— Это очень серьёзно, княжна. Я немедленно отправляюсь к его высочеству. Но я должен спросить. Вы уверены?
— Абсолютно.
— Кроме принцессы, леди Аль и жреца кто-то ещё попал под лунный свет?
— Я и прятавшийся за ширмой Джерден.
— Понял.
Я поднимаюсь и, не оборачиваясь, выхожу из закутка.
С господином послом встретиться не удастся…
— Госпожа? — окликает меня Моораца.
— Едем домой, — решаю я. Что ещё делать?
На ум ничего лучше не приходит, и вообще я устала, нет настроения ехать за обновками в нормальный магазин.
Моораца ловко маневрирует в уличной толпе, мы знакомым переулком возвращаемся на улицу, где нас ожидает кучер. Моораца выглядывает из-за угла, убеждается, что кучер не увидит, откуда именно мы появились.
Домой…
С каких пор мысль о доме перестала меня радовать? Когда всё закончится, я обязательно отправлюсь в грандиозное путешествие. Хочу увидеть империю, континент… Родители будут против. Точнее, папа и брат.
Предложение господина посла… Прозвучало захватывающе, и на миг я почувствовала себя счастливой невестой, но сватовство слишком показушно. Чего на самом деле добивается принц? Зачем ему я? Я не знаю всех его планов, но общую последовательность событий спрогнозировать могу. Рано или поздно так или иначе правда о песчанниках будет открыта. Я допускаю, что кто-то из аристократов встанет на сторону правящей семьи. Таэль очистит полуостров, и неизбежно государственность Вадора будет разрушена, очевидных претендентов на трон не останется. Я не верю, что имперцы позволят хоть кому-то захватить корону силой, а значит Вадор вернётся в состав Таэля. Имперцы легко установят контроль над территорией бывшего княжества. Что касается семей Кокберг, Ярес, Арден и Шерс, то полагаю, что Белой богине будет достаточно, что имперцы сохранят за нами титулы и высокое положение, по крайней мере формально. Едва ли богиня захочет передать трон потомкам рядовых рыцарей. Зачем ей это, когда именно имперцы покажут себя защитниками? Получается, что нашим семьям придётся смириться с политическими изменениями или мирно покинуть родные края навсегда. У его высочества нет причин жениться на обычной аристократке, какой я стану в империи.
Кажется, принцу Шенайскому прочат в невесты принцессу Фиотскую.
Ха…
А ведь я до сих пор не знаю, почему Кокберги последовали за Вадорами, но это терпит.
Когда я возвращаюсь домой, обнаруживаю, что мама ждёт меня в моей комнате. Моораца тактично выскальзывает за дверь. Не уверена, попытается ли она подслушать…
— Ма?
— Я надеялась, ты похвастаешься обновками, Иси, — мама разводит руками. — Как-нибудь нам нужно вместе выбраться в ателье. Как раньше.
— Обязательно, мам. Я ничего не купила, не нашла подходящего.
Я даже не сажусь в кресло, а почти падаю.
— Иси, ты встречалась с его высочеством?
Что?! Мама…
— С его помощником, — признаю я.
— Иси, предложение его высочества…
Я пожимаю плечами:
— Не стоит принимать близко к сердцу. То, что Великий князь обещал воспрепятствовать, это одно. Я не уверена, что его высочество захочет довести сватовство до брака и не отзовёт предложение.
— О? Иси, мне так не показалось. Кей грозился вызвать принца на дуэль. Мужчины…
— Мам, ты о чём?
— Вскоре после того как ты уехала, прибыли имперцы и от имени его высочества принца Шенайского доставили первые помолвочные дары.
— Что доставили? И что значит “первые”?
Мама мягко улыбается:
— Помолвочное кольцо его высочество наденет на твой пальчик лично. Пока же мы получили “незначительные безделушки”. Это не мои слова. Если верить имперцам, так выразился сам принц.
Подарки ещё ничего не значат.
— Папа отказался принять? — предполагаю я.
— Я приняла, — мама кивает на инкрустированный перламутром ларец, он сам по себе драгоценность. — Иси, ты впервые видишь имперского принца, но брак с ним вызывает у тебя куда больше трепета, чем брак с господином Лоттом.
— Как можно сравнивать таракана с драконом?!
— Иси?
Я откидываю крышку ларца. Под ней тёмно-вишнёвый бархат. Я сдвигаю ткань. Подарки упакованы каждый отдельно. В первой шкатулке гранатовый гарнитур, в следующей — сапфировый. В третьей вовсе насыпаны драгоценные камни. Помимо гарнитуров я нахожу бриллиантовую тиару.
— Он разграбил сокровищницу? — поражаюсь я.
Господин посол действительно намерен жениться на мне? Я невольно расплываюсь в улыбке. Наверное, со стороны я выгляжу дурочкой, но я никак не могу погасить улыбку. Меня буквально распирает от счастья.
А самый поразительный подарок я нахожу на дне ларца.
В футляре дарственная. На город Скандер в провинции Шенай.
Глава 22
Ужин проходит в непривычной атмосфере. Разговор вертится вокруг незначительных тем: премьера в опере, лишение должности мелкого чиновника, пойманного на взятке, интерес к северному морскому маршруту и сообщение об успешном продвижении от капитана Шайса, которого я рекомендовала. Иногда разговор касается прибытия имперской делегации, но вскользь. Папа с Кеем заговорщицки переглядываются. Мама привычно отмалчивается, почти не встревая в разговор, но изменился её взгляд, стал цепким, наполнился жизнью. Я так и не призналась маме, что принц Шенайский и есть господин посол. Как я могла открыть не свою тайну?
Слуги подают десерт.
— Великий князь упомянул весьма деликатные обстоятельства. Наследный принц, уверенный, что Иси благосклонна к Рею, хранил молчание, но на самом деле его высочество с юности влюблён в нашу девочку.
Что?!
— Па-а-а? Ты в это поверил?!
— Конечно.
Ерунда какая-то. Невозможно. Папа словно забыл
А что если… папа под ментальным контролем? Я знаю, что у песчанников есть как минимум один способ контроля — ритуальное Вино подчинения. Но кто сказал, что у них нет других методов. Я думаю, что есть.
Мне следовало догадаться раньше.
Вопросов появляется больше, чем ответов. Почему под ментальным контролем папа и, возможно, Кей, но не я? Почему контроль именно такой — затуманивающий разум, но не лишающий воли полностью? У папы ведь были “озарения”.
Надо разбираться…
— Неужели его высочество принц Джерден готов на мне жениться?
Вторая попытка, да?
— Принц Шенайский создал препятствие, — папа уклоняется от прямого ответа.
Аппетит испорчен.
