться вверх на насыпь, чувствуя себя искателем сокровищ. Неужели Линлин добралась до тайны затерянной тропы?
И вот какое дело… Когда она стояла внизу, насыпь казалась самой обычной и не привлекала внимания. Но, стоило девочке подняться выше… Как перед ней предстала совсем иная картина.
Лесная иллюзия растворилась, являя древнюю лестницу, чьи впечатляющие каменные ступени врезались в гору и уходили высоко — высоко. Пред началом Пути Тысячи Истин Кан Мейлин вышла на мраморную площадку, украшенную двумя статуями по бокам. Величественный дракон и животворящий феникс будто заглядывали в душу, благословляя пройти этот путь до конца.
Девочка задрожала, ощущая неподдельное благоговение от их вида. Она чувствовала гордость от того факта, что прошла первую фазу испытания. Но впереди всё ещё простиралась эта лестница…
Очевидно, что Линлин придётся серьезно попотеть, чтобы преодолеть такое препятствие. Нервозно оглянувшись назад, она обречённо вздохнула и начала бесконечный подъём. Честно говоря, это очень тяжело…
Кан Мейлин никогда не жаловалась на свою физическую подготовку, но прямо сейчас казалась самой себе медлительной черепахой! Ноги слишком быстро загудели от боли, солнце припекало голову, а дыхание становилось хриплым и прерывистым.
«Определённо, это серьёзное испытание на прочность…» — мысленно пожаловалась Мейлин, отчаянно пыхтя. Ступеньки и не думали заканчиваться.
Она с ужасом подумала о том, что они и впрямь кажутся бесконечными…
«Больше ста… Больше трёхсот… Сколько же их?!»
Линлин чувствовала беспокойство и тяжесть в ногах. Действительно трудно преодолевать такой путь на своих двоих… Хуже всего то, что сами ступени слишком широкие и высокие. Девочке приходилось неловко залезать на них, отчего путь многократно замедлялся.
Время текло медленно и мучительно. В какой-то момент Кан Мейлин окончательно потерялась, не думая о том, сколько часов потратила на подъём…
Её решимость таяла на глазах. В конце концов, девочка остановилась, грузно опустившись на ступеньку. Ноги дрожали, сердце бешено колотилось и норовило вырваться из груди.
— Ха-а… — тяжело вздохнула Кан Мейлин. Как хорошо, что в её фляжке осталось немного воды… Если бы до этого она не была экономной, едва ли девочка смогла бы продолжить путь без потерь.
«Но передохнуть, всё же, жизненно необходимо. Иначе я потеряю сознание…» — подумала Линлин.
Она хотела остановиться ненадолго, но мышцы казались свинцовыми, так ещё и в сон клонит так сильно… У Мейлин кружилась голова. Леность охватывала тело, требуя отдыха.
«Я опоздаю… Если задержусь ещё немного — не смогу встать» — подумала девочка и протяжно зевнула. Возможно, сонливость уже начала охватывать сознание, потому как Кан Мейлин вдруг отчётливо услышала знакомые слова:
«— Настолько бесполезная и никчемная. Откажись от испытания, пока не поздно»
Она вздрогнула и начала оглядываться. Нет, подобное прозвучало лишь в её голове, но Линлин на самом деле будто вновь ощутила пронзительный взгляд мальчика на себе.
«Я действительно собралась сдаться?» — кривая улыбка исказила губы девочки. Она чувствовала внутреннее раздражение на собственную слабость.
Совсем рядом послышались топот и спёртое дыхание. Кан Мейлин отвлеклась от своих размышлений и присмотрелась, с удивлением узнавая ту самую Цао Дандан. Конечно, сейчас девочка находилась не в лучшем состоянии. Она хрипела, держалась за бок, а её великолепная причёска совсем растрепалась.
Однако, когда она увидела Мейлин, принцесса Цао всё также насмешливо фыркнула:
— Деревенские так любят отдыхать? Что ж, кому-то суждено пожизненно быть слугой.
Линлин невольно задумалась: и как Дандан хватает сил на оскорбления даже в таком состоянии?
Девочка более не говорила, продолжив своё медленное восхождение. Похоже, она обладала сильной волей и даже могла заткнуть собственную гордость за пояс… В тот момент Кан Мейлин прониклась смутным уважением к Цао Дандан.
А потом встала и медленно продолжила взбираться по ступеням. Должно быть, суть Пути Тысячи Истин именно в этом. Долгая дорога, которая кажется бесконечной, заставляет стараться изо всех сил. Ты в любой момент можешь остановиться и передохнуть, но это путь слабости.
Ведь чем дольше ты расслабляешься, тем труднее продолжить восхождение. Кан Мейлин поняла это только сейчас и вовремя выбралась из ловушки каменной лестницы.
«Я смогу» — успокаивала она себя, чувствуя странную уверенность, — «это не так сложно, как кажется. Даже принцесса взяла себя в руки, чем я хуже?»
Как бы тяжело ни было… Если она сейчас не постарается — никогда себе не простит.
— Ох… Фуф…
Конечно, Кан Мейлин было трудно. Горло пылало от жаркого дыхания, ног она больше не чувствовала, с тела обильно струился пот, а голова налилась нестерпимой болью.
