Кан Мейлин слышала его, но сознание девушки стремительно угасало. Сладкая тьма медленно проникала всё глубже, укутывая чёрным одеялом.
Линлин коснулась ладонью щеки заклинателя и выдохнула:
— М-мои родители… Скажи им, что…
Горло сдавил спазм боли. Она надеялась, что он прочтёт по губам нужные слова, поймает в её меркнущих глазах.
— Что мне делать? — шептал Лан Шанью, прижимая к сердцу Мейлин. — Что… Я должен сделать, чтобы её спасти?
Наконец, Бессмертный Юй Чан-Лун выступил вперёд.
— Вы оба… Были избраны Духовной Сферой. Не так ли?
Шанью горько усмехнулся:
— Разве сейчас это имеет значение?
— Более чем, — мужчина серьёзно кивнул, — такие артефакты оставляют значительные след… И, порой… Позволяют рискнуть.
Лан Шанью поднял на него взгляд, нахмурившись:
— О чём вы?
— Следуй за мной, ученик, — таинственно усмехнулся Бессмертный, — и возьми с собой Кан Мейлин.
Глава 37
Он поднял её на руки, похолодевшую и безмолвную. Жизнь, кажется, теплилась ещё где-то в глубине израненной души, но огонёк тот неумолимо угасал с каждым мгновением.
Одежда Кан Мейлин была мокрой от крови.
А Лан Шанью будто плавился в адской реке. Его воспалённое сознание умело смешивало прошлую жизнь и настоящие события.
Отступник Храма Небожителей, приверженец демонической секты, безжалостный и властный. Тот, кто открыл в себе мощь тёмной силы и был намерен уничтожить светлые учения, посадив семена греха.
Лучший заклинатель пика Тайшань. Гордый, способный, оказавший сопротивление бесконечному мраку. Тот, кого не любили, но стали безмерно уважать.
Всё это был Лан Шанью. А грани его повреждённой личности залатала Кан Мейлин.
Девушка, которая в первой жизни казалась столь незначительной… А во второй показала ему путь к свету.
Однажды она безрассудно использовала Ритуал Иссушения, и её жертва навеки была запечатлена в сознании Шанью. Он не убивал Кан Мейлин, но всё равно чувствовал вину перед ней.
И тешил себя уверенностью: уж в этот раз история сложится иначе. Никто не умрёт. Никто не должен умереть…
Но она снова получает аналогичное ранение и прощается с жизнью на его руках. Лан Шанью чувствовал, как душа рвётся пополам от невыразимой боли. Словно кислота проникла с током крови глубоко в сердце.
Он отравлен. Отравлен чувствами к ней.
И потому отчаянно цепляется за последнюю надежду.
Юноша спускается следом за Старейшиной по белой нефритовой лестнице. Защита Ануи распалась, когда энергия Кан Мейлин была окончательно уничтожена.
Ван Линг подобрал остатки её трудов и молча последовал за ними вниз. Мертвенный свет Источника казался Шанью невыносимым, будто силился полностью выжечь глаза.
Возможно, это отголосок тёмной натуры заклинателя.
— Что вы собираетесь делать? — устало (но нетерпеливо) вопрошает он у учителя Юя.
Юй Чан-Лун был необычным Бессмертным. Горделивый, амбициозный, яркий, он обладал невероятной харизмой и лидерскими качествами. Этот Старейшина мог с лёгкостью найти общий язык со всеми: вспыльчивым Дань Зедонгом, высокомерной Шоу Ксиодан и мягкой Хао Роу.
Однако, при всём этом, Юй Чан-Лун особенно хорошо общался с хитрым старым лисом… Которого уже не было среди Бессмертных.
— Не знаю, — неожиданно беспечно признал лидер Тайшань, — в конце концов, то была идея Си Вэй-Тина… Я всё гадал: к чему он вдруг заговорил о Духовной Сфере и Источнике? А теперь, наконец, понял.
— Она не сможет стать столпом, — негромко проговорила Шоу Ксиодан.
Все Старейшины сейчас смотрели на озеро энергии, чувствуя единое напряжение.
— Лучше бы похоронить девочку с миром… — вздохнула Хао Роу, которая явно испытывала серьёзные моральные терзания в тот момент.
Дань Зедонг молчал. Бравый воин будто не мог до конца принять факт предательства Инь Эйгуо.
И только Ван Линг проговорил:
— Я верю в Си Вэй-Тина. Прошу вас, Старейшина Юй, сделайте всё возможное для Кан Мейлин.
Он был единственным раненным среди пяти лидеров. На плече Ван Линга расползлось тёмное пятно крови, намекающее на предшествующую битву с культиваторами-разрушителями.
Но в тот момент Бессмертные смотрели лишь на девочку, которую не уберегли.
— Иди. Ты поймешь всё сам, — одними губами прошептал Юй Чан-Лун.
Старейшина пика заклинателей смотрел на светящееся озеро и столпы… А ещё на Источник, подобный цветку.
Лан Шанью чувствовал себя странно. Дикая сила озера будто призывала его сделать шаг вперёд, и он ступил на зеркальную гладь, не проваливаясь в энергию.
Кан Мейлин мирно покоилась на его руках. Она словно спала… Вот-вот откроет синие глаза и удивлённо на него посмотрит.
В какой-то момент Лан Шанью, кажется, ослеп. Сияющей белизны было так много, что он ничего не видел.
Вероятно, именно так Источник постепенно обращал Бессмертных в столпы.
Тогда заклинатель не лицезрел, но чувствовал пугающий цветок, сотканный из космической ци. Из чего-то, что много выше духа.
Его руки задрожали, а капля крови медленно стекла по лбу, испаряясь. Невыносимо. Это так мощно, что Шанью понимал: ещё чуть-чуть — и его испепелит.
Как Инь Эйгуо собирался поглотить Источник? Впрочем… Он бы смог разрушить столпы и этим нанести непоправимый вред Храму.
Лепестки цветка раскрылись и интуитивное чувство сообщило Лан Шанью очевидное.
«Отпусти её. Дай ей погрузиться в Источник»
Руки заклинателя ослабли, но он осмелился сопротивляться давлению силы. Мастер боялся… Боялся потерять Кан Мейлин в это мгновение.
Но в ослепительном сиянии на него вдруг воззрели мудрые и хитрые глаза. Словно сам творец…
— Надеюсь, вы не ошибаетесь… Бессмертный Си, — процедил сквозь зубы Лан Шанью и отпустил Линлин.
Темноволосая девушка потонула в Источнике, не оставив и следа. А заклинатель… Обнаружил себя стоящим на берегу.
Тогда он упал на колени и изо рта его полилась отвратительная чёрная жижа. Словно всё тело молодого мужчины подверглось принудительному очищению.
— Ох, несчастный… Пойдём, надо тебя подлечить, — вздохнула Хао Роу.
— Если и была в тебе тьма, Лан Шанью… Сейчас от неё не осталось и следа, — понимающе усмехнулся Юй Чан-Лун, — в противном случае, Источник испепелил бы тебя на месте.
Старейшины уходили прочь, зная, что впереди грядёт нелёгкое время.
Восстановление. Суд. Погребение умерших в войне…
