— Проходите, княжна. Её высочество пожелала говорить с вами с глазу на глаз.
Небрежно кивнув, я прохожу в распахнутую для меня дверь. Леди Аль лично открыла. Отчасти это знак уважения, отчасти — тревожный звоночек. Горничных нет, других фрейлин нет. Я приседаю в реверансе.
— Исидара, мы одни. Пожалуйста, не будьте такой формальной. Я рада вас видеть. Пожалуйста, проходите.
Принцесса сидит на диване. На круглом столике неизменный чай. Интерьер выдержан в холодных бело-голубых тонах. Весьма сдержанно, надо признать.
За принцессой наискось стоит восточная ширма из шёлка. По бледному полотну летят вышитые яркими нитями певчие птицы. Я даже помню эту ширму — пару лет назад её подарил купец, просивший о налоговой льготе на торговлю экзотической роскошью с противоположного края материка. Ширма гармонирует с интерьером, но в то же время… Зачем её сюда втиснули? Чтобы за ней кто-то спрятался? Мне было бы неприятно сидеть к ширме спиной. Я выбираю левое кресло.
— Благодарю, принцесса, — улыбаюсь я.
— Исидара… Я попросила тебя прийти… Нехорошие языки говорят, что господин посол вызвал гнев твоего брата и сразу же погиб. Безусловно, это трагическое совпадение, никто не может всерьёз заподозрить Кея, однако злые языки не умолкают, и Таэль может нацелиться на Кея.
— Хм?
— Потребуют, чтобы Кей прибыл для дачи показаний, например. Что угодно. Как ты понимаешь, их подлинной целью будет ослабить Вадор, лишить нас Огня.
Фактически, принцесса заявляет, что Таэль готовит убийство.
— Ваше высочество… Я глубоко признательна за ваше беспокойство. Пожалуйста, не поймите меня неправильно, но… Почему мы обсуждаем… дипломатию?
Тема больше подходит для правителя и главы рода, для Великого князя и князя Кокберг. У меня нет полномочий принимать решения. Какой смысл говорить о чём бы то ни было со мной?
— Потому что князь Кокберг слишком преданный.
— Ч-что, простите?
Я удивляюсь непритворно, но реакцию показываю сильнее, чем есть на самом деле.
— Твой отец, Исидара, слишком предан своему долгу, чтобы принять защиту, которая поставит Великого князя в трудное положение.
Да-да, защита, верю…
— Признаться, я всё ещё не понимаю, принцесса.
— Наша армия небоеспособна, Исидара. У нас есть только гвардия, годная лишь на парадное шествие по праздничной площади. Вадор всегда полагался на своих князей, со дня основания и даже раньше. Империя готовится к объявлению войны, но прежде попытается дипломатическими методами нас ослабить. Мы должны пресечь их жалкие попытки.
Строгий тон, почти обвиняющий. Габриэль давит, чтобы у меня и мысли не возникло отказаться от её предложения.
— Ваше высочество, но что именно я могу сделать?
— Защитить свою семью и Вадор тем способом, которым дочери благородных семей испокон веков служат благу своего рода и своей страны. Исидара, я понимаю, что прозвучит неожиданно и отчасти сожалею. Говорю откровенно — отчасти, потому что я эгоистично рада новому повороту судьбы. Ты должна стать женой Джердена.
Ха?!
Вот теперь я шокирована.
Я качаю головой.
— Ва…
Но принцесса перебивает:
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, Исидара. Что у нас нет времени, что до прибытия посланца империи мы в лучшем случае успеем заключить помолвку. Есть другой метод. Мы пустим слух, что на самом деле господин Лотт не стремился к деньгам и силе рода Кокберг, а прикрывал твои отношения с Джерденом. Сегодня вы перешли черту, и Дарен взял ответственность на себя. Я говорю о тайном браке.
С Реем я это уже проходила — меня явно собираются напоить ритуальным Вином послушания. Папу и брата вынудят пойти против империи.
— Ваше высочество, я благодарна за помощь, но… я такая же Кокберг, как и мой отец. Честь превыше всего, я не могу принять защиту.
Вполне сносное оправдание.
Я отвечаю жёстко. Впервые перед принцессой я говорю не как благородная леди, стоящая в иерархии на ступень ниже, а как полноправная княжна. Да, я ниже. Но разница между нами настолько незначительная, что я могу позволить себе отказ. Отношения обострятся… Но вспоминать про отношения, когда правящая семья желает нашего уничтожения, по-своему забавно.
Отказ ничего не даст. Я не верю, что принцесса меня отпустит. Я лишь хочу знать, что она предпримет — в прошлое я должна вернуться подготовленной.
— Исидара…, — принцесса то ли теряется, то ли притворяется.
Из-за ширмы выходит наследный принц.
Я всё ещё должна быть вежливой. Я поднимаюсь с кресла и приветствую его высочество реверансом.
В отличии от принцессы Джерден не проявляет ни капли дружелюбия. Он не разрешает мне выпрямиться, заставляет стоять со склонённой головой.
— Княжна, разве это не лицемерие? Прячась за словами о чести, вы отказываетесь исполнить вассальный долг перед Вадором.
Я вскидываю голову и медленно выпрямляюсь.
— Исидара, — вмешивается принцесса, — прежде, чем ты окончательно откажешься, я хочу тебе кое-что показать.
Наследный принц с нехорошей усмешкой открывает боковую дверь. По планировке за ней мог бы оказаться рабочий кабинет принцессы или комната для рукоделия, однако я убеждена, что за дверью будет нечто иное.
Я подозреваю, что именно.
— Княжна, пожалуйста.
Они не просто хотят, чтобы я вошла. Они хотят, чтобы я вошла первой и оставила их за своей ничем не защищённой спиной.
Глава 18
— Княжна.
Принцесса пугает меня меньше, хотя кто знает, на что она способна.
Я поворачиваюсь полубоком — этикет запрещает показывать спину. Именно таким образом, полубоком, я вхожу. И замираю.
Комната превращена в домовый храм, и посвящён он отнюдь не Белой богине. В шаге от меня бортик бассейна, только заполненного разноцветным песком. Оттенки перетекают один в другой: золотисто-жёлтый, тёмно-рыжий, светло-бежевый, сочно-оранжевый, охряный и даже розовато-золотой.
Стены расцвечены разноцветной галькой ярких оттенков. Под потолком светильники. Я опускаю взгляд на алтарь, за которым, гордо расправив плечи, стоит мужчина в золотом одеянии жреца. В стенной нише за алтарём инструменты, предметы, какие именно толком не рассмотреть. Мне достаточно кувшина и догадки, что в нём то самое ритуальное Вино.
Наследный принц обгоняет меня, останавливается у бортика и кланяется.
Габриэль заходит последней и плотно закрывает дверь. Отчётливо щёлкает замок.
— Храм… Кадора, — я демонстрирую спокойствие. Я бы не смогла достоверно показать “правильную” реакцию.
