— Почему сегодня такая длинная очередь в столовую? — недоумеваю я, заметив, как ее хвост торчит из дверей.
— Там подают макароны! — восклицает Анджела. — Это самое популярное лакомство в САИ, на кухне выдают только одну штуку в одни руки. Я знаю некоторых ребят, которые покупали два обеда, только чтобы получить два пирожных!
Словно для наглядности, Сори берет одно с подноса и изящно кладет его в рот, а затем откусывает, медленно жует и проглатывает, вздыхая.
— Тебе бы в рекламе САИ сниматься, — комментирую я.
— Она уже, — хором отвечают Анджела и Ги Тэк.
— Тут не занято? — Натаниэль выдвигает стул со стороны Анджелы.
Рядом со мной происходит то же самое. Я оборачиваюсь и ловлю отвисшую челюсть:
— Ты же говорил, что вы не придете на занятия сегодня?
— Планы поменялись, — занимает место Джеву.
Прошлой ночью мы особо не обсуждали, что этот поцелуй — поцелуи — означают в наших… отношениях. Мы уже явно не только друзья, но даже без обсуждений понятно: чем бы ни была наша связь, мы постараемся не распространяться о ней еще какое-то время.
Хотя я уже поняла, что у меня с этим будут большие проблемы: щеки начинают заливаться румянцем от одной мысли о его поцелуях.
— Вы что, прошли без очереди? — внезапно спрашивает Сори.
У парней, как и у всех нас, на подносах лежат вожделенные пироженки.
— Иногда полезно вести себя поприветливее с раздатчицами еды, — развеивает ее сомнения Натаниэль. Хотя в прошлый раз на том же месте эти двое устроили масштабную ссору, сейчас они ведут себя довольно цивилизованно. Сори закатывает глаза, в то время как Натаниэль берет макарон с подноса и целиком запихивает себе в рот.
Поймав мой взгляд, он отговаривается:
— Что? У меня четверо старших сестер. Пока я рос, стоило мне оставить самое вкусненькое на потом, как оно пропадало с моей тарелки! Никогда не получалось этим насладиться.
— Наш менеджер пришел пораньше и встал в очередь вместо нас, — проясняет ситуацию Джеву.
Бедный Нам Джисок.
— Это точно входит в список его обязанностей?
— Заботиться о бедных голодных мальчишках? — вклинивается Натаниэль. — Да.
Анджела то и дело бросает взгляды на Джеву, видимо, решив, что он с нами из-за Натаниэля с Сори.
— Мы пришли только на обед, — поясняет Джеву. — Потом нам нужно вернуться в студию.
— И вы преодолели весь этот путь, только чтобы пообедать? — поражается Ги Тэк.
— Сегодня же день макаронов! — отвечает Натаниэль. — Мы бы ни за что его не пропустили.
Пока он развлекает Анджелу и Ги Тэка разговором о выгоде еды в столовой, Джеву придвигается поближе ко мне.
— Ты еще не пробовала макарон?
Я едва не схожу с ума от того, что он так близко. Стулья в столовой стоят совсем рядом, а он еще и наклоняется ко мне так, что я чувствую легкий, свежий запах его одеколона, напоминающий морской бриз.
— Я оставила его на десерт, — проговариваю я, — но Натаниэль привел отличный аргумент.
Я беру пирожное и подношу его к губам. Мне неловко от того, что Джеву наблюдает за мной, но я откусываю кусочек, и тот просто взрывается во рту невероятной сладостью. Сочетание хрустящей корочки с мягкой внутренней стороной и малиновым сливочным кремом посередине просто великолепны.
— Божественно, — издаю стон я.
— Скажи? — чуть неуверенно смеется Джеву.
Он берет палочками макарон со своего подноса и перекладывает его ко мне.
— Возьми и мой тоже.
На моем лице расцветает сияющая улыбка. Он отдает мне свой макарон, а кажется — что свое сердце.
Вскинув взгляд, я замечаю, что Сори наблюдает за нами с нечитаемым выражением лица.
— Нет, спасибо, — отвечаю я. — Лучше съешь сам.
И возвращаю пирожное на его поднос.
— Если ты не собираешься его есть, то могу я. — Натаниэль протягивает руку, хватает макарон Джеву и закидывает себе в рот.
Вечером я сижу на кровати, занимаясь исследованием по истории, когда Сори внезапно поворачивается ко мне, отвлекаясь от домашнего задания, которое делала за своим столом. Я едва не вскрикиваю от неожиданности, потому что у нее на лице лежит ярко-красная косметическая маска.
— Значит, вы с Джеву, — говорит она, и это не вопрос.
— Мы с Джеву что?
— Не надо строить из себя святую простоту. — Сори отворачивается, постукивая пяткой по стулу, и снова поднимает на меня взгляд. — Ты не боишься, что я расскажу маме?
— А ты расскажешь?
Честно говоря, мне это даже в голову не приходило. Может, она и дочь главы «Джоа», но в первую очередь она моя подруга.
Тем не менее, Сори не торопится с ответом, снимая маску и похлопывая по коже кончиками пальцев, чтобы все впиталось, а затем поправляет на голове повязку как у Минни Маус, которая не дает волосам падать на лицо.
— Нет, — говорит она наконец, когда мне пришлось смотреть, как она прихорашивается, добрых полторы минуты. — Еще до того, как я стала твоей подругой или девушкой Натаниэля, я дружила с Джеву. И он этого заслуживает.
— Заслуживает… меня? — ухмыляюсь я. — Потому что я такая классная?
— Заслуживает счастья, — закатывает глаза подруга.
— Ого! — Ни за что бы не подумала, что такая избитая фраза может так здорово звучать. Сори считает, будто я делаю его счастливым?
— Я не хочу говорить: «Ты не знаешь его так же хорошо, как я», — продолжает она.
— Ты только что это сделала, — замечаю я.
— Уверена — ты уже знаешь его куда ближе, чем я когда либо смогла бы…
О. Боже. Мой.
— Но жизнь Джеву была не самой легкой. Богатство не обязательно избавляет от проблем.
Сори говорит прямо как истинная чеболь.
— Натаниэль никогда не молчал о том, чего хочет, тогда как Джеву более сдержан и в первую очередь думает о благе остальных, а потом уже о себе. Честно говоря, меня удивляет даже то, что он признался тебе — если признался, конечно. Ему наверняка было тяжело в кои-то веки выбрать то, что хочет сам, а не то, что лучше для группы.
— Оу-у-у, — с умилением тяну я.
— Хоть я и не понимаю почему. Не то чтобы ты этого достойна.
— Надо же, Сори, а я-то думала, ты делаешь мне комплимент.
— Что, в самом деле? — усмехается она.
— Ты можешь не беспокоиться за Джеву. Обещаю, что буду беречь его нежную творческую душу.
— Именно, позаботься о его душе, — кивает она и добавляет: — И о теле тоже.
